Антология современной французской драматургии.Том 1

МИЛЬТОН (еле слышно).С сороковой цифры…

 Настраиваются, готовясь заиграть, как вдруг:

КАМОЭНС. Анжелика! Душечка моя! Статуэтка! Гнусь, но не ломаюсь! «Спрос и предложение», скульптурная группа на вокзале, «Спрос» налево, ее «Предложение» направо, а посередине — часы. Обожаю.

МИЛЬТОН. Ладно. Все! Играем! Об Анжелике поговорим, когда она появится. Который час?

КАМОЭНС. На ее стенных не знаю — стрелка крутится, вертится. На моих часах уже ночь. (Собираются играть.)Вы ее вчера видели?

МИЛЬТОН. Что?

КАМОЭНС. Не что, а кого.

МИЛЬТОН. Кого «кого»?

КАМОЭНС. Ее. Анжелику.

МИЛЬТОН. А… Об отсутствующих не говорят.

КАМОЭНС. Она скоро придет. Ну, давайте.

МИЛЬТОН. Анжелику? Нет. Вчера? Нет. А вы?

КАМОЭНС. Я? Ну… (У него падает монокль, и он тут же заменяет его.)Вчера? Ну… Нет. Вообще-то, понимаете ли… Вот скажите, как, по-вашему, она играет на альте?

МИЛЬТОН. Хорошо?

КАМОЭНС. Хорошо. Так вот, принимая во внимание ее альт и то, как она на нем играет… А также тот факт, что как члену квартета присутствие альта мне необходимо… Короче, понимаете, с Анжеликой я бы с удовольствием не встречался. Ни завтра, ни послезавтра, ныне и присно.

 Короткая пауза.

МИЛЬТОН. А-а?

КАМОЭНС. «А-а».

МИЛЬТОН. Нет, ни вчера, ни позавчера я не…

КАМОЭНС. «Вы не…». Анжелику.

  Мильтончихает.

Хватит чихать! Я вас насквозь вижу. Вы знаете, что у нее новый рогоносец?

МИЛЬТОН. Новый?

КАМОЭНС. Очередной. Знаете, кто последний рогоносчик Анжелики?

МИЛЬТОН. Не вы часом?

  Мильтони Камоэнсмолча смотрят друг на друга.

КАМОЭНС. Только не чихайте.

МИЛЬТОН. Чихну.

КАМОЭНС. Только не сейчас. Не надо.

МИЛЬТОН. Надо… Надо.

 Пауза.

Надо… (Ему не чихается.)Нет.

КАМОЭНС. Анжеликиным рогоносцем я уже сто лет как перестал быть, дорогой мой Мильтон.

  Мильтонприжимает подбородком скрипку.

Сыграйте нам какой-нибудь мотивчик.

МИЛЬТОН. Ох! Мне не к спеху.

КАМОЭНС. Могу сыграть с вами.

МИЛЬТОН. У меня затылок ноет.

КАМОЭНС. Только вот что. Все мы побывали рогоносцами. Но знаете, в чью пользу Анжелика наставляла рога своему последнему козлу — распоследнему скрипачу — со вторника по пятницу на той неделе?

МИЛЬТОН. Послушайте, Камоэнс, любому квартету требуются две скрипки. Первую называют «первой скрипкой», а вторую «второй скрипкой». Так уж повелось. Само собой, вторая скрипка — последняя по отношению к первой. Замечу в скобках, что за ней уже никого нет.

КАМОЭНС. Так как же мне говорить об этих двух скрипках?

МИЛЬТОН. Не оскорбляйте меня, Камоэнс! Не оскорбляйте меня! (Чихает.)

КАМОЭНС. Ну конечно. Будьте здоровы. Вы в своем репертуаре. (Встает и надевает темные очки.)

МИЛЬТОН. Мне начхать. (С серьезным видом встает перед пюпитром.)

КАМОЭНС. Если ты рогат на правый глаз, скорее всего, в один прекрасный день станешь рогатым на левый.

  Мильтонберет ноту.

Нет! Не тут! Стойло вашей скрипки чуть левее. Гийом, следом вы, Анжелика, и, наконец, я, там, в крайнем левом углу. Справа, если смотреть из зала. Красный уголок виолончелиста.

 Собираются играть.
 Люди на верхнем этаже, проследовавшие чуть раньше в одну сторону, проходят в обратную. Шум лифта. Где-то совсем в другом месте плачет проснувшийся ребенок, потом затихает.

Одиночество. В этом возрасте я тоже сидел один-одинешенек в своем углу и плакал. А потом… Но, может, мы еще успеем снова стать солистами… ( Обращаясь к виолончели.)А, детка моя?

МИЛЬТОН. Не там, так тут. Начинайте.

КАМОЭНС. Поехали. (Собирается играть, но мысль о потолке удерживает его.)

Я был бы рад, Мильтон, если бы вы начали сами, просто чтобы составить представление о… хм-хм… вашей партии.

МИЛЬТОН. О ничтожной партии второй скрипки, ага.

КАМОЭНС. Не валяйте дурака. Вы прекрасно знаете, что Гийом не в счет, тоже мне первая скрипка. Пустой номер. Гийом не умеет играть на скрипке. Нет, я, правда, хочу провести эксперимент. (Выжидающе смотрит в потолок.)

МИЛЬТОН. Хорошо. (Сосредоточившись, берет две трогательные ноты.)

 В потолок стучат. Он останавливается.

Вот и они!

КАМОЭНС. Нет. Это сверху. Они там думают.

МИЛЬТОН. Думают?

КАМОЭНС. Чтобы доводить окружающих, надо хорошенько подумать. Зачем нужна мысль? Что ею можно делать? Только доводить окружающих.

МИЛЬТОН. Правда? Ну что ж, если они собираются играть со мной в стучалки… Я вам покажу. ( Изо всех сил ударяет смычком по струнам.)