Антипка дарит журавлиное яйцо

Серёжа быстро постиг всё это, и они с Антипкой дружно принялись за дело.

В полдень колхозники собрались к стогу, достали из кустов сумки с едой, туески с квасом и тут же, в тени стога, расположились на обед.

Фимка и Антипка с Серёжей слезли с лошадей, пустили их пастись по покосу, а сами завалились в мягкое сено.

— Ой, что же это мы? — спохватилась одна женщина. — Сами едим, а про ребят забыли. Нате-ка, милые, хлебца. Вот вам ещё по яичку.

— Да нет, тётя Даша, спасибо. Мы не хотим, — начал отказываться Антипка.

— Берите, берите, ребята, на работе всегда есть хочется.

После обеда, по обычаю, решили отдохнуть. Одни сидели разговаривали, другие, привалившись к стогу, дремали.

Мальчики тоже прилегли отдохнуть, но уже через несколько минут Антипка начал ворочаться.

— Что-то не хочется спать, — сказал он. — Пошли лучше ягод поищем.

— Пошли, — согласился Серёжа. — Мне тоже спать неохота. А тут есть ягоды?

— Ещё сколько! — подхватил Фимка и первый вскочил на ноги.

На опушке, с краю болота, кусты низкие и редкие. Но чем ближе к лесу, они становятся выше и чаще. А ещё дальше, за кустами, виднеется тёмный еловый лес.

А вон и озерцо, небольшое, круглое, заросшее осокой. Берегов совсем не видно: в озере осока и на берегу осока. Желтеют кувшинки среди распластанных на воде широких листьев.

Но почему там зашевелилась осока? Ведь ветра нет.

Ах, вот оно что! На маленькое круглое окошечко чистой водной глади, каким-то чудом оставшееся посреди травы, выплыла серая утка, повертела головкой, осторожно оглянувшись по сторонам, проплыла через окошко к противоположному берегу и снова юркнула в густую траву. За ней быстро промелькнули растянувшиеся цепочкой пушистые коричневые комочки — утята. Один миг — и снова их не видать, только там, где они пробираются, шуршит осока.

— Наверное, тут их гнездо, — тихо проговорил Серёжа.

— Тут их много живёт, — отозвался Антипка. — Только в траве редко когда увидишь.

Вокруг оглушительно стрекотали кузнечики. Их стрекотание заглушало все другие звуки, и в ушах от него стоял звон. То там, то здесь зелёные кузнечики неожиданно выскакивали прямо из-под ног, пролетали, расправив крылышки, метра два-три и падали в зелёную траву.

Возле леса кузнечиков стало меньше. Вдруг откуда-то из тёмных ёлок послышался частый гулкий стук: тук-тук-тук-тук.

— Дятел, — объяснил Антипка. — Серёжа, иди сюда, поешь жимолости.

Серёжа сорвал с невысокого кустика несколько тёмно-синих продолговатых ягод, бросил в рот и тут же скривился:

— Ох и кислятина же…

— Смородина слаще будет, — согласился Антипка. — Давай поищем смородины.

Они вошли в лес. Сразу потемнело, стало прохладней, появились комары. На покосе их не было.

Большой куст смородины рос под высокой ёлкой. Антипка раздвинул руками густую листву. В середине куста на голых ветках висели крупные гроздья сверкающих красным соком ягод.

Серёжа горстями запихивал в рот сочную, кисловатую, но слаще жимолости смородину и, отбиваясь от комаров, хлопал себя то по щеке, то по шее. Вдруг он услышал доносившийся с вершины ёлки странный негромкий звук: цык-цык-цык…

— Кто там цокает? — спросил он Антипку.

Антипка прислушался. Сухое, резкое цоканье не умолкало: цык-цык-цык… На ёлке никого не было видно.

Ребята обошли ёлку вокруг.

— Ой, смотрите, подосиновик растёт на сухом суку! — удивлённо воскликнул Серёжа, снимая с сучка небольшой гриб.

— Да это же белка цокает! — догадался Фимка.

— Конечно, белка, — подхватил Антипка. — Она на зиму запасы готовит.

— Вот она! Вот она! — закричал Серёжа, увидев торчащие из-под толстого сука рыжие мохнатые ушки и острую мордочку.

Белка, видно почуяв, что её заметили, замерла.

— Давай спугнём, — предложил Фимка. — Посмотрим, как она поскачет.

Он поднял с земли палку и стукнул по стволу ёлки, на которой сидела белка. Белка зацокала громче прежнего и, сверкнув красным боком, взлетела вверх, потом метнулась на соседнюю ёлку метров за шесть, с той на третью, с третьей на четвёртую и скрылась в густых ветвях.

— Пошли, пора уж снова за работу, — сказал Фимка.

На лугу ребят встретил дед Никанорыч:

— Ну, братцы, пошевеливайтесь побыстрее. Кабы дождь не начался. По воздуху чувствую, сыростью потянуло. К дождю это. Надо стог сметать, такскать, до выпадения осадков. Да поначалу сгоняйте, ребятки, лошадей на речку, напоите.

Фимка умчался вперёд.

Серёжин Сивко, видимо не желая отстать от Лихого, тоже пустился рысью. Серёжа его не сдерживал. Он вдруг почувствовал, что приноровился к бегу лошади и уже не сваливается и не сползает ни вбок, ни назад, и тут его охватила такая радость, что он дёрнул уздечку и крикнул:

— Но, но, Сивко!

Лошади перешли в галоп.

Фимка обернулся на скаку, и Серёжа с Антипкой увидели, как снисходительная усмешка на его лице сменилась удивлением.

Лошади пили долго, вытянув длинные шеи и припав к воде. Они громко фыркали и обмахивались хвостами.

Антипка, кивнув на Серёжу, повернулся к Фимке:

— Видел? Научился Сергей-то…

Фимка пожал плечами:

— Чего ж тут такого?

Глава одиннадцатая. Я ЖЕ ГОВОРИЛ…

Каждый раз, когда сосед Фимки, колхозный шофёр дядя Егор, заезжает домой пообедать, Фимка выскакивает на улицу и сломя голову бежит к машине.

Пока дядя Егор обедает, Фимка с ведром сбегает к ручью, нальёт воды в радиатор. Часто бывает он и в гараже: помогает шофёру подкачивать колёса, ездит с ним к реке мыть машину.

— Быть тебе, Фимка, шофёром, — говорит дядя Егор.

Иной раз, когда дорога ровная и не видно встречных машин, дядя Егор и Фимка меняются местами.

В первый раз дядя Егор сам держался за баранку, помогая Фимке рулить, а потом он только сидел рядом и подсказывал, как и что нужно делать.

Все эти дни Фимку так и распирало от желания сказать Серёже про то, что он умеет водить машину. Тот бы просто лопнул от зависти! Понял бы тогда, с кем имеет дело! Но сказать об этом ни с того ни с сего было бы глупо, а удобного случая разве дождёшься?

Фимка был дома, когда затарахтела трёхтонка. Он выглянул в окно.

Машина подошла к дому дяди Егора и, чуть свернув с дороги, остановилась недалеко от оврага.

Дядя Егор заглушил мотор, выскочил из кабины и, оставив дверцу открытой, широко зашагал к дому. Было видно, что он очень спешил.