Антигитлеровская коалиция — 1939: Формула провала

При всех морально–политических издержках советско–германского договора о ненападении он объективно ослабил Антикоминтерновский пакт, посеяв в Токио серьёзные сомнения относительно Германии как союзника Японии. Есть все основания считать, что возникшая в «оси» Токио — Берлин трещина впоследствии привела к тому, что Япония не пожелала безоглядно следовать за Германией в агрессии против Советского Союза.

Халхингольское поражение свидетельствовало об авантюристичности и порочности японской политики и стратегии. Было очевидно, что Японии не под силу военное противоборство с СССР. В её интересах было перейти от конфронтации к установлению мирных отношений, к чему неизменно проявляло политическую волю советское правительство.

ПРЕДВОЕННЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ КРИЗИС ГЛАЗАМИ «КЕМБРИДЖСКОЙ ПЯТЕРКИ»

Михаил Богданов

Среди источников информации, на основе которых советское руководство принимало наиболее ответственные политические решения накануне начала Второй мировой войны, важную роль играли сведения, поступавшие во внешнюю разведку (ИНО НКВД) от закордонной агентуры, и в том числе от разведывательной группы, вошедшей в историю как «Кембриджская пятёрка».

Пятёрка англичан — выпускников Кембриджского университета, снискавшая славу самой эффективной и результативной агентурной группы, когда–либо работавшей на советскую разведку, была завербована сотрудниками нашей нелегальной резидентуры в Лондоне в 1934-1937 гг. За период с середины 1930-х и до начала 1960-х гг. Ким Филби^[666], Дональд Маклин^[667], Гай Берджесс^[668], Энтони Блант^[669] и Джон Кернкросс^[670] оказали Советскому Союзу колоссальное содействие в противостоянии с врагами и недругами.

О существовании разведгруппы мир узнавал поэтапно в течение почти 30 лет. В 1951 г. стало известно о работе на советскую разведку высокопоставленных дипломатов Форин офис Маклина и Бёрджесса. Спустя 12 лет, в 1963-м, окончательно подтвердилось, что «третьим» был Филби, ведущий сотрудник британской разведки Сикрет Интеллидженс Сервис (СИС, она же МИ-6). В конце 1970-х — начале 1980-х гг. выяснилось, что «четвёртым» и «пятым» были Блант и Кернкросс, обладавшие в своё время допуском к секретам огромной важности.

Поиски «скелетов в шкафу» не прекращаются и сейчас. Был ли «шестой», «седьмой», «десятый»? Существовала ли аналогичная группа в Оксфорде? Не исключено, что со временем, по мере рассекречивания архивов нашей разведки, мы услышим новые имена и узнаем о ранее не известных подвигах.

Бойцы невидимого антигитлеровского фронта

Почему молодые англичане, принадлежавшие (за исключением Кернкросса) к высшим кругам британского общества, с такой убеждённостью и самоотдачей работали на «сталинскую разведку»?

Первая причина заключалась в их глубокой симпатии к идеям социализма. В Кембридже конца 20-х — начала 30-х гг. прошлого века, как нигде в Англии, атмосфера была наэлектризована левыми идеями. Для значительной части английской студенческой молодёжи символами того времени были, с одной стороны, предательство интересов рабочего класса лейбористским правительством премьер–министра Рамсея Макдональда^[671] и разразившийся в США кризис капиталистической системы, а с другой — очевидные успехи молодой советской страны на пути строительства социалистического общества. Многие студенты и преподаватели университета принимали деятельное участие в акциях протеста против антинародного курса правительства, изучали и обсуждали теорию марксизма и практику её применения в СССР. В левом движении активно участвовали и члены «пятёрки», и это в решающей степени сформировало их убеждения на всю жизнь.

Причина вторая и главная — это ненависть к фашизму. Молодые люди, искренне приверженные идеалам гуманизма, во время поездок в Германию и Австрию видели своими глазами зарождение и становление нацизма. Они возмущались тем, как фашистам на первых порах потворствовали правительства Англии и Франции. И сделали для себя однозначный вывод: остановить фашизм способна единственная реальная сила — Советский Союз. Следовательно, их моральный долг заключается в том, чтобы действовать в рядах борцов с фашизмом на стороне СССР.

Советские кураторы от разведки с самого начала нацеливали молодых людей на проникновение в наиболее важные с точки зрения ценности информации объекты — Министерство иностранных дел (Форин офис), СИС (МИ-6), контрразведку МИ-5, руководя их действиями по достижению этих целей. Первым делом Филби, Маклину, Бёрджессу, а позднее и Бланту с Кернкроссом было приказано «сменить личину». Требовалось отказаться от публичного выражения своих левых взглядов и создать у всех окружающих, включая самых близких друзей, впечатление, что предыдущее увлечение социализмом и марксизмом было не более чем заблуждением, «ошибкой молодости». Отметим, что все пятеро с этим заданием справились превосходно.

Далее у каждого из пятёрки антифашистов сложился свой собственный путь в интересующие советскую разведку объекты проникновения.

Ким Филби пошёл в журналистику. Затем он вступил в Общество англо–германской дружбы, что позволило завести на редкость полезные связи, начиная с будущего гитлеровского министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа (тогда он был послом в Лондоне) и вплоть до знакомства с Йозефом Геббельсом во время поездок в Берлин. Следующим этапом, предоставившим возможность для сбора ценной информации и ставшим трамплином для проникновения в СИС, явилась журналистская работа в охваченной гражданской войной Испании. Сначала он был независимым журналистом, затем военным корреспондентом лондонской «Таймс».

Гай Бёрджесс в качестве первого шага поступил на работу в Британскую радиовещательную корпорацию (Би–Би–Си), затем поработал личным помощником прогермански настроенного парламентария Джека Макнамары. Попробовав себя на журналистском поприще в «Таймс», Гай вернулся на Би–Би–Си, откуда уже и «был призван» в СИС.

Дональд Маклин практически сразу по окончании Кембриджского университета поступил в британский МИД. С этим ведомством была связана вся его дальнейшая карьера в Англии.

Энтони Блант до начала Второй мировой оставался на преподавательской и научной работе в Кембридже. С началом войны он добровольно предложил свои услуги военной полиции, где был замечен и получил предложение перейти на службу в английскую контрразведку МИ-5.

Джон Кернкросс до своего проникновения в святая святых английских спецслужб — Школу правительственной связи (ШПС), где занимались расшифровкой радиоперехватов, успел поработать в Форин офисе, Министерстве финансов, а также на не менее интересной должности личного помощника лорда Мориса Хэнки, правой руки Уинстона Черчилля.

Блант, Филби и Кернкросс

В истории оперативной деятельности «Кембриджской пятёрки» нередко случалось так, что в отдельные периоды кто–то из «пяти мушкетёров» выдвигался вперёд по показателю ценности своей работы для советской разведки. В то же время разведывательные возможности других либо снижались, либо отсутствовали вообще. И это вполне естественно. Трудно представить, чтобы на временном отрезке в десятилетия все протекало ровно.