Антология советского детектива-45. Компиляция. Книги 1-22

– Что именно? – спросил Люсин.

– Простите?

– Что именно вы находите невероятным?

– Ну, весь этот… антураж, таинственное исчезновение, запертый дом… Прямо как в детективном романе!

– Вот как?.. Вы, кажется, учились у Аркадия Викторовича?

– Да, он мой учитель. – Марк Модестович с чуть наигранной горделивостью вскинул голову. – А что?

– С Людмилой Викторовной, конечно, виделись? – Спрашивая, Люсин знал, что Сударевский у сестры пропавшего Ковского не был.

– Понимаете ли…

– Не виделись? – Люсин сдержанно выразил удивление. – А она мне говорила, что вы для них чуть ли не сын… Разве не так?

– Не совсем… то есть я хотел сказать, что был очень потрясен страшным известием… Аркадий Викторович действительно родной и близкий мне человек, но сейчас, понимаете, лето, мы живем на даче, где нет телефона, и поэтому…

– Где у вас дача? – невзначай осведомился Люсин и стал разглядывать горку с сувенирами.

– Что? Ах, дача… По Савеловской дороге… Лобня… такая есть.

– Как же, знаю! – обрадовался Люсин. – Там уникальный пруд, на котором гнездятся чайки.

– Да, конечно… Дача эта принадлежит не нам, мы только иногда снимаем…

– Я вижу, – с улыбкой прервал его Люсин, – что мы своей болтовней мешаем Фоме Андреевичу. Он очень занят, время его дорого, а нам надо еще о многом поговорить. Может быть, пройдем куда-нибудь, где никому не станем мешать?

– С удовольствием! – обрадовался Сударевский. – Можно к нам, в лабораторию. Вы позволите, Фома Андреевич?

– Зачем же? Вы меня ничуть не стесняете… Я привык размышлять на людях…

– Нет-нет! – запротестовал Люсин. – Я и так казню себя, что отнял у вас столько времени.

– Пустое. Вы же на работе, как и все мы… Беседуйте сколько влезет. Когда я сосредоточиваюсь, то забываю обо всем, ничего не вижу и не слышу.

– Мне так неудобно…

– Ничего. – Фома Андреевич покровительственно помахал рукой. – Меня просили оказать вам содействие, и я выполняю свое обещание. Так что сидите.

– Ну, раз вы настаиваете… – Он сделал вид, что покорен и растроганно сдается. – Воспользуемся вашим гостеприимством… Значит, с Людмилой Викторовной вы с тех пор не виделись, Марк Модестович?

– Совершенно верно, в последний раз я был у них на даче в позапрошлую пятницу… С тех пор я Аркадия Викторовича не видел. – Выражая покорность судьбе, Сударевский развел руками.

– А в каком состоянии вы нашли его?.. В ту позапрошлую пятницу?

– В каком? – переспросил Марк Модестович, припоминая. – В обычном… Как всегда. Знаете, я ничего такого не заметил. А скажите, если это не военная тайна, что-нибудь узнать уже удалось?

– Да, – односложно и холодно ответил Люсин. – Кто уведомил вас о происшедшем? – спросил он после многозначительной паузы. – Не Людмила Викторовна?

– Я же говорю, что не виделся с ней, – с легким раздражением отозвался Сударевский.

– Ах да, конечно… Простите. Я просто хотел спросить, не сказала ли она вам это по телефону.

– Нет… Возможно, она и звонила мне, но не смогла застать.

– А вы? Вы не пытались позвонить ей?

– Честно говоря, не пытался. – Он виновато улыбнулся. – Очень занят был… Эх, если бы я только знал! Конечно, я бы тут же нагрянул в Жаворонки.

– Где же вам было знать, – посочувствовал Люсин.

– Вы меня простите, товарищ инспектор, но позвольте и я задам вам вопрос.

– Я старший инспектор, – как бы между прочим, пояснил Люсин.

– Виноват, – вздохнул Сударевский. – Так, можно вопрос, старший инспектор?

– Отчего нет?

– Тогда скажите, какая вам разница, кто, где и когда сообщил мне об этом несчастном случае? Неужели это имеет хоть какое-то значение?

– Объясняю по пунктам. – Люсин начал загибать пальцы. – Разница есть, и большая. Вы могли узнать о случившемся либо от очевидцев, либо, как говорится, из вторых и третьих уст, либо, наконец, от… непосредственных инициаторов.

– Это смешно! – перебил его Сударевский. – От каких инициаторов?

– Инициаторов того, что вы назвали несчастным случаем. Хотя у меня нет пока оснований предполагать худшее… Как видите, значение имеет все… Я удовлетворил вас?

– Вполне. – Сударевский пожал плечами.

– Тогда попробуйте вспомнить, от кого вы узнали о событиях на даче.

– Не от очевидцев, – он тоже демонстративно начал загибать пальцы, – не с чужих слов и, как это ни прискорбно, не от бандитов… Ах, да! Мне же рассказали об этом вы, Фома Андреевич! Вчера утром. Простите. – Он искательно улыбнулся директору.

– Припоминаю, – включился в беседу Фома Андреевич. – Действительно, вы еще ничего не знали, когда пришли ко мне…

– Вот это и называется из вторых уст, – удовлетворенно кивнул Люсин.

– Возможно, мои вопросы показались вам ненужными или даже вовсе бестактными, но они позволили нам хотя бы приблизительно ограничить круг лиц, посвященных в обстоятельства дела. Для начала и это неплохо.

– Понятно. – Сударевский снял очки и тщательно протер стекла кусочком замши. – Извините, что сразу не догадался.

– Ничего. – Люсин неторопливо поднялся. – Это вы меня извините. Больше мучить вас не буду… Мне бы хотелось побывать в лаборатории Аркадия Викторовича, на его рабочем месте… Посмотреть, поговорить с людьми, кое о чем по ходу дела спросить. Это осуществимо?

– Вполне, – сказал Фома Андреевич. – Марк Модестович, проводите товарища до лаборатории. И постарайтесь обеспечить ему нормальную работу. Это наш долг.

Последовали прощальные рукопожатия, и директор удалился в комнату за зеленой штофной занавеской, не дожидаясь, пока посетители покинут кабинет.

Сударевский осуждающе покачал головой, но Люсин сделал вид, что ничего не заметил.

– Пошли, Марк Модестович?

– Прошу вас. – Сударевский предупредительно раскрыл перед ним дверь.

– Благодарю… Между прочим, почему у вас так плохо получается зеленый цвет?

Они прошли через приемную, все еще полную ожидающих, оживленно беседуя о цветности монокристаллов.

– Зеленые гранаты для нас не проблема, – объяснил Сударевский. – Хуже дело обстоит с изумрудами.

– Но вы же синтезируете бериллы? Мне Фома Андреевич сказал.