Анна и Дракон
Шрифт:
— Да, — пролепетала Анна, — но это еще не повод обвинять его в убийстве Сола.
— Я очень сожалею, что принес тебе дурные вести, но Лючия, придя в себя, дала признательные показания. Сейчас доставят свитки, и на каждом ты увидишь ее коготь и отпечаток фамильного перстня.
— Я не верю, — расплакалась Анна и тут же оказалась в объятиях Александра. Он деловито стащил платье с другого плеча, оголив грудь.
— Я тоже понимаю умом, а сердце разрывается на части, — пробормотал он. — Только ты можешь понять, что я чувствую, — просипел император, больно сжимая ее сосок.
— Я прошу вас, сир, — попробовала выскользнуть она из его рук. Но узкая юбка подола не дала ей сделать и шага.
— О чем ты просишь, милая Анна? — усмехаясь поинтересовался император. — Нам еще предстоит
Он собственнически провел ладонью по ее груди, крепко сжимая в пальцах каждое полушарие.
— Смотри внимательно, девочка, — прорычал ей на ухо. — Лючия Кэлоджеро уже стоит на эшафоте. А там дойдет и очередь Драго. И радуйся, что ты и дети остались живы и находитесь под моей защитой.
— Пожалуйста! — взмолилась Анна, все еще надеясь, что Александр помилует ее мужа. — Пожалуйста, сир!
— Просьба дамы для меня закон, — ощерился император и, сорвав с нее платье, подмял под себя и молниеносным рывком вторгся внутрь.
Анна вскрикнула от неожиданности, а потом закричала от раздирающей душу невыносимой боли, наблюдая, как внизу на площади языки пламени сжирают серебряного дракона.
«Прощай, Лючия», — мысленно выдохнула она, теряя сознание.
33
Анна смутно помнила казнь, почти все подробности стерлись из ее памяти, хотя с момента трагедии прошло не больше месяца. Голос Сола перестал тревожить ее. Не докучал советами. Вероятно, император велел промыть мозги своей новой наложнице. Каждый день она с утра до самого вечера оставалась с детьми, радуясь улыбкам сына и дочери, а ночью делила ложе с Александром.
«Отто и Дана — единственное, что осталось в жизни», — тяжело вздохнула она, но тут же поймала предостерегающий взгляд няньки.
— Переживания матери передаются детям, — спокойно обронила та. — И если вы, мадам, еще раз придете сюда в плохом настроении, я буду вынуждена пожаловаться императору. Пусть он ограничит вам доступ к наследнику и его сестре. Дети нервничают и плохо засыпают.
Анне хотелось закричать, что это ее дети, но она сдержалась и, взглянув на мирно спящих дракончиков, вышла из детской. Побрела в императорские покои и, став около окна, задумалась, как быть дальше. Острые шпили скал, видневшиеся вдали, манили к себе. Будто звали: «Давай же, Анна!»
Обернувшись драконом, она легко запрыгнула на высокий парапет ограждения и, оттолкнувшись от каменных глыб, птицей взмыла в воздух. Прежде она никогда не летала одна. Обычно ее сопровождал Драго. Воспоминания о муже затопили сердце новой порцией горечи. Анна взмахнула крыльями, пытаясь совладать с собой, и направилась к острым пикам с маленькими шапочками снега на вершинах. Красота гор и серое марево облаков, как обычно покрывалом закрывающих Тайсар, стали вытеснять воспоминания о муже.
«Драго сам виноват. Всецело доверился Александру!»— всхлипнула она и почувствовала, как отчаяние вновь захлестывает ее. Анна парила над немногочисленными домами и постройками, примостившимися невдалеке от замка, а после, увидев следы недавнего кострища, расплакалась. Ей захотелось спуститься вниз, побродить среди обгоревших головешек.
«Может, удастся найти что-то, принадлежащее Драго?» — подумала она, но тут же отказалась от крамольной мысли. Александр впадет в бешенство, застав ее за этим занятием. Она чувствовала, как снова волна паники и страха затопляет ее естество. Если и был кто-то во всей вселенной, способный превратить Анну в дрожащий комок плоти, то только нынешний император Тайсара. Она так боялась его!
«За полет ты тоже поплатишься, — мысленно предостерегла себя Анна. — Александр придумает для тебя новую изощренную пытку! Ну и пусть, — возразил расхрабрившийся внутренний голос. — Прямо нигде не сказано, что я не могу летать. Тебе запрещено покидать императорские покои, не то что сам замок. Даже твое имя находится под запретом. Любопытствующие особы, вздумавшие скуки ради поинтересоваться твоим здоровьем, получили сто ударов палкой!»
Анна зажмурилась, представляя, что
порки ей не миновать, но тут же воспряла духом.— Не хочу возвращаться в замок. Если даже я погибну, мои дети вырастут, как наследники императора. И кто знает, может, Отто и станет следующим императором. А я… Настал черед воссоединиться сДраго!
Внезапно Анна ощутила восторг от полета и, издав воинственный рык, рванула вперед к скалам. Впервые с момента коронации Александра она чувствовала себя свободной. И счастливой. Лучше уйти вслед за Драго, чем сносить издевательства императора. Дети вырастут и никогда не узнают об унижении матери и горькой доле отца.
Она вгляделась в панораму, открывшуюся взору. Белые шпили гор на фоне серого неба казались сказочными меренгами. Анна выбрала самую высокую скалу с вершиной чуть больше ее обеих лап и уже приготовилась совершить посадку, когда заметила прямо над собой огромную тень. А скосив глаза вверх, увидела красную шкуру с блестящей чешуей и злой негодующий взгляд. Александр! За своими раздумьями она даже не поняла, что за ней неотступно следует сам император. Разъяренный и непредсказуемый. Ничего не оставалось, как устремиться к намеченной цели. Но гневный рев Александра заставил беглянку содрогнуться, а выпущенное из пасти пламя испугало и сбило с курса. От огненного дыхания красного дракона Анна вздрогнула и, забив крыльями, начала стремительно терять высоту. Внизу острыми иголками белели скалы. Анна лишь успела осознать, что смерть предстоит долгая и мучительная, как что-то с рычанием отбросило ее в сторону. А хвост закололо от нестерпимой боли. Она попыталась вырваться, но Александр оказался сильным противником. Не выпуская из пасти изрядно покусанный хвост жертвы, он мотнул рогатой башкой, откидывая глупую дракониху на плоскогорье. Она уже почти плюхнулась толстым задом на скалы, но император Тайсаров, кружа над ней, сильно ударил хвостом. Анна снова забила крыльями и от страха влетела в небольшую пещеру, намереваясь там спрятаться от жестокого сюзерена. От мелкой противной дрожи когти колотились о камни и стучали зубы, чешуя встала дыбом. Страх, дикий и безотчетный, затопил нутро, заставил сжаться в комок. Она видела, как впещеру влетел Александр, и почувствовала, как он, рыкнув, прикусил ей крыло, а потом шею. Анна попробовала вырваться, и ей это удалось. Александр отпустил ее и, ударив напоследок хвостом, вылетел прочь. От боли и отчаяния потемнело в глазах. Инстинктивно Анна забилась в самый дальний угол и приготовилась умирать. Память услужливо нарисовала картинки: первая встреча с Драго, его завораживающий голос. И дракон, приходящий во сне. Она снова увидела грозное лицо мужа, вершившего суд над стуном. Припомнила разнаряженную и вульгарную Соланж.
— Пусть это малодушие, — всхлипнула она тихо, — но я хочу к вам, мои дорогие, — прошептала Анна, но, повинуясь жажде жизни, поползла к выходу из пещеры.
«Странно, — подумала она, всматриваясь в близлежащие плато и вершины, — охрану Александр не оставил. Видимо, преследовал в одиночку. Времени у тебя мало», — напомнила она сама себе, высунув нос наружу. В вечерних сумерках шапки на пиках показались седыми, а воздухе пахло какими-то цветами, растущими неподалеку. Анна, вдохнула что было сил, решив броситься вниз, но напоследок найти дивные цветы и полюбоваться ими. Она осторожно поднялась на лапы и, волоча больное крыло, сделала шаг вперед на широкий и ровный карниз, чуть ли не полностью обвивающий скалу, как самый настоящий балкон. Держась за камни когтями, Анна двинулась вдоль карниза. Цветы она заметила сразу. Два чахлых кустика, похожие на земной львиный зев, примостились среди серых камней. Мелкие, с ноготок ребенка, цветки показались ей самым прекрасным зрелищем, что она видела на Тайсаре.
«Да и что хорошего можно увидеть на планете, заселенной драконами и покрытой камнями? — у самой себя осведомилась Анна. — Может, проще было простить Вадима и остаться жить в России, чем принимать предложение графа Кэлоджеро?» — задумчиво вздохнула она, расправляя плечи. А сделав еще шаг, уставилась на темнеющую внизу пропасть.
— Ну же, — велела она самой себе. — Решайся, трусиха! — Анна замешкалась лишь на минуту и тут же ощутила, как наброшенная гвардейцами сеть опутывает ее со всех сторон.