Антидева

– Меня устраивает моя внешность.

– Вы можете стать более естественной. В любом случае изменится главным образом ваше сознание.

– Я стану чудовищем?

– По социальным меркам – да, пожалуй, слово «чудовище» будет относительно верно отражать вашу новую сущность.

– Я начну совершать преступления?

– Конечно, но разве вы уже этого не делаете?

– Но я никому не причиняю вреда, а в том, что глупцам не по нраву мои поступки, моей вины нет.

– У каждого свои жизненные установки. Вот нам, например, не по нраву ваша свобода воли.

«Нарвалась! – подумала Эммануэль. – Теперь придется заплатить за неосторожность и безрассудство. Но без битвы не сдамся!»

– Рабство женщин никогда не пугало, – храбро произнесла Эммануэль, у которой уже начинало сосать под ложечкой. – Все, что связано с наслаждением, – уместно.

– Мы сделаем вас больше чем рабыней.

Эммануэль пугало то, что она до сих пор толком не могла оценить степень опасности.

– Я знаю, – сказала она, – вы хотите меня загипнотизировать.

– Рекомендую вам отказаться от своих романтических гипотез. Лучше сохраняйте спокойствие.

– Думаете, мне страшно?

– Это меня не интересует. Меня интересует состояние, в которое мы вас погрузим.

– Почему вы мне его не опишете? Может, я найду вашу затею забавной и подготовлюсь к эксперименту!

Хозяин впервые посмотрел на Эммануэль с любопытством.

– Мне все равно, найдете вы нашу затею забавной или нет, потому что у вас больше нет выбора. Вы должны подчиниться.

– Но ведь вы привели меня сюда не силой. Я пришла по своей воле. Именно потому, что мне хочется поэкспериментировать.

На сей раз хозяин был действительно заинтригован.

– Но вы не имеете ни малейшего понятия о том, в чем будет состоять эксперимент.

– Правильно. Вот попробую и узнаю.

Он задумался и вдруг решился:

– Дело вот в чем, – произнес он. – Сначала мы введем вас в состояние гипероргазма. При этом никто к вам даже не прикоснется, в том числе и вы сами. Интенсивность и качество наслаждения, которое вы испытаете, не будет иметь ничего общего с тем, что вы чувствовали раньше, каким бы потрясающим темпераментом вы ни обладали. Вы буквально сойдете с ума от наслаждения. И в этом состоянии будете пребывать несколько часов.

– Сколько? – спросила Эммануэль.

– Думаю, на этот раз часа два.

Она скорчила гримасу, означающую, что два часа – это совсем недолго.

– А что потом?

– Психологически вы будете готовы подчиниться и согласиться на что угодно. Вам будет хотеться, чтобы вами пользовались, как вещью, как бездушным предметом – но не ради того, чтобы доставить наслаждение вам, а ради наслаждения окружающих. И вы неистово станете отдаваться всем, кому вздумается удовлетворить свои желания. Вы будете одержимы желанием доставлять удовольствие другим.

Эммануэль рассмеялась.

– Я действительно не понимаю, что особенного в вашем эксперименте! – воскликнула она. – Я уже испытывала то, о чем вы говорите, миллион раз. Если вам действительно хочется проделать все это со мной, то сразу скажу как эксперт: это будет для меня весьма приятно.

Доктор повернулся к своим друзьям, словно призывая их в свидетели.

– Для вас не существует опасностей и табу, ведь так? – произнес хозяин с сарказмом и немного снисходительно. – Но послушайте: когда мы будем использовать вас, вы доставите нам столь невероятное наслаждение, какое и вообразить нельзя. По равнению с оттенками этого наслаждения тот оргазм, которым наделила нас матушка-природа, просто ерунда.

– Отлично! – Эммануэль захлопала в ладоши. – И как мы добьемся нашего великого оргазма? Я полагаю, у вас для этого предусмотрена целая программа.

– Точно. Нам необходимо подготовиться к этому действу.

– То, чем вы меня напоили, имеет отношение к делу?

– Нет, мы сделаем вам укол.

Эммануэль скорчила кислую мину:

– Ненавижу уколы.

– Не беспокойтесь: этот укол совершенно безболезненный.

У Эммануэль заколотилось сердце: ее пугала вовсе не временная боль. Девушка попыталась выкрутиться.

– Вы меня обижаете, – произнесла она, кокетливо улыбаясь. – Мне вовсе не требуется афродизиак, чтобы дойти до кондиции: я безумна от природы! Может, ваш афродизиак и нужен девушкам, у которых проблемы с гормонами, но не мне…

– Речь не об этом. Афродизиак возбуждает нервную систему, вызывая желание. А мои наркотики, напротив, желание удовлетворяют. Но удовлетворение получается чрезмерным.

– То есть это как опиум или гашиш?

– Совсем нет. Эффект, о котором я говорю, достигается благодаря вам.

– Значит, это похоже на ЛСД?

– Нет. Тип действия другой. Гораздо более радикальный и сильный.

– Объясните точнее.

– Не могу вдаваться в подробности.

– Жаль, – вздохнула Эммануэль.

Секунду она подумала, а потом спросила:

– Я рискую умереть в ходе всей этой операции?

Он вновь улыбнулся:

– Конечно, нет!

Она поглядела скептически.

– Врачи всегда так говорят, – заметила она спокойно. – Во всяком случае, наверное, есть шанс, что я навсегда останусь безумной?

– Такого шанса нет.

– После такого… транса, который вы описываете… можно полностью прийти в себя?

– Остается только желание испытать все вновь и сожаление о том, что удовольствие длится не бесконечно.

– Я больше не смогу обходиться без наркотика?

– Нет, не сможете.

Эммануэль не отреагировала. Ее лицо оставалось бесстрастным. Маре хладнокровно уточнил:

– После нескольких опытов вы будете нуждаться в ежедневной дозе. Но это не помешает вам в жизни. Наоборот.

Хозяин посмотрел на жену. Эммануэль подумала о том, что та, наверное, живет в безумном мире диких наслаждений. Каждый день испытывать такой оргазм, от которого теряешь сознание… Каждый день доставлять любимым людям неземное наслаждение…

Это было сильным искушением.

– После нескольких опытов, вы сказали? То есть одного опыта мало, чтобы произошла интоксикация? – фыркнула Эммануэль.

– Необходимо провести несколько сеансов, – объяснил доктор извиняющимся тоном. – Привыкание, как правило, наступает после десятого или двенадцатого раза.