Антология советского детектива-11. Компиляция. Книги 1-11

Обыск заканчивался. Вещдоки изъяли, подписали протокол. Ушли понятые, уехали валиулинские сыщики.

— Поплыли, чего застыл? — ткнул меня в бок Дыскин. — Больше тут делать нечего, надо только дверь опечатать.

Я вышел на лестничную площадку, чуть не споткнувшись о порог. Кому это могло быть нужно? И зачем? И было ли на самом деле? Ответов я не знал.

6

Заложив руки за спину, Валиулин расхаживал по своему кабинету, нагнув вперед голову, как молодой бычок. Молодой бычок в толстых выпуклых очках.

— Значит, стакан и краны, — повторил он.

Я, сидя в уголочке, согласно кивнул.

— Молодец. Вот только стакан-то у нас, вернее, в НТО, а краны мы уже к делу не подошьем. С кранами ты фраернулся, сыщик, а?

— Я не сыщик, я участковый инспектор.

— Не-ет, — протянул Валиулин. — Ты — сыщик. И я тебя за тем туда и посылал.

— Ты меня не за этим посылал.

— Верно. Я тебя посылал искать мне наводчика. Нашел? Я развел руками:

— Валера, побойся Бога. Я второй день работаю. А тут такие дела…

— Не нашел, — констатировал Валиулин. — И между прочим, если б нашел было бы весьма странно. Тут не два, а двести двадцать два дня искать можно. Ищите и обрящете. Ладно, иди, спасибо за информацию.

Я уже стоял в дверях, когда он вдруг сказал:

— Кстати, паренек твой, Байдаков, уже все вспомнил.

— Как вспомнил? — замер я.

— Очень просто. Написал чистосердечное. Как вывалили перед ним весь букет: купюры, пальчики на стакане, молоток, так сразу и вспомнил.

— И что рассказывает?

— Ну, что. Пили, говорит, вместе. Поссорились — из-за чего, не помнит. Дал ему молотком по голове. Простая такая история. — В голосе Валиулина мне послышалась усмешка.

— А деньги как к нему попали?

— Ключик от сейфа висел у покойного на шее. Оттуда он его и сорвал, даже красный след остался. Кстати, ключик этот нашли у Байдакова в куртке, за подкладку он завалился. Каково, а?

Мне показалось, что Валиулин то ли сам не верит, то ли, наоборот, гордится таким обилием доказательств.

— А ключи от переходов?

— Вот тут отрицает, — Валиулин развел руками. — Тут сам понимаешь: заранее обдуманное. А все остальное — вспомнил. Впрочем, материалы уже у следователя, к нам они больше не относятся.

Я повернулся, чтобы идти.

— Занимайся делом, — сказал мне в спину Валиулин.

Когда я вошел в нашу комнату, маленький, аккуратный Дыскин сидел на своем месте, а напротив него громоздилась огромная молодая девка в каком-то сером балахоне и с папиросой в углу рта.

— Вот, — не сказал, а провозгласил при виде меня Дыскин, указуя на меня перстом. — Вот пришел твой новый начальник. Все как положено: я был к тебе добрый…

— Ты добрый… — успела ядовито вставить девка.

— …а он будет злой. Он тебя в два счета в ЛТП заправит.

— Меня в ЛТП заправить — легче в космос запустить, — хрипло захохотала она сквозь дым и стала загибать пальцы.

— Почки, печень, легкие…

— И вообще весь организм отравлен алкоголем, — закончил за нее Дыскин.

— Чего? — не поняла девка.

— Ничего, — отрезал Дыскин. — Надо будет — и в космос отправим. А покуда для начала лишим материнства — нечего тебе подрастающее поколение отравлять.

— Чего ты меня лишишь? — угрожающе склонилась над маленьким Дыскиным девка, но он не дрогнул. — Я в муках рожала…

— Ты в муках рожала, а он у тебя живет теперь… в муках. Ты подумай, повернулся он ко мне, — мальчишке четыре года, ходит в обносках, весь в соплях, грязный, голодный и почти не разговаривает. Разве что матом.

— Все ты врешь, — пробормотала девка, но Дыскин пропустил ее реплику мимо ушей.

— И вот что, милая, — продолжал он вкрадчиво. — Ежели ты еще будешь по ночам водкой торговать, ты у меня не в ЛТП, а на зону пойдешь, поняла?

— Ты откуда знаешь? — вскинулась девка.

— Эва? — усмехнулся, качнувшись на стуле, Дыскин. — Да об этом полрайона знает!

— Врут! — вдруг истерически заорала она. — Все врут! Наговаривают! Ты поймай меня сперва, потом говори, — и горько заплакала, утирая слезы рукавом балахона.

— Поймаю, — тихо, но очень убедительно сказал Дыскин. — А сейчас пошла вон, последнее предупреждение тебе, ясно?

Девка не заставила повторять дважды, живо подхватилась и выскочила из комнаты.

— Твой контингент, — с удовольствием выговаривая последнее слово, произнес Дыскин. — Веревкина Тамара, возьми на карандашик.

— Я смотрю, тут карандашиков не хватит, — отозвался я, усаживаясь за свой стол и доставая блокнот. — Как бишь ее фамилия?

Затем я раскрыл общую, специально купленную тетрадь и на первом листе записал по памяти все то, о чем меня проинструктировали в райуправлении:

ОСНОВНЫЕ ОБЯЗАННОСТИ УЧАСТКОВОГО

1. «Охрана общественного порядка». Да-с, любят у нас глобальные задачи. Впрочем, здесь ясно: чтоб было, в случае чего, с кого спрашивать. С меня то есть.

2. «Борьба с пьянством». Ну, тут и Политбюро с Советом Министров не очень-то справляются. Вся надежда на участковых.

3. «Борьба с наркоманией». Нет слов. Хорошо еще не с наркомафией.

4. «Предупреждение правонарушений в быту». Это надо, видимо, так понимать: всем быстренько раздать по отдельной квартире, у склочных баб поотбирать чугунные сковородки, пьяниц — в ЛТП, тогда будет полный ажур.

5. «Борьба с нетрудовыми доходами». Говорили бы прямо: с ночной торговлей спиртным, со сдачей квартир приезжим, с самогоноварением, с чем там еще? С разбоем, с грабежами, хищениями в особо крупных размерах, что ли?

6. «Предупреждение, раскрытие преступлений, розыск». Ну, это хоть родная стихия.

7. «Предупреждение правонарушений среди несовершеннолетних». А специальный инспектор по делам малолеток да еще сыщик при нем на что? Нет, и тут с меня спрос.

8. «Паспортный режим». Наконец-то! Специально для участкового дело — и только для него. А какое живое, какое интересное… Получил сигнал, звонишь в дверь: «У вас посторонние без прописки проживают?» — «Не проживают!» — «А можно зайти в квартиру?» — «Нельзя!» И ведь действительно нельзя. По закону… В крайнем случае, ломишься как медведь…