Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22

— Вы на что намекаете? — совершенно ошарашенный подобной логикой, взбеленился Невский. — Да так можно что угодно с ног на голову перевернуть! Это же прямая подтасовка фактов! Даже хуже. Вы еще кому-нибудь скажите, что когда я был в Италии, а там как раз убили Альдо Моро, то и в этом деле я замешан, для того и прибыл, чтоб руководить на месте!.. Право же, смешно!

Он все никак не мог взять в толк, зачем майору вдруг понадобился этот балаган.

А в том, что это — безусловный балаган, дурацкий розыгрыш, нелепый фарс, сомнений не было. Иначе просто невозможно было сколько-нибудь внятно и разумно объяснить произнесенное Афоновым.

Не дети ведь сейчас здесь собрались, чтобы от скуки поразвлечься, попугать друг друга!..

— Я понимаю, чувство юмора — отменная черта, — с иронией заметил Невский. — А когда кого-то убивают, только шутка и способна навести на след убийцы.

— Нет, случившееся вовсе не смешно, — проигнорировав издевку, возразил майор и для чего-то снова принялся разглядывать санаторную карту Невского. — Смеется тот, кто смеется на суде. Вот это настоящий смех! Я его уважаю. А в нашем деле все пока довольно странно, не до смеху. Мне оно совсем не нравится. Поймите: найден нож, весь в крови, и на нем, верней, на его ножнах — аккуратненькая надпись: "Невскому — не Александру, но Михаилу". Именно так у меня на бумажке и помечено. Вот. Каково?! Вы Михаил. И Невский — тоже. Все, как говорят, точь-в-точь. А этим ножом, между прочим, нанесено без малого одиннадцать ран, из которых шесть смертельные. Такое впечатление, что преступник, грубо выражаясь, спятил. Жестокое, бессмысленное убийство. Прямо тянет на сенсацию. Чтоб только заголовки разные. И, повторяю, Невский тут как тут. Не кто-нибудь!..

От изумленья Невский лишь тихонько крякнул.

— Вы что ж, за сумасшедшего меня считаете? — невольно вырвалось у него. — Или за садиста?

— А я не знаю! — майор развел руками.

— Нет, позвольте-ка, позвольте, здесь у нас — не сумасшедший дом! брякнул с возмущением директор санатория и посмотрел беспомощно на главврача. — Здесь лечат по другому. профилю. Как так? И у товарища. эм. Невского в путевке прямо сказано.

— Да кто же будет спорить?! — горестно вздохнул майор.

Тут Невский, наконец, решил, что пора брать инициативу разговора в свои руки. Хватит, точка! Чересчур уж далеко зашел весь этот вздор.

— Отлично! Просто превосходно! — саркастически воскликнул он. — Вы, стало быть, считаете, что это я — организатор преступления? Его идейный вдохновитель или, может, даже главный исполнитель? Для того сюда и прибыл, чтоб, имея на руках необходимые готовые детали, все это дело в лучшем виде описать? Мол, полюбуйтесь, что у нас бывает!.. Сенсация, которая подстроена заранее, — так? Красота!.. Мы где живем, позвольте вас спросить? В Чикаго, что ли? Или на Сицилии?

— Где живем — там и живем, — угрюмо пробурчал майор. — Что вы пристали?

— А презумпция невиновности? А следствие? А доказательства? Вы что?!

— Я не знаю, — повторил Афонов. — Дело, сами понимаете, заведено. Расследованье только началось. Но уже — есть улика против вас. И это пока все.

— Чудовище! — бессильно сжавши кулачки и опасаясь повстречаться с Невским взглядом, прошептал директор санатория. — И это называется больной!..

— Послушайте, но так же ведь не делается! — возмутился Невский. Все — с ног на голову. Мне ли объяснять вам.

— Всяко делается, — возразил майор, неторопливыми движениями расчищая место на столе перед собой, как будто собирался что-либо писать. По-разному бывает нужно. Мда. Закон — он гибкий. И не надо мне им тыкать. Сам, представьте, разберусь.

— Ну, хорошо, а может, все-таки с другого бока подойдем, а? Без фантастики и разных злостных козней? Может, это ограбление? Ну, как бывает иногда. — предположил Невский. — Так сказать, местными силами, без всякой команды из центра? Разве не может быть такого?

— Нет, преступник ничего не взял, — досадливо поморщился Афонов. Ничего ценного, по крайней мере. И следов борьбы не заметно. Когда мы вошли, Мостов лежал на полу, а рядом валялся окровавленный нож.

— Мостов — это.

— Убитый. Муж Лидии Степановны. Ее-то хоть, надеюсь, знаете?

— Да, Лидию Степановну я знаю, — сухо отозвался Невский. — Мы с ней познакомились в автобусе, когда я ехал в санаторий. Вчера утром.

— Хм. У нас есть и другие сведенья, — загадочно-значительно сказал майор. — Не только про автобус.

— Пусть это останется фактом вашей служебной биографии, — презрительно заметил Невский. — Я про себя сплетни не коллекционирую.

— Ну, почему же непременно — сплетни? — с укоризной произнес майор. Зря вы так. Да и покойный был немаленький, по здешним меркам, человек.

— Жаль, что при жизни с ним не познакомился: какие-никакие, а все связи!.. — в тон Афонову посетовал Невский. — Значит, фамилия его была Мостов.

— Запоминаете? — ехидно вскинул бровь майор.

— Запоминаю, — с вызовом ответил Невский. — Я всевсе запоминаю.

— Ну, вы мне не угрожайте!

— И не собираюсь. Просто я действительно — запоминаю. Метод у меня такой. Давнишняя рабочая привычка. Ладно. А как, скажем, насчет отпечатков?

— Ждем результатов экспертизы. Будут, будут результаты, вы уж не волнуйтесь! А покуда вот — такие удивительные факты. Факт, точнее.

— И со всею очевидностью он говорит за то, что опаснейший преступник перед вами, — с невеселой улыбкой докончил Невский. — Если уж не главный исполнитель, то по крайней мере — главный вдохновитель. Что ж, спасибо. Вы на многое раскрыли мне глаза.

— Да бросьте ерничать! Не торопитесь с этим, — вдруг миролюбиво произнес майор. — У меня тоже — метод. И не хуже вашего. Ведь я нарочно краски сгустил. Чтоб вы не оченьто кичились: дескать, не виновен — и не тронут. Если надо будет — тронут! Невзирая на заслуги. А невиноватых — нет. У нас их — нет, как и незаменимых. Это, знаете, все сказки. Вы же творческий работник, так сказать, интеллигент, и вы должны понять. А дело это очень сложное, вот селезенкой чую. Да. И коли вообще уж ничего не будет получаться, следствие зайдет в тупик — тогда мы примемся за вас. Для подстраховки. — Трудно было разобрать: не то майор вот эдаким манером шутит, не то, напротив, говорит всерьез. — Нет, вы пока тут отдыхайте, в голову особо не берите, — обнадежил он. — Ведь все же — человек заслуженный, заметный, наш. в некотором роде. Словом, погодите. Я вас просто проверял. Фактически.

Майор легонько боднул головою воздух и успокоительно поморгал.

— И на том спасибо, что хоть не физически. Вы просто дьявольски великодушны, — усмехнулся Невский.

— Да чего там! Кушайте на здоровье. А вообще-то, как сказал один классик, — философически заметил Афонов, — жизнь нужно прожить. И — точка. Да-да, именно прожить весь срок, отпущенный природой. С пользой. И чтоб раньше времени тебя не порешили. Очень важно.

— Я тут, простите, слушал, слушал. — снова вмешался директор. — У меня сомнение. Сейчас ведь дождь, и все следы, наверно, смыло.