Античная драма

СТАСИМ ВТОРОЙ

Хор

Строфа 1

О, если б укрыться могла я Туда, в эти темные выси, О, если б, велением бога, Меж птицами вольною птицей Вилась я. Туда бы стрелой, Туда б я хотела, где море Синеет, к брегам Эридана, [163] Где в волны пурпурные, блеском Отцовским горящие волны, Несчастные девы, [164] не слезы В печали по брате погибшем, Янтарное точат сиянье.

163

Эридан— мифический поток, богатый янтарем, по-видимому, это река По в северной Италии.

164

Несчастные девы— сестры Фаэтона, сына Гелиоса (Солнца). Фаэтон, согласно известному мифу, упросил отца позволить ему управлять один день солнечной колесницей. Но так как юноша не мог сладить с огненными конями, Зевс, чтобы спасти от пожара вселенную, поразил неумелого возницу молнией, и тот упал в реку Придан, а из слез сестер, оплакивавших Фаэтона, произошел янтарь.

Антистрофа 1

Туда, где в садах налилися — Мечты или песни поэтов — Плоды Гесперид золотые, [165] Туда, где на грани волшебной Плывущей предел положили Триере — морей промыслитель И мученик небодержавный, Туда, где у ложа Кронида Своею нетленной струею Один на всю землю источник, Златясь и шумя, животворный Для радости смертных пробился…

165

Плоды Гесперид золотые… — Геспериды, дочери титана Атланта, стерегли где-то на западном краю земли сады с золотыми яблоками.

Строфа 2

От брегов родимых Крита И от мирной сени отчей За ладьею белокрылой С шумной жалобой недаром Волны пенные бежали: Не нашла невеста мира В этом браке. С Крита ль только птицы злые Вашу свадьбу провожали. Или встретили в Афинах, У Мунихия, [166] когда вы, В волны новые тяжелый Бросив якорь, на священный Брег Паллады выходили?

166

Мунихий (правильнее: Мунихия) — полуостров с одноименным портовым городом неподалеку от Афин.

Антистрофа 2

Там мучительным недугом Грешной страсти поразила, В оправданье знаков черных, Золотая Афродита Душу нежную царицы: И ужасных испытаний Не снести ей! Вот идет поспешно в терем, Вот рука на белой шее Петлю вяжет и не дрогнет. Страшен демон ненавистный, И, спасая честь, царица Из души своей свободной Жало страсти вынимает.

ЭПИСОДИЙ ТРЕТИЙ

Кормилица

(за сценой)

Ай… Ай… Сюда! Сюда! Скорее все, кто может. Повесилась Тесеева царица.

Корифей

Увы! Увы! Все кончено. Висит Она в ужасной петле. Федры нет.

Кормилица

(за сценой)

Скорей же… О, скорей… И нож острей, Разрезать эту петлю… Помогите…

Одна из хора

Что делать нам, подруги? Во дворец Пойдем ли вынимать ее из петли?

Другая из хора

Зачем? Иль нет там молодых рабынь? Кто без толку хлопочет, не поможет.

Кормилица

(за сценой, с плачем)

Снимите ж хоть ее… не дышит больше…

О, горькая палат охрана мужних.

Корифей

Сомненья нет… Скончалась… Тело там Уж на одре печальном полагают…

Появляется Тесей.

Тесей

Гей, женщины… Тут был какой-то крик… Неясный плач рабынь из зал дворцовых Издалека до слуха долетел. А здесь царя, узревшего святыню, И у дверей покинутых палат Ничей привет не встретил… Иль с Питфеем Что новое случилось? На закате Хоть жизнь его, но все ж с печалью в сердце Его в могилу проводил бы я.

Корифей

Удар судьбы, Тесей. Но не старик, А яркий, царь, погас здесь жизни светоч.

Тесей

Увы! Увы! Не из детей же кто?

Корифей

Они живут — но матери не видят.

Тесей

Что говоришь? Жена… Но как? Но как?

Корифей

От собственной руки, в ужасной петле.

Тесей

В тоске, скажи, иль жребий оковал?

Корифей

Что знаю, то сказала; лишь недавно Мы здесь, узнав о горести твоей.

Тесей

О, горе мне… На что ж и лавры эти На волосах? Не праздники справлять Придется здесь Тесею… Гей, живее, Рабы, отбить запоры у ворот, И настежь их!.. Пускай достойной плача Картиной я насыщу взор, — жены Я видеть труп хочу, себе на горе…

Двери дворца отворяются. Видно тело Федры.

КОММОС

Хор

Увы! Увы! Несчастная. О жребий, О злодеяние и ты, О мука, вы сгубили целый дом… О дерзость, о натиск безумный На жизнь, на собственную жизнь. Кто смел, скажите, кто смел На голову эту Покров погребального мрака накинуть? Кто смел?

Тесей

Строфа

О, муки!.. О, город!.. Но нет, Нет горше подъятых Тесеем, О, тяжко, так тяжко на плечи Обрушился жребий, увы мне! То демона скрытая метка? Иль тайная точит нас язва? Не море ли бедствий темнеет? Кружат меня волны — не выплыть, И хлещут, наверх не пускают. Твоя ж, о жена, в каких же словах Предсмертная мука, скажи мне, сокрылась? Ты легче, чем птица из плена В эфире, в Аиде исчезла. О, жребий, о, жребий плачевный! Мне предок оставил пятно, — Слезами его замываю.