Антитело

До сих пор Зульфия казалась мне образцом ответственности и исполнительности. По работе никаких нареканий не было: серьёзная, спокойная, у неё всегда всё в полном порядке, вплоть до документации, даже при желании придраться не к чему. Скрытничала она только в том, что касалось её личной жизни, но — не так. Если какая-то тема ей не нравилась, Зуль просто отказывалась её обсуждать и не мямлила, даже если разбудить её после тяжёлой вахты. А тут…

Главное, я даже предположить не могла, почему Зульфия так странно себя вела. Она всерьёз заболела и пытается это скрыть? Чушь какая! Не стала бы она, а Горо — не стал такое покрывать, он для этого слишком педантичен. Будь мы на базе, я бы скорее поверила, что у них интрижка, но не в перелёте же!

Вин! Не могу поверить, что я всерьёз рассматриваю такой вариант!..

Соври она более складно, я бы, может, и внимания не обратила на странную речь с запинками. Но Джа не дурак, у него хорошее зрение и идеальный порядок на камбузе, у него не может быть кровавых пятен на стенах. Да и если бы тварь стащила кусок мяса, он бы наверняка заметил, особенно если бы попал по нему половником. Я уж не говорю о том, что говядины у нас в последнем приёме пищи не было. Значит, Зуль пыталась что-то скрыть. Что?! Моя фантазия была бессильна.

Некоторое время я поколебалась между порядочностью и беспокойством, и в конце концов решила, что обманывать своего командира — тоже очень нехорошо, и они первые начали. Поэтому подключилась к камере в медотсеке с мыслью, что если у них там действительно дела врачебные или романтические — тут же оборву связь.

Но несколько секунд полюбовавшись представшей пасторальной картиной, поняла, что простой выволочкой эти двое у меня не отделаются. Потому что Зуль не просто о чём-то умалчивала, она откровенно врала, вступив в преступный сговор с доком.

Заговорщики сидели у стола в компании трёх зелёных обезьяночертей в большой клетке, и Ханова трогательно кормила зелёных тварей с рук.

Запечатлев сцену для архива и сохранив в память шимки, я отключилась от системы видеонаблюдения, откинулась в кресле, заложила руки за голову и забросила ноги на стол, всё равно никто не видит. И задумалась, что предпринять.

Вообще-то такое ощущение, что я потихоньку схожу с ума. Или не я, а весь корабль? И даже далеко ходить за причинами и сроками не нужно, всё началось с появлением странного пассажира. Причём есть смутное ощущение, что это действительно только начало, а дальше будет хуже.

На странные порывы Ларюшиной и собственную неадекватную реакцию на пассажира я могла закрыть глаза, потому что они доставляли неудобства только нам двоим и не влияли на общую обстановку на корабле. Странный, явно один на двоих сон с этим ксеносом я объяснить тем более не могла, но все эти разговоры — тоже личные, они разве что портят мне настроение, но не сказываются на профессиональных качествах. Во всяком случае, пока.

Если смотреть буквально, особой трагедии в заговоре Хановой с Накамурой не было. Напасть они нейтрализовали, и это главное, то есть прямого вреда не принесли. Однако есть важное «но». Это откровенный саботаж. Прямая ложь командиру, подстава для боевых товарищей: дед-то не в курсе, что корабельных паразитов поймали, он тратит на них время, которое мог использовать более рационально.

А сильнее всего меня выбивало из колеи то обстоятельство, что я даже предположить не могла, какой логикой руководствовались эти двое. Выдержанная и опытная Зульфия, аккуратный и расчётливый Горо — умные, опытные люди. Что должно было ударить им в голову, чтобы они в здравом уме…

Стоп. А в здравом ли? Накамура тоже контактировал с ксеносом, и мало ли как на него мог воздействовать этот странный тип! Правда, Зуль с Нану вроде бы не пересекалась после возвращения на корабль, но вдруг это передаётся через третье лицо? Или источник воздействия вообще не пассажир, а вот эти зелёные. Которых целенаправленно подсадили на корабль, и тогда уже выходит серьёзная масштабная диверсия. И либо я становлюсь параноиком, либо…

В памяти один за другим всплывали пункты соответствующих инструкций, один другого мрачнее. По всем раскладам я должна была сейчас заблокировать медпункт вместе с подозрительными объектами в нём, перевести его на автономное обеспечение, по — хорошему вместе с каютой Нану. После чего скомандовать общую тревогу, установить тотальный контроль за экипажем, включая себя, и уже в такой нервной атмосфере лететь к ближайшей точке межпланетной связи, откуда во всех подробностях доложить командованию, насколько паршивая ситуация на борту.

Представив всё это в красках, я в голос выругалась. Подумала, выругалась еще раз и решила не пороть горячку. Прикинув корабельное время, отправила вызов Хенгу: до его вахты полчаса, должен был уже встать, если спал.

На вызов звездочёт отреагировал сразу, просьбе зайти — удивился, но секунд через двадцать уже шагнул в мою каюту.

— Ты чего такая взвинченная? — спросил звездочёт.

— Это я ещё хорошо выгляжу! — заверила его мрачно, роняя ноги со стола на пол. — Сядь, сейчас расскажу. Посоветоваться хочу.

Много времени рассказ не занял, что там того рассказа, но в конце друг смотрел на меня очень странно.

— Нин, ты нормально себя чувствуешь?

— Я чувствую, что у меня потихоньку реактор течёт, — ответила честно. — Я потому и не стала врубать панику, позвала тебя как стороннего наблюдателя.

— Это ты тоже уже нагнетаешь. Может, тебе просто в отпуск надо? Ты уже сколько, три года без выходных по сути? Нет, ну эти двое, конечно, странно себя повели, но я больше чем уверен, что найдётся более вменяемое объяснение, чем сразу стороннее влияние на разум. Ты еще помни, они оба хоть и служат, но всё-таки из гражданских специалистов. Ханова, конечно, давно в глубоком космосе, но мало ли что ей в голову стукнуло!

— Ты прав, — рассеянно кивнула я после короткой паузы. — Наверное, действительно устала. Еще ксенос этот мозг выносит…

— Чем именно? — полюбопытствовал он.

Решив, что большой беды не будет, я вкратце пересказала другу и тонкости собственных взаимоотношений с Нану, которые произвели на Хенга гораздо более заметное впечатление. Он сначала несколько секунд буравил меня отсутствующим взглядом, а потом задумчиво протянул:

— М-да. А знаешь, я начинаю понимать, почему ты настолько на нервах. Что ему от тебя надо-то?

— Ещё бы я знала! — я страдальчески заломила брови и вздохнула. — Я так и не добилась от него внятного ответа.

— Может, ему морду набить? Так сказать, для профилактики, на правах друга… Да ладно, не косись так мрачно, понимаешь же, шучу. Вставай, пойдём, — он бодро хлопнул себя ладонями по бёдрам и встал. — Будем тебя в чувство приводить.

— Хенг, нет. Пить не буду, иди ты… Мы в боевом вылете, даже дед себе такого не позволяет!

— Не ворчи. Пойдём в медпункт, совместим полезное с полезным. Во-первых, сделаешь втык этой парочке заговорщиков, проорёшься — полегчает. А во-вторых, засунем тебя в регенератор на пару часиков. Ты когда последний раз его проходила? Не помнишь? Скучно ты живёшь, Нинка! Тогда тем более пойдём, оно когда часто — вредно, а раз в несколько месяцев можно.