Антология советского детектива-44. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Воронец снова поймал окуня.
— Вот уж никак не предполагал, что из меня путный рыбак получится. — Он засмеялся. — Я ведь в горах вырос.
— Нужда всему выучит.
— Ну не скажи, — задумчиво возразил Воронец. — Я читал, что одна экспедиция, не то голландская, не то португальская, потерпев кораблекрушение, погибла от голода на Полинезийских островах. А ведь там и растительный и животный мир не чета здешнему.
— Сравнил! — протянул Галута. — У них же там никакой сплоченности нет. И закалка опять-таки не нашенская. Уж если мы такую войну выдержали, значит, и не то можем!
Ночью еще держался легкий морозец, сопки на рассвете серебрились от инея. Но стоило только выглянуть солнцу,
Идя по берегу ручья, Семибратов прислушивался к звону веселой капели. За зиму все устали от вынужденного порой безделья, от невозможности развернуться как следует. Теперь ему хотелось двигаться, действовать, принимать важные решения и тут же осуществлять их. Дел у них было непочатый край. Он видел это, знал и готов был к любым трудностям. Вчера Мантусов спросил: «С чего начнем, командир?» Семибратов ответил: «С самого начала». И это была не просто фраза. Десятки планов рождались у него в голове и становились реальными, осязаемыми задачами. Они теперь, как сказал Комков, стали зрелыми, хлебнувшими лиха робинзонами и не имели права на ошибки. Слишком много их было сделано за зиму. Горькие уроки надо учитывать.
Рядом с Семибратовым размашисто шагал Сазонов. Ветер трепал его непокрытые седые волосы, на морщинистом лице появилось несвойственное Сазонову мечтательное выражение.
Они миновали заросли бамбука и поднялись вверх по склону на небольшую плоскую площадку. Сазонов остановился у огромного валуна и неторопливо сказал:
— Вот то самое место, что мы вчера на рекогносцировке выбрали. Вода рядом. Деревья недалеко — при постройке дома без лесоматериала не обойтись. Камень тоже есть, для фундамента и для кладки стен.
Семибратов молчал, задумчиво глядя вдаль. Сазонов решил, что не убедил командира, и продолжал настойчиво:
— Глина тут неподалеку, носилками таскать можно. А вид! Вид какой! Ты посмотри, отсюда вся бухта просматривается.
— Так я ж не против. — Семибратов улыбнулся. — Что ты меня уговариваешь, как девицу?
— Да я уж подумал: не нравится, — признался Сазонов.
— Нет, место для жилья подходящее. Завтра же и начнем. Кто у нас за главного инженера?
— Дед Семеныч вызвался. Приходилось, говорит, хаты ладить, дело немудреное. Полагаю, справится. Ты чем-то недоволен вроде?
— Не то. Я просто представил себе на минуту, что тут будет. Да, да, Трофим Игнатьевич! — Семибратов повел рукой. — Я о перспективе говорю. Дом — это только начало. Потом, нам понадобятся склады для продуктов, для дров, для торфа. Ледник нужен обязательно. Да еще коптильня!
— Программа по крайней мере лет на пять. — Сазонов усмехнулся.
— Если потребуется, можно и на пять! Думаешь, не выдержим?
Глаза их встретились. Сазонов посерьезнел.
— Почему нет? Выдержали зиму. А она была трудной.
— Что и говорить, комиссар, досталось изрядно. И холод, и голод…
Мысленно Семибратов снова вернулся к тому, о чем уже много думалось. Да, перенесли они немало. Выстояли. Не согнулись. А разве могло быть иначе? Силы человека не беспредельны. Есть же, наверное, где-то черта, за которой слабеет дух и падает воля? Он уже неоднократно задавал себе этот вопрос. И всякий раз после долгих раздумий приходил к одному и тому же выводу. Нет, иначе быть не могло. Они должны были выдержать. И если понадобится — теперь Семибратов знал это наверняка, — выдержат еще больше. На то они и солдаты.
Пройдя еще немного, Семибратов и Сазонов остановились на высоком скалистом мысу. Все так же медленно и величественно рокотал океан. Кипел прибой на рифах, и волны грузно наваливались на берег. Над водой летали кайры. И ветер по-прежнему пах солью, водорослями и надеждой…
НАЧАЛЬНИКУ ПОГРАНОТРЯДА
ПОЛКОВНИКУ АЗЛИДЗЕ А. А.
25 июля 1946 года
Доношу,
что мною с рыбацкого сейнера № 244 снята группа военнослужащих в числе 10 (десяти) человек, прожившая, как они утверждают, с августа 1945 года на необитаемом острове в квадрате 14—38, названном ими островом Надежды. Сюда их забросило штормом после того, как катер, на котором они штурмовали остров Итуруп, был подбит береговыми батареями противника и потерял управление.Список личного состава, обнаруженного рыбаками на острове Надежды в квадрате 14—38, прилагаю:
1. Младший лейтенант Семибратов Н. Н., командир взвода.
2. Мичман Сазонов Т. И., командир катера.
3. Старший сержант Мантусов М. Ф., пом. командира взвода.
4. Сержант Воронец С. П., командир минометного расчета.
5. Рядовой Белов А. И.
6. Рядовой Пономарев М. И.
7. Рядовой Касумов Р. Ш.
8. Рядовой Семенычев Г. П.
9. Рядовой Комков Я. Л.
10. Матрос Галута И. В.
1) Поставить людей на все виды довольствия.
2) Сообщить о случившемся в редакцию окружной газеты.
ПАМИРСКАЯ ЛЕГЕНДА
ВСТРЕЧА У ГОРЯЧЕГО ОЗЕРА
Кратер вулкана напоминал старую глиняную миску: выщербленные края, неровные стенки с трещинами, сползающими по склону к озеру. Озеро было словно игрушечное. С гребня оно показалось Снежкову лужицей, оставшейся после недавнего дождя.
Дожди на Курилах шли часто. За десять дней, что Снежков пробыл здесь, выпало всего три солнечных дня. Однако это не помешало ему исходить всю северную часть острова вдоль и поперек и даже поохотиться на озере Лагунном. Неисследованным оставался вулкан. И вот сегодня Снежков попросил начальника заставы проводить его к кратеру. Капитан охотно согласился. Утром они вышли из поселка и к трем часам достигли цели.
— Ну что ж, осталось только спуститься вниз и искупаться в озере, — сказал начальник заставы.
Снежков удивленно посмотрел на него. Было серо и ветрено. Над островом плыли серые, с грязно-белыми промоинами тучи. Того и гляди, вновь пойдет дождь.
— Пойдемте, пойдемте, — засмеялся капитан, беря Снежкова под локоть и увлекая за собой, — покажу вам еще одну нашу достопримечательность. Пари держу, ничего подобного не видели.
Начальник заставы, как успел уже заметить Снежков за время их путешествия к вулкану, страстно любил свой остров и увлеченно рассказывал обо всем, что знал. В словах офицера сквозила гордости: смотрите, мол, какой богатый край земли русской нам доверили охранять.
Природа тут действительно была неповторимой. Горячий пляж с дымящимися фонтанами гейзеров. Крикливые птичьи базары на скалах. Пласты серы, выходящие прямо на поверхность земли. И совершенно необычный лес, в котором рядом разлапистые кедры, каменные березы, дремучий ольшаник и лиственницы. А среди них тис — редчайшее красное дерево, лианы, курильский бамбук. И тут же, будто нарочно для контраста, — хилые, повернутые ветром на запад сосенки, старающиеся выбраться из могучих зарослей стланика, усыпанного кедровыми шишками. Для Снежкова, впервые попавшего на Дальний Восток, все это казалось необыкновенным.