АнтиМетро, Буэнос-Айрес

Без двадцати пяти часов утра дверь была успешно «разварена», а три солидных замка отомкнуты. Сеньор Домингес принёс из «дежурки» компактный рюкзак с едой и напитками, а также маленький чёрный ящичек на нагрудном ремешке.

– Это – анализатор-определитель взрывчатых веществ, – пояснил дон Диего. – Нажимаете на белую кнопку, начинает пахать излучатель на батарейке, рассчитанной на сорок восемь часов работы. Если загорится красная лампочка, то это будет сигналом, что где-то рядом находится динамит, тротил или что-то аналогичное. После этого надо плавно перемещать прибор из стороны в сторону. По яркости лампочки можно достаточно точно определить направление, где установлена мина. Или же – гранатная растяжка…. Зелёная лампочка загорится в том случае, когда прибор почувствует присутствие нитроглицерина, даже если он находится в толстостенной запаянной стеклянной колбе…. Пластиковая взрывчатка? Нет, данное оборудование – к сожалению – на пластик никак не отреагирует. Хотя, откуда в приснопамятном 1955-ом году взяться пластиковой взрывчатке?

Татьяна протянула мобильный телефон и сообщила:

– Тёма, с тобой донья Марта хочет поговорить.

– Здесь Белов! – доложил Артём.

– Здесь Мартина Сервантес-Рамос! – насмешливо откликнулась трубка. – Готов, подполковник, к подземным подвигам?

– Готов, ясная пампа!

– Молодец, понятливый. Главное, Татьяну береги…. Понял?

– Да, уж, не тупее тупых…

– Это хорошо, внучатый зятёк, – задумчиво вздохнула сеньора Марта и после короткой паузы велела: – Как только почувствуете серьёзную опасность, так сразу же и возвращайтесь. Дверь мы решили пока не заваривать, я велела Домингесу просто оснастить её крепкой и надёжной щеколдой. Постучитесь условным стуком – три удара с длинными паузами, три – с короткими. Он вам дверь и откроет…. Да, дон Диего останется возле дрезины. Он же аргентинец по паспорту, следовательно, в тайные подземные выработки ему – по закону – заходить запрещается…. Мария? У моей внучки – гражданство Италии, её ветреная мамочка является итальянской супермоделью с графскими корнями. Экс-супермоделью, понятное дело…. Так что, Мари проследует в подземелье вместе с Никоненко и Хантером, а возле дверей найдётся – кому подежурить.

– Если мы встретимся под землёй с…недружественными личностями, то можем стрелять на поражение? – уточнил Артём.

– Обязаны! Хотя, безусловно, я предпочитаю иметь дело с живыми пленными. Допрашивать мертвецов – дело скучное и насквозь неблагодарное. Шутка…. Кстати, постарайтесь своих – в запарке – не перестрелять. Группа Алекса Никоненко тоже уходит в катакомбы Перрона на сутки. Так что – сугубо теоретически – вы можете пересечься. От «Кальяо» до станции ««Генерал Сан-Мартин» не так и далеко, поэтому будьте максимально аккуратными. Ну и, понятное дело, остерегайтесь минных и гранатных растяжек…. Если мобильная связь перестанет работать, то сразу же переходи на рацию, в неё все нужные пароли уже введены. Твой позывной – «Тёмный». Мой ты уже знаешь…. Ну, удачи, идальго!

– К чёрту!

– Роджер!

Дверь – за их спинами – со скрипом закрылась, по её поверхности что-то глухо стукнуло.

– Это Домингес временно, пока щеколду не приспособили, подпёр дверку щитом с голыми тётками, – шёпотом пояснил Артём. – Давай-ка, младший лейтенант Белова, приводи прибор ночного видения в рабочее положение и шагай за мной. Извини, но рюкзак с продовольствием и жидкостью достаётся на твою женскую долю. Я же буду старательно наблюдать за поведением минного анализатора-определителя…

Внутренний голос дисциплинированно комментировал: – «Туннель достаточно широкий и высокий. Судя по всему, здесь когда-то были проложены рельсы, но потом их демонтировали…. С каждыми двадцатью-тридцатью пройденными метрами плесень (вперемешку со мхом и лишайниками), под ногами и на стенах становится всё гуще и толще. Только её истинного цвета – через прибор ночного видения – однозначно не определить…. Скорее всего, преобладают фиолетовые и тёмно-жёлтые цвета. Или же – тона? Ага, вот, появилась и узорчатая паутина, первые сталагмиты и сталактиты змеятся вдоль стен. Очень похоже на заброшенное питерское «Метро-2»…. Стоп! По правой стороне имеется дверь. Подёргай-ка, братец, за ручку. Молодец, заперто, пошли дальше…. Ещё одна дверца, вернее, двухстворчатые ржавые ворота. Подёргай! Эге, кажется, открыто…

Артём резко распахнул створки ворот в разные стороны.

«Похоже, что данное помещение раньше использовалось в качестве многопрофильного склада», – охотно сообщил внутренний голос. – «Площадью более ста двадцати квадратных метра, вдоль стен установлены высокие стеллажи. Правда, абсолютно пустые….».

– Пойдём дальше? – предложил Артём.

– Подожди пару минут, – попросила Таня.

Она подошла к ближайшему стеллажу, достала из ножен, висящих на поясе, солидный армейский штык-нож и, присев на корточки, стала отдирать с пола – слой за слоем – лохматую плесень и пористый мох.

«Ага, пара минут, как же!», – недовольно поморщился нетерпеливый внутренний голос. – «Уже и все пять прошло, и шесть…. Вот же, чёрт побери!».

– Амазонка, прекращай, пожалуйста, свои археологические изыскания, – громким шёпотом попросил Артём, лениво щёлкая фотоаппаратом. – Времени жалко, честное слово…

– Сейчас, милый, – пообещала Татьяна и, поднимаясь на ноги, радостно объявила. – Вот, нашла. Полюбуйся-ка!

– Интересная вещь, – согласился Артём, вертя перед глазами кусок тёмного картона. – Ага, консервированное мясо кенгуру, двадцать банок по семьсот пятьдесят грамм. Дата изготовления – 20.11. 54. Произведено, как легко догадаться, в Австралии.

– Тушёнка из кенгуру? – удивилась жена. – Никогда не слышала про такую мясную экзотику…

– После Второй мировой войны этот продукт был очень популярен на европейских и американских региональных рынках. Потом экономическая ситуация постепенно улучшилась, да и идейные защитники дикой природы вмешались в ситуацию.

– Это получается, что неизвестные нам люди когда-то съели всю австралийскую кенгурятину, а склад – за полной ненадобностью – даже решили не запирать?

– Может, и так, – пожал плечами Артём. – А, может, просто перегрузили картонные ящики с консервами в другое место.

– А, вот, ещё один обрывок, на этот раз от джутового мешка.

– Кукурузная мука высшего качества. Произведена в штате Юта. Урожай 1954-го года…. Ладно, подземная донна, пошли дальше. А картонку и обрывок мешка мы захватим с собой и подарим донье Мартине, пусть определит в музей местных спецслужб – в новый раздел, посвящённый знаменитой операции «Старый цемент»…

Метров через семьдесят-восемьдесят он резко остановился.

– Что случилось? – забеспокоилась Таня.

– Огонёк загорелся на анализаторе. Только очень, уж, странный и слабый, светло-светло-розовый такой.

– Вон же тонюсенький металлический проводок высовывается из мохнатой плесени, – подсказала Татьяна. – По-видимому, металлическая растяжка – за прошедшие долгие годы – заржавела и рассыпалась на отдельные отрезки, а мины (гранаты?), сейчас скрыты за толстым слоем мха, плесени и лишайника. Кстати, Тёма, тебе не кажется, что пахнет странновато? Словно бы – старинной гарью?

– Есть такое дело. Ладно, продолжаем маршрут! Только через эти проволочные куски переступай, пожалуйста, максимально-широкими шагами….

Подземный ход, развернувшись градусов на шестьдесят-семьдесят, резко повернул в сторону, неприятный запах усилился.

– Здесь, скорее всего, много-много лет назад гранатная растяжка, всё же, сработала – Артём указал рукой на грубые выбоины в стенах. – Даже характерный запах сохранился с того времени…. Думаю, что дело было так. Неизвестные ребята, забрав со склада остатки мясных консервов и кукурузной муки, отошли на основную базу. И, естественно, по дороге выставили несколько дежурных растяжек, одна из которых позже была задействована – волей случая…. А это ещё что такое белеется? То есть, высовывается из плесени?