Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 31. Ефим Смолин
Шрифт:
Ньютон. Какое счастье, что я не композитор.
Муза. Почему?
Ньютон. Не хватало, чтоб ты мне на голову рояль сбросила…
Муза. Слушай, Ньютон, я даже не думала, что ты такой тупой! Ну неужели, когда на тебя упало яблоко, в голове не мелькнул какой-нибудь закон?
Ньютон. Мелькнул закон. Статья 121-я, попытка убийства…
Муза. Ну хорошо! Для особо тупых намекаю…
Ньютон. «Для особо тупых! Намекаю»! Что ты прямо не можешь сказать?
Муза. Не могу. Мы, музы, не имеем права. Только намеком. Ученого
Ньютон. Ну давай-давай, намекай…
Муза (вертя в руке яблоко). Закон всемирного… ну?
Ньютон. Яблока…
Муза. Ну при чем тут яблоко? Так же падает и металлический шар…
Ньютон. Не дай бог…
Муза. Ну вот я подымаю стул, он падает, это о чем говорит.
Ньютон. Что чуткую мебель не жалко…
Муза. Хорошо, забудь про стул. Любые два тела. Вот ты — тело, и я тело. (Обнимает Ньютона.) Они друг к другу взаимно притягиваются.
Ньютон. Подожди, я же физик, а это что-то из анатомии…
Муза. Это универсальный закон… Два тела взаимно притягиваются.
Ньютон. Почему два? Что-то я лично не чувствую желания притянуться.
Муза. Ну ты же ученый, напряги воображение…
Ньютон. Но я чем больше напрягаю воображение, тем меньше желания…
Муза. Не знаю, может, у меня вес недостаточный?
Ньютон. При чем тут вес?
Муза. А по этому закону чем больше масса тел, тем их больше тянет друг к другу..
Ньютон. Да куда уж больше масса-то? Ты вообще худеть не пробовала?
Муза. Значит, между нами расстояние недостаточно. По закону чем два тела ближе, тем больше должно тянуть.
Ньютон. Может, это закон для слепых?! Погоди, а чем два тела дальше?
Муза. Не знаю…
Ньютон. Это надо проверить, ну-ка, отходи, отходи… Tа-ак. (Записывает.) Лямбда, пси, умножить… на гравитационную постоянную… Хм, как интересно… Знаешь какой закон получается? Чем ты дальше, тем настроение лучше… А если за тобой закрыть дверь и никогда не впускать, вообще будет отличное… Но это в теории.
Муза. Ну да. На практике-то ты теперь хрен куда от меня денешься…
Ньютон. Как интересно! Тянет меньше, а настроение лучше! Знаешь, какой я закон открыл? Чем дальше женщина, тем больше толку!
Муза. Нет, а если яблочко движется? Ну, какие я у тебя вызываю ассоциации? (Идет, держа яблочко.)
Ньютон. Стрельба по бегущему кабану!
Муза. Придурковатый, где ты тут видишь кабана? А ну, соберись! Яблоко! Яблоко! Смотри, пока я его не съела. Яблоко! Законы, ну?
Ньютон. Все! Понял! Ну конечно! Яблоко! Организовать такую партию, и можно никакие законы не открывав, только чужие ругай себе… Да нет, ну это же уже Явлинский придумал… Яблоко, яблоко…
Муза (поднимает руку с яблоком, разжимает, оно падает в другую руку). Вот, падает…
Ньютон. Рейтинг? У Явлинского?
Муза. Забудь про него! Ну, яблоко, яблоко…
Ньютон. Яблоко… Ассоциации… Адам? Ева? Секс на воздухе
Муза (подбрасывает яблоко, оно падает вниз). Видишь? Немножко поднимется и сразу падает. Почему?
Ньютон.
Все! Понял! Падает! Ну конечно! (Что-то пишет.)Муза. Слава богу. Что ты пишешь? Формулу?
Ньютон. Рецепт! Для Адама! Виагра!
Муза. О господи! Да нет, ну как ты не понимаешь?
Ньютон. А что ты все намеками! Не можешь прямо сказать?
Муза. Не могу! Нам, музам, не положено! Мы можем только вдохновлять и намекать! Показываю последний раз. (Поднимает яблоко вверх.) Вот я беру за яблочко…
Ньютон (хватает ее за горло). Не-ет, это я тебя беру за яблочко…
Муза. Пошел ты к черту! (Бросает яблоко ему в лоб.)
Ньютон (получив яблоком по голове). Ты? Меня? Яблоком по лбу! Вот вызову полицию, что ты скажешь? Будешь отвечать перед законом!
Муза. Скажу, что оно само тебе на голову упало! Вот и весь закон!
Ньютон. Закон! Всемирного тяготения!
Муза. Ну, конечно, идиот! Наконец-то…
Глава 7
Самое массовое из искусств
«Самое массовое из искусств» — это, конечно, про кино. Во всяком случае, таковым его считали еще лет двадцать назад. Но к моменту, когда я попытался написать свой первый киносценарий, оно уже не было ни самым массовым (телевидение задавило, прокат развалился) и ни таким уж искусством…
Но только, кажется, после четвертого подхода к кинематографической «штанге» я понял: этот вес мне не поднять…
Понял умом, но что-то продолжало тянуть к кинематографу. Как сладкоголосые сирены, продолжали зазывать сценаристов режиссеры: «Нам очень нужны комедии! Ой, как же нам нужны комедии…»
Теперь-то я понимаю, для чего они заманивали — чтобы всласть поиздеваться. Теперь-то я понимаю, что если, согласно буддизму, человек проживает несколько жизней, то режиссеры (если, конечно, их считать людьми) в той, предыдущей, жизни были не рыбками, не бабочками, нет — они были киллерами…
И как атавизм осталось в них жгучее желание убить сценариста, но сначала поиздеваться, помучить, распотрошить сценарий, изменить его до неузнаваемости, заставив переписать его множество раз…
Незавидна судьба сценаристов. Кто слышит их стоны? Кто их знает? Кто знает, к примеру, о тех двух моих комедиях, которые вышли-таки на экран?..
И все-таки время от времени, нарушая данное себе тысячу раз слово, я сажусь за сценарий. Наверное, я просто мазохист..
Я тут на лавочке нашел дневник какого-то режиссера. Вы знаете, это невозможно читать без боли..
2 июня. Наутро после открытия кинофестиваля. С большого бодуна первый раз в жизни прочел «Красную Шапочку». Потрясен. Одна, через лес, с корзинкой пирожков и горшочком масла! Какая сила духа в этой маленькой девочке! И что приятно — автора нет в живых. Можно делать что хочешь. Буду снимать — если найду спонсора. Надо потусоваться среди гостей фестиваля.