Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22

– Айн момент, - пробормотал он, поняв мои намерения, и, пятясь задом, выдавил себя в дверь, плотно притворив ее за собой. Оттуда доносилось какое-то бубнение, потом чей-то высокий голос, затем все стихло. Интересно, думал я, за каким чертом он меня пригласил? Спьяну, что ли?

Наведя порядок, Таратута пригласил меня на выход. И я, вдруг разозлившись от всего происходящего, уже в прихожей взял да и спросил его напрямую:

– А вы сами, Олег Петрович, что думаете по поводу кражи? Может быть, у вас незадолго до нее бывали в доме малознакомые люди? Ну, женщины, например?

Он привел детали своего лица в относительное соответствие, с шумом втянул воздух и ответил:

– Малознакомых женщин не держу. Все проверенные.
– И добавил, поминутно оглядываясь: - Вы звякните на днях, поболтаем. А то... видите... не дают сосредоточиться!

Я вышел на улицу совершенно раздосадованный. Казарян отсутствует, Таратута просто в некондиционном состоянии, у Полевой к телефону подходит какой-то механизм.

Не люблю, когда с самого начала все идет кувырком. Примета плохая. Надо переломить невезение. Я заглянул в тетрадку: Маргарита Александровна Полева проживала рядышком, буквально через два подъезда. Я шел туда наобум, даже не перезвонив еще раз предварительно. И как бывает, удача ждала меня там, где я не ждал ее никак.

Передо мной на пороге стояла Лялька. Лялька Прекрасная, Лялька В Гневе Ужасная, Лялька еще Бог знает какая... И было на ней черное шуршащее платье, и туфельки на стройных ногах были лаковые, блестящие, и в ушах у нее сверкало, и на шее у нее неземным светом переливалось. И пахло от нее французскими духами, и смотрела она на меня, сдвинув свои смоляные брови, будто ждала, что я сейчас скажу: "А вот точить ножи-ножницы!" Такая у меня теперь работа, подумалось мне. Звонить в чужие двери и, стоя на пороге, объяснять, кто я такой. Даже Ляльке.

– Ты?!
– вглядевшись, с безмерным удивлением вскрикнула она.

– Я, - пришлось подтвердить.
– Ваш участковый.

– Брось, - хохотнула она, хватая меня за рукав и затаскивая в квартиру, вечно ты со своими шуточками. Да заходи же, чего встал! Лерик!
– кричала она через плечо.
– Иди скорей, смотри, кто пришел!

– Погоди, - останавливал я ее, - погоди. Я туда попал? Мне нужна Полева Маргарита Александровна.

– Туда, туда!
– подтверждала она.
– Марго - это моя мачеха, на нее квартира записана. А живем мы. Да Лерик же!
– уже сердито прикрикнула она и даже ногой притопнула.

И Лерик выплыл из-за поворота коридора, как большой красавец-теплоход: сверкая линзами затемненных очков над пышными пшеничными усами, в роскошном сером костюме, при вишневом в крапинку галстуке.

– Ба! Какие люди!
– воскликнул он и с ходу полез целоваться. От него приятно пахло хорошим мужским одеколоном.

Через полчаса я был в курсе всего. Правда, первые пятнадцать минут пришлось потратить на то, чтобы убедить их в том, что я действительно участковый.

– Погоди, - недоумевал Лерик, - ты же был, кажется, какой-то шишкой на Петровке!

Я терпеливо объяснял, что и шишкой особой не был, и поперли меня оттуда с треском, а почему поперли - разговор долгой, да и неинтересный.

– И вообще, - сказал я, - вы, кажется, куда-то собираетесь. Не отложить ли нам вечер воспоминаний до другого раза?

– Ни в коем случае!
– торжественно провозгласил Лерик.
– Мы идем в гости, а там без нас не умрут. Ни за что тебя не отпущу без рюмки коньяку! Хотя бы символически!

А Лялька уже несла коньячок и звенела уже хрустальными рюмками, и сами собой появились на столе икорка, и лимончик, и крабы в мисочке, и какая-то нежная до прозрачности рыбка на блюде...

– Да-а, - произнес я, оглядывая все это благолепие.
– Похоже, все-таки, продовольственная проблема может быть решена в одной отдельно взятой семье. Позвольте осведомиться: уж не японская ли филология поставляет на ваш стол этакие разносолы?

– Порвато и растоптато, - хохотнул Лерик, разливая коньяк.
– Видишь ли, японская филология слишком хрупкая и нежная вещь, чтобы кормить такого троглодита, как я. Как сказал поэт: "Вьюнок обвился вкруг бадьи моего колодца. У соседей воды возьму".

Мы выпили.

– Так-так, - сказал я, подцепив на вилку кусок рыбы.
– И где же, если не секрет, ты теперь берешь... воду?

– Никаких секретов, - сообщил Лерик.
– Мы - дети времени. Я, например, цивилизованный кооператор.

– Если ты Цивилизованный, не хватай рыбу руками, - встряла Лялька.

– Па-ардон, - сказал Лерик, облизывая кончики пальцев.

– И чем конкретно ты промышляешь?
– поинтересовался я.

– Широкий профиль, - объявил он.
– Комиссионная торговля, посреднические операции, общепит... ну, много чего еще.

– Так это, стало быть, не Полеву Маргариту Александровну, а тебя обнесли этой зимой?

– Меня, - беспечно махнул рукой Лерик.
– Нажито махом - прожито прахом.

– А что забрали?

– Шубу Лялькину, кое-какие цацки, но не все, главное в тайнике лежало, не нашли. Видео, конечно, кассет штук пятьдесят - все, что было...

– Шубу жалко, - вздохнула Лялька.

– Купили ж тебе новую!
– удивился Лерик.

– Старая лучше была!
– капризно заявила она.

– Прорва какая-то, а не баба, - пожаловался мне Лерик со смехом.
– Только не спрашивай меня, кто знал про то, что мы на два дня сматываемся в Домбай. Твои дружки меня этим вопросом замучили. Да сто человек знали!

Он налил еще по одной. И вдруг замер с бутылкой в руке:

– Слу-ушай, а может, мне тебя к нам на работу взять?

– В каком качестве?
– полюбопытствовал я.

– Да все в том же! Нам охрана нужна - во как! Лезет, понимаешь, всякая шпана. Да и не шпана тоже...
– Он помрачнел и взглянул на часы.
– Это дело надо обмозговать. Все. Нам пора. Ляля, ты готова?

На улицу мы вышли все вместе. Лялька, кинув в мою сторону быстрый взгляд, уселась за руль серой как сумерки "волги", Лерик, пыхтя, втиснул свое грузное тело на переднее сиденье. Я сделал им ручкой. Они в ответ обдали меня облаком выхлопных газов. Я повернулся и пошел домой. Дела на сегодня закончены. Какие, однако, дистанции, размышлял я, лежат иногда между прошлым и настоящим. Неужели это Лялька и Лерик? Неужели это я?

Ну, так или иначе, а у меня появляется шанс поближе познакомиться кое с кем их тех, кто на валиулинской схемке обозначен безликими кружочками и квадратиками. И моя работа - в том, чтобы этот шанс не упустить.