Антология современной британской драматургии

КОРНЕЛИЯ.Ну, Фрэнк? Назовите несколько ваших пьес.

ЛОРА.А потом мы сразу же поедем, хорошо, Деннис?

ДЕННИС.Хорошо.

КОРНЕЛИЯ.Обожаю театр. Жаль, что Роджер со мной никогда не ходит. (Роджеру.) Но тебя это не особо трогает, правда ведь, пупсик?

РОДЖЕР.Я предпочитаю бары.

КОРНЕЛИЯ.А тебе нравится театр, Филлип?

ЛОРА.Между прочим, он прекрасный актер.

ФИЛЛИП.Мам!

ЛОРА.Он играл Меркуцио в «Ромео и Джульетте». Он был фантастический.

ФИЛЛИП.Мам!

ДЕННИС.Ты и правда был хорош, Фил.

ЛОРА.Я так им гордилась. Я еще подумала: «Бог мой! Я вырастила нового Бреда Питта!»

КОРНЕЛИЯ.О, как бы я хотела вырастить Бреда Питта.

РОДЖЕР.Лучше уж вырастить Памелу Андерсон.

КОРНЕЛИЯ.Нет, серьезно! Фрэнк, все же…

ЛОРА.Филлип, фотографии.

КОРНЕЛИЯ.Ну скажите. Не каждый день все-таки встречаешь драматурга.

ФРЭНК.Ну, последнее, что я написал — несколько лет назад, — называлось «Кусок пирога».

КОРНЕЛИЯ.И где это шло?

ФРЭНК.В Палладиане.

КОРНЕЛИЯ.В Палладиуме! Роджер, ты слышал?

ФРЭНК.Палладиан. Бар такой. В Энфилде.

КОРНЕЛИЯ.А-а.

РОДЖЕР.Во-о, такой театр мне годится.

КОРНЕЛИЯ.«Кусок пирога» — про что там?

ФРЭНК.Пруст в основном. Такая вымышленная беседа между Прустом и… и мной, в общем.

ЛОРА.Хорошая получилась пьеса, правда, Деннис?

ДЕННИС.Да.

РОДЖЕР.Пруст сраный.

КОРНЕЛИЯ.Роджер!

РОДЖЕР.Скука смертная, аж крысы дохнут. Извини уж, Фрэнк, но…

ФРЭНК.Он не для всех.

РОДЖЕР.Да ну! Мы его на французском проходили. Кто-нибудь бы уже засунул это сраное печенье ему в жопу.

ЛОРА.Роджер, следи за языком, будь добр.

КОРНЕЛИЯ.Он всегда такой после красного вина.

РОДЖЕР.У него было одно предложение, такое длиннющее, что я подрос на полдюйма, пока дочитал до конца.

ЛОРА.Филлип, или ты показываешь снимки, или…

РОДЖЕР.До чего ж на себе зациклен! Господи Иисусе! Только о себе и мог писать! Кому, на хрен, какое дело до того, что запах старых панталон тетки Леони сподвиг его написать четыре тома бредя тины?

ЛОРА.Мы уже все поняли.

РОДЖЕР.Сопляк шизанутый! Вот дал бы ему по зубам. Сноб недоделанный!

ДЕННИС.Роджер…

РОДЖЕР.Знаешь, если подумать, то мы все недоделанные, нет?

КОРНЕЛИЯ.Роджер!

РОДЖЕР.Налей нам, Дэн.

ЛОРА.Нет, честное слово…

 ДЕННИС наливаетРОДЖЕРУ еще.

РОДЖЕР.Видишь ли, проблема в том, что нам больше не за что бороться.

ЛОРА.Боже ты мой…

РОДЖЕР.В этом-то и проблема. Я имею в виду… посмотри на нас: безродные снобы. (Указывая на Денниса.) Стоматолог. (На Корнелию.)Дизайнер. (На Фрэнка.)Писатель. (На себя.)Виноторговец. (На Лору.)Э-э-э… В общем, болтаемся, как говно в проруби. А все почему? Потому что мы отказались от своего истинного «я» и теперь не знаем, кто мы есть на самом деле. Да и какая, на хрен, разница? Говорю тебе, Фил, все, что тебе надо знать, это то, что в конечном итоге ты никому не нужен, и если ты это поймешь, то справишься. Лора, ты в курсе, что ты охренительно сексуальна?

  Он делает большой глоток вина и набивает рот чипсами.
  Короткая пауза.

КОРНЕЛИЯ.Вы читали «Беовульфа»?

ФРЭНК.Нет.

КОРНЕЛИЯ.«Истинно! исстари слово мы слышим

О доблести данов, о конунгах датских,

Чья слава в битвах была добыта!»

Чудесно, не правда ли? Я его изучала в вечерней школе в Сиднее на курсах староанглийского. Так увлекательно. Почитайте, если будет возможность.

ФРЭНК.Обязательно.

КОРНЕЛИЯ.Я хочу продолжать обучение в Эдинбурге. Не хочу все позабыть. Лора, ты никогда не ходила в вечернюю школу?

ЛОРА.У меня нет времени.

КОРНЕЛИЯ.А ты, Деннис?

ДЕННИС.Нет.

КОРНЕЛИЯ.А вы, Фрэнк?

ФРЭНК.Да…

КОРНЕЛИЯ.О! А что вы изучали?

ФРЭНК.Драматургию.

КОРНЕЛИЯ.А-а.

ФРЭНК.Я все еще учусь, вообще-то.

ЛОРА.Филлип, фотографии.

КОРНЕЛИЯ.Должно быть, непросто зарабатывать на жизнь пьесами?

ФРЭНК.Непросто. Я еще преподаю немного, чтобы…

КОРНЕЛИЯ.Ух ты! Что преподаете?

ФРЭНК.Английский.

КОРНЕЛИЯ.Понятно.

ФРЭНК.Иностранцам.

КОРНЕЛИЯ.А-а.

ЛОРА.Филлип!

ФИЛЛИП.Да. Точно.

  Просматривает свои фотографии.

КОРНЕЛИЯ.Обожаю фотографии.

ФРЭНК.Вы были когда-нибудь в Мадриде?

КОРНЕЛИЯ.Нет. Не люблю корриду.

ДЕННИС.Это не повод не ехать.

КОРНЕЛИЯ.Мне просто неприятно находиться рядом. Только подумаю, вот я смотрю на Веласкеса или ем паэлью, а в нескольких кварталах убивают быка… (Ежится.) Кошмар…