Анжелика и принц

Жанно и госпожа Анжелика. Да, следовало догадаться, ещё когда они заявились вдвоём после победоносного разгрома еретиков принца Марша. Наверное, и побили вместе. И потом... всё, что может быть в таком случае. Но чтобы догадаться, ему нужно было больше спать.

Стало понятно, отчего Жанно корёжило и перед отъездом из Лимея, и в столице. Если дева, в которую тебя угораздило влюбиться, связана с другим, а этот другой мало того, что твой друг, да ещё и ни во что её не ставит - Лионель не представлял, как бы сам стал изворачиваться в такой ситуации. Жанно ещё неплохо держался.

И Лионель отлично понимал, почему именно Анжелика. Стройная, обманчиво хрупкая, порывистая, резкая. Боевой маг невероятной силы. Честная, стоящая за своих до конца. Даже когда эти свои поступают с ней вовсе не как должно, а. как получится.

Давным-давно, в славные годы странствий на море под знамёнами его милости Морского Сокола, они захватили корабль, перевозивший невольников. И среди прочих там была она

– Теодора.

Дочь мелкого вассала герцога Урды, ставшая его женой благодаря своей красоте, она убила мужа, когда поймала того с любовницей. Убила обоих - и его, и её, а всё потому, что натура боевого мага не вынесла предательства. Да, с огнём она управлялась великолепно - отец немало вложил в обучение единственной дочери. И когда брат убитого ею супруга занял герцогское кресло, то первое, что он сделал - обратился к толковому менталисту и надел на невестку антимагический ошейник. Потому что кроме боевой магии Теодоре не было дано свыше ничего, даже регенерации.

В ошейнике её и продали на невольничий корабль, и везли на один из рынков Срединного моря - когда попались Морскому Соколу. У того разговор с работорговцами был короткий - кого на рею, кого в море. Пленников освободить.

Теодору нашёл в трюме Жанно. Про антимагический ошейник он знал не понаслышке, поэтому первым делом снял его. Правда, спасённая красавица вовсе не обрадовалась такому повороту дел - она тихо угасала в том самом ошейнике и уже приготовилась к смерти, а тут - всё по новой. И Жанно положил немало сил на то, чтобы она сначала исцелилась, а потом - захотела жить дальше. Эта Теодора была старше Жанно лет на десять, и прямо так ему и говорила - сопляк ты, что мне в тебе может понравиться? Они все тогда смеялись, потому что, несмотря на юный возраст, он уже был обстрелянным и опытным - и по дамской части тоже. А она - дерзкая, колючая, злословящая на каждом шагу. Лионель не знал, чем Жанно её взял в конце концов - страстью ли, нежностью ли, ещё ли что выдумал - но у них дело сладилось. Они были вместе несколько месяцев - его милость Фалько только обрадовался такому приобретению в команде, хорошо обученными боевыми магами не разбрасываются. А потом в ночном бою её подстрелили -прямо в сердце. И даже некромант Марсель оказался бессилен - хоть он и попытался как-то там отговорить её у смерти, одному ему понятными методами.

После того Жанно и стал таким, каким был все последние годы - снаружи обычный придворный разгильдяй и дамский угодник, изнутри - затянувшиеся раны и тлеющие уголья. И тут госпожа Анжелика - как сама говорит, нарисовалась, не сотрёшь.

Худенькая, волосы стриженые, торчат. Отбивается, защищается - когда словом, а когда и не только. Надо выучить - покажите, выучу. Больно - ничего, не развалюсь, перетерплю. Петь - пожалуйста. Танцевать - легко. Изнурительные тренировки - да, я ещё и это могу. И прикрыть спину в ночном нападении. Ну как же Жанно мог не очароваться ею? И Лионель дурак, что не понял этого раньше.

А Анри... что теперь говорить про Анри, в общем-то, он сам закопался по уши, его удерживали от опрометчивых шагов все. Не удержали.

И стало понятно, о каких таких внезапных делах говорил Жанно, когда не хотел к ним возвращаться.

Лионель вздохнул про себя, отворил дверь и вошёл.

– Добрый вечер, госпожа Анжелика, - с Жанно-то виделись, это её не видно, будто скрывается.

Так и скрывается, понял Лионель. От Анри.

Закрыл плотно дверь, зачаровал комнату от подслушивания - вдруг кого принесёт? Не должно бы, конечно, но всякое бывает.

Влюблённые вскинулись, подскочили - нет, это она подскочила, а он поднялся.

Попытался отодвинуть её за спину, но отодвинешь её, такую, как же. Встала рядом. Глаза сощурены, готова защищаться.

– И вам доброго вечера, - кивнула.

Молодец, держится. Могла бы и что посильнее сказать.

– Друзья мои, вы ведь понимаете, что ваше счастье в том, что это я, а не кто-то другой?
– начал Лионель издалека.

– А что, вы не станете тут сейчас читать нам проповедь?
– усмехнулась Анжелика.

– А то я не знаю, что бесполезно, - ответил Лионель.
– Но готов вас послушать.

– Это правильно, что послушать, - кивнул Жанно.
– Правильнее только решить, что это наше дело, и тихо пройти мимо.

– Уже не прошёл, - Лионель сел на стул напротив них.
– Садитесь и рассказывайте.

– А чего тут рассказывать, я вашему кузену всё сказала сразу, как только мы сюда приехали, - сообщила Анжелика.
– Что знать его не желаю, и пусть он с кем хочет, с тем и... будет. Хоть с Офелией, хоть с Туанеткой, хоть с Жавоттой-молочницей, мне похрену. И пусть приданым настоящей Анжелики подавится - если сможет у её братца забрать. И всё. А мы пойдём себе.

Вот так, значит. Они даже поговорили.

– И что же сказал вам Анри?

– А он, думаете, мог что-то умное сказать? Он же не слышит никого, кроме себя. И я вот совсем не понимаю, на хрена ему сдалась. Я, как есть, ему через порог не нужна, ему нужна лицемерка типа Офелии или красотка беспомощная типа Туанетты. А Жанно нужна именно я.

– Вы правы, госпожа Анжелика, - что ж тут спорить, так и есть.

– И если вы друг Жанно, то сделайте вид, что ничего не видели, и идите себе мимо, ладно?

Жанно смотрел и слушал со своей любимой усмешечкой. А что, можно и усмехаться - с такой защитой ничего не страшно.

– Лика, а теперь позволь мне, хорошо? Помнишь, мы договаривались, что ты дашь побиться за твои интересы, - улыбнулся ей нежно и всё-таки отодвинул за спину.

Значит, Лика. Прелестно. Да, далеко зашло.

– Ладно, - она с хмурым видом убралась назад и сверкала глазами из-за его плеча.

– Так вот, Ли, я не зря не хотел сюда возвращаться. А ты сам всё видел, не видел только, как мы с Ликой застали Анри в комнате госпожи Офелии после того, как её паж привёл нас туда. И ты не знаешь, что Лика уже почти сбежала, и если бы не наёмники принца Марша - только бы мы её и видели.

– Но как? Как вышло, что сначала мы вас, госпожа Анжелика, не нашли, а потом вы вдруг оказались вместе с Жанно?

– Она следовала за отрядом в невидимости. И как я теперь понимаю, помогала нам в сражении на площади святого Элизария - как могла. А потом невидимость кончилась, и начался бой, и если бы не она - мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Она спасла мне жизнь. Я не могу сделать для неё меньше, понимаешь? Даже если бы не любил.

Вот так, всё перемешалось и переплелось. Анри должен свою жизнь Жанно, Жанно -Анжелике, а Анжелика - Орельену? Или теперь уже тоже Жанно?

Да все они должны свои жизни Жанно и Анжелике - потому что именно Жанно и Анжелика дали им возможность спокойно уйти и укрыться здесь.

– И каковы твои намерения?
– поинтересовался Лионель, так просто, потому что уже знал ответ.

– Я женюсь на госпоже Анжелике, как только это станет возможным. То есть - как только подвернётся человек, готовый нас обвенчать. Скажем, что ты об этом думаешь?

Хороший вопрос.

– Я думаю, что сделанного уже не воротишь. И ещё я помню, что обещал тебе помощь в твоих делах. Три дня назад - и всегда. Но знаешь ли, в этом доме нет даже часовни - и это первое, а второе - вас нужно венчать при достойных доверия свидетелях. Чтобы потом не было вопросов - к вам же. Перед богом - понятное дело, но не менее важно ещё и перед людьми. Люди должны знать, что Жан-Филипп де Саваж взял в жёны Анжелику де Безье, и точка.