Антидева

– Я говорю о той любви, которой я вас учил…

Эммануэль вспоминала о тезисах Марио, которые он излагал ей в ее доме, омываемом темными водами. Она до сих пор не знала, стоит ли ему верить.

– Проведите эксперимент! – предлагает Марио.

– А если окажется, что Жан не любит меня в том смысле, который вы вкладываете в это слово?

– Тогда вы все потеряете: и шансы, которые вам предоставляет ваш интеллект, и шансы, которые предоставляет любовь.

– Я люблю Жана, – подумала Эммануэль вслух. – Я не хочу его потерять. И не хочу, чтобы он меня потерял.

– Вы думаете – надежнее будет отступить?

– Отступать – это и ненадежно, и невозможно, – сказала она. – Мне нужен не только мой брак, я хочу большего.

– Вы не можете принадлежать исключительно вашему мужу, быть прекрасным участком земли за высокой оградой. У вас нет иного выбора, кроме как быть для своего мужа самостоятельной личностью.

– А кем же я тогда являюсь для других мужчин, которые занимаются со мной любовью?

– Подумайте сначала о том, кем они являются для вас. Думаете, они от вас отличаются?

– Мне бы хотелось думать, что нет.

– Когда вы им отдаетесь, вы думаете лишь о своем удовольствии?

– Нет, мне очень нравится доставлять им наслаждение.

– Тот факт, что мужчины вас хотят, не угрожает вашей свободе? Их желание вас не оскорбляет?

– Напротив, оно делает меня счастливой.

– Вы перестаете быть счастливой, если мужчины просят вас удовлетворить их желание?

– Ответ вам известен.

– Отвечать вы должны им. У них никогда нет уверенности в своей правоте. И они не узнают, кем вы для них являетесь, пока не перестанут вас бояться. Лишь перестав бояться, они смогут удовлетворить ваши желания, то есть уподобиться вам. Ведь они только и мечтают доставить вам наслаждение.

– То есть я никому не должна отказывать?

– Никому. Существование мужчины имеет смысл только тогда, когда он – в вас.

Она улыбается. Он говорит:

– И поскольку ваше чувство зависит от чувств других…

Секунду Эммануэль размышляет. Затем задает последний вопрос:

– А если… я забеременею? Я ведь даже не узнаю, чей это ребенок!

Марио не отрицает:

– Это точно. И вы должны осознавать это.

Эммануэль не сказала об этом Марио, но перспектива забеременеть не показалась ей такой уж кошмарной. До того как Жан оставил Эммануэль одну в Париже, они не собирались рожать детей. Но она не предохранялась со времен Бангкока. Ни в самолете, ни с сам-ло. Странно, но Эммануэль не испытывала страха, когда представляла себе, будто сообщает Жану, что родит ребенка от другого мужчины. По какой-то необъяснимой причине ей казалось, что Жан воспримет ситуацию с пониманием и поступит справедливо.

* * *

– Как вы проводите время? – спросила Эммануэль в тот вечер у Кристофера. – Жан, почему ты не представишь друга симпатичным сиамкам? Или не сводишь в какое-нибудь любопытное местечко?

– Хорошая идея, – сказал Жан. – Можем сходить на китайский стриптиз!

– Какой ужас! – воскликнул Кристофер.

Нравственность молодого человека удивила Эммануэль.

– И как только Кристоферу удается быть столь добродетельным?

– Он не добродетельный. Он просто лицемер.

Англичанин что-то пробурчал себе под нос. Жан настаивал:

– Ты бы видела, в какой ажиотаж его приводят маленькие девушки!

– Маленькие девушки, – обрадовалась Эммануэль. – Насколько маленькие?

– Настолько.

Жан опустил руку так, что она оказалась в метре от пола. Эммануэль скорчила гримасу:

– Слишком маленькие, – заключила она.

Кристофер посмеялся вместе с друзьями.

После ужина они отправились в лабиринт китайских кварталов, к театру, похожему на старый вокзал. Сотни вспотевших, возбужденных зрителей толкались и вопили у эстрады, по которой друг за другом расхаживали голые девочки-подростки. «И все-таки не совсем голые», – замечали зрители, рассаживаясь на металлических стульях. Свободных мест было много, поскольку плату взимали значительную. Бедра каждой участницы шоу опоясывала веревочка, на которой в области лобка крепился убогий обрезок клеенки, размером с игральную карту. Время от времени девочки двумя пальцами резко приподнимали «занавес» и на секунду выставляли напоказ волосатые лобки – публика ликовала. Спектакль продолжался около получаса, – при этом картина не менялась, а зрители совершенно не уставали наблюдать за одними и теми же повторяющимися движениями. Трое европейских гостей развлекались, обсуждая внешние данные артисток.

Эммануэль заявила, что ей больше всего нравится «высокая девушка с плоской грудью». Скорее всего она одинокая, – предположила Эммануэль. Жан вместе с женой детально описали длинную щель с большими мягкими на вид половыми губами и глубокое влагалище, которые можно было себе вообразить по очертаниям лобка юной особы.

– Никогда еще я не слышал, чтобы супруги так разговаривали, – признался Кристофер, не осуждая, а скорее изумляясь.

– С удовольствием занялась бы с ней любовью, – заключила Эммануэль, чтобы окончательно ошарашить мужчину.

«Видимо, она подвергает мою мораль испытаниям, – решил Кристофер. – Я ей покажу!» Голые ноги Эммануэль рядом с его собственными ногами волновали англичанина куда больше, чем китайские девушки.

– А я бы предпочел заняться любовью с вами, – заявил Кристофер.

«Только бы она подумала, что я шучу! – забеспокоился он, вне себя от собственной смелости. – Надеюсь, я не зашел слишком далеко».

– Кристофер начинает понимать, что к чему, – произнес Жан.

У англичанина перехватило дыхание. Он не думал, что в общем шуме и гвалте Жан его услышит. Кристофер почувствовал себя жалким депрессивным хамом.

Внезапно Эммануэль нестерпимо захотелось отдаться англичанину. «Я сделаю это сегодня же ночью», – решила она. Не контролируя свои эмоции, она наклонилась к мужу и ласково прошептала ему на ухо:

– Дорогой, я бы хотела отдаться Кристоферу. Можно?

– Да, – ответил Жан.

Эммануэль прижалась к Жану, поцеловала его в губы и почувствовала себя такой счастливой, какой не была с тех пор, как влюбилась в него.

3 Битва Евы

О душа моя, не стремись к бессмертию,

но наслаждайся всеми возможностями жизни.

Пиндар. «Пифийские оды»

Отче наш, сущий на небесах,

Оставайся там,

А мы – на земле,

Порою здесь так красиво,

Зимой и летом,

Год от года,

И девушки просто диво…

Жак Превер. «Слова»

Н а следующий день Ариана звонит Эммануэль по телефону и просит приехать. Повод понятный. Эммануэль отказывается – якобы Жан поручил ей срочно пойти за покупками. Повесив трубку, Эммануэль задумается о причине своего лукавства. Неужели Ариана ее совсем не привлекает? От одного воспоминания о ласках графини – мурашки удовольствия по всему телу. Нет сомнений в том, что Эммануэль очень нравится заниматься любовью с графиней. В чем же дело? Неужели она хранит верность Би? Она в этом не уверена… Тоска по Би уже превратилась в легенду, и сердце теперь страдает меньше, чем гордость. Эммануэль делает вывод: временное равнодушие к Ариане скорее всего связано со странным любопытством и влечением к девушке, которую Эммануэль с Марио видели накануне у ворот, ведущих в сад, – Марио не удосужился приоткрыть завесу тайны и объяснить, кто такая эта незнакомка.

«Анна Мария Серджини…» – сказал он. Но кто она? Столь необычная особа… Марио обещал, что она зайдет к Эммануэль после обеда. И она действительно явилась часам к трем на своей невероятной машине.

Эммануэль хмурится от досады: под брюками не видно ножек «ангелочка». Да и груди спрятаны под блузкой без выреза – не то что у Эммануэль. Впрочем, в этой ситуации силуэт, облаченный в одежду, столь же соблазнителен, сколь и обнаженное тело.

Эммануэль разглядывала гостью, не скрывая своего интереса. Анна Мария не удержалась от смеха. Смущенная Эммануэль опустила глаза.