Аня Каренина
Шрифт:
— Не может такого на свете быть! — Каренин хлопнул ладонями по рулю. — Или только в нашей стране! Никто ведь даже не поинтересовался, могу спорить, а есть ли у Левина специальное образование, занимался ли он серьёзно этим вопросом, есть ли учёная степень? Нет! Покупают тираж — значит, давайте печатать!
Алексей Иванович с досадой подумал о собственной книге «Быт и нравы древних руссов», которая так и осталась в виде кучи непонятно исчирканной бумаги, которую Каренин даже не стал приводить в порядок или хотя бы перепечатывать, потому что на 100 % был
Каренин вне себя от ярости подъехал к гостинице, где находился «перевалочный пункт», там девицы жили, пока не оформятся документы. Алексей Иванович был готов убить первого, кто подвёрнётся под руку.
— Каренина приехала? — с ходу рявкнул он на администраторшу.
— Приехала, — пролепетала та. — Только она, по-моему, это… — администраторша щёлкнула по нижней челюсти.
— Пьяная опять? Алкоголичка… Где она?
— В двести пятом, вот ключ, — администраторша говорила с Карениным, поджав ягодицы, согнув колени и втянув голову в плечи.
Алексей Иванович схватил ключ и пошёл на второй этаж. Проходя мимо одного из номеров, увидел, что дверь полуоткрыта.
— Чёрт знает что! — прошипел Каренин и заглянул внутрь.
Он услышал шум льющейся воды. Остановившись возле ванной, Алексей Иванович уже хотел было открыть дверь, как вода перестала шуметь и Каренин чётко услышал женский голос:
— А ты как сюда пришла? Сама или через мужика этого, Левина?
— Сама.
— Да ты что! Сама решила проституткой быть?!
— А что такого? — возмущённо ответила ей волонтёрка сексуального фронта. — Лучше уж за деньги и за границей, где тебе жильё и кормёжку обеспечат, чем тут — бесплатно с нашими нищими козлами. Ты-то сама как здесь оказалась?
— Меня Левин привёл, — в голосе прозвучала даже какая-то гордость.
— А чего пошла?
— Да тоже, знаешь… — Пауза. — Подумала, поживу за границей нормально. Денег, может, заработаю, потом вернусь. Тут никто ничего знать не знает. Выйду замуж, детей рожу. Буду как все. Пока молодая, знаешь, погулять ещё хочется.
— А!.. — послышался плеск. — Может, тебе ещё и нравится?
— Самой-то! — опять плеск.
Потом тишина. Каренину показалось, что он отчётливо услышал звук поцелуя.
— А что ты потом будешь делать? — вдруг спросила та, которую привёл Левин.
— Когда?
— Ну типа когда состаришься…
— Вены себе вскрою, — неожиданно серьёзно ответила вторая. — А ты?
— Что?
— Что ты будешь потом делать, если замуж не выйдешь?
Тишина.
— Я, наверное, тоже… — голос задрожал. — Только у меня вены вскрыть духу не хватит. Я бы лучше таблетками… Засыпаешь просто, и всё.
Каренин протянул было руку, чтобы открыть дверь ванной, но что-то его остановило. Он стремительно покинул номер, словно спасая свою злобу, стремясь сохранить её яростной и беспощадной.
Войдя
в номер «205», Каренин зажал нос — кошмарный перегар наполнял небольшое убогое помещение.— Чёрт! Итальянцы меня пошлют на фиг с этой алкашкой!
Аня спала на кровати лицом вниз, раздвинув ноги. Каренин долго разглядывал её зад и внезапно дико возбудился, ему захотелось взять и отодрать эту дрянь так, чтобы она потом месяц ходить не могла.
Он сдёрнул с лежащей Карениной колготки вместе трусами. Она замычала и начала просыпаться, но было уже поздно. Алексей Иванович уже влез между её ногами и резко воткнул свой разгорячённый многочасовой яростью член в её влагалище.
— А-а! — Каренина закричала, но Каренин быстро закрыл ей ладонью рот. Она продолжала что-то дико мычать и биться.
— Что ты дёргаешься, сука?! — Алексей Иванович стукнул свободной рукой Аню по голове. — Лежи смирно!
— Папа!!! — Карениной удалось вывернуться из-под ладони, зажимавшей ей рот.
— Папа? Ты папу зовёшь?! Да твой отец, будь он настоящий мужик, взял бы да отстрелил тебе башку, твою мать!
Сознание Карениной отключилось — Алексей Иванович истязал неподвижное обмякшее тело…
Каренин кончил и слез с кровати, брезгливо глядя на лежащую без чувств Аню.
— Сдохла ты, что ли, от счастья, сука? — он пихнул лежащую без движения девушку. — Сознание потеряла от удовольствия! Обкончалась, шлюха?
Потом сел, тяжело вздохнул. Тут взгляд его упал на стоящую в углу сумку.
— Посмотрим, кто твой несчастный папаша, — с этими словами Алексей Иванович вытряхнул всё содержимое Аниной сумки на пол. — Так… свидетельство о рождении…
Аня очнулась на той же самой кровати. Вокруг неё суетились какие-то девки со скорбными лицами.
— О! Смотрите — вроде пришла в себя! — крикнула одна рыжая, грудастая остальным девицам.
— Слушай, мы всё знаем, — высокая блондинка с лошадиным лицом склонилась над ней и печально заглянула Ане в глаза. — Просто ужас… Мы решили тебя спрятать, пока никто ничего не узнал, а завтра выйдешь отсюда тихонечко… Идти можешь?
Каренина попыталась пошевелиться… Ещё раз…
— Ноги… — прошептала она еле слышно.
— Что?
— Ноги, — громче прошептала Аня.
— Не чувствуешь ног?! Девочки, может, у неё с позвоночником что? — блондинка тревожно оглядела присутствующих.
— Ноги! — завопила Аня, колотя руками по кровати. — Ноги!! Ноги!!! Ноги!!!! Поезд!!!! Остановите!!! — широко раскрытые глаза, казалось, вот-вот вылетят из орбит, сосуды полопались, изо рта потекла слюна. Всё тело будто подбросило вверх, а потом оно плашмя, нелепо и грузно грохнулось на кровать, несколько раз дёрнулось в судороге и замерло.
Каренина провалилась в черноту. Впереди виделся только бесконечный, безвыходный тоннель. И нельзя было определить ни его начала, ни его конца, ни направление движения, ни даже наличие самого движения. Полная, абсолютная, переваривающая Аню Каренину чернота.