Анжелика и принц

– Ты хоть спала, скажи?

– Немного. Я была с господином Орельеном, - она погрустнела.
– Он пока так и не пришёл в себя. И я не поняла, в чём там дело - рана обычная, не такая уж и большая, но я не знаю, чем заговорили ту пулю. Господин Лионель обещал взглянуть, как поспит, но он ещё совсем не спал, тут какой-то хаос был, все хотели себе комнат, еды, выпивки и не знаю, чего ещё. А госпожа Туанетта, кажется, попала в какую-то неприятную историю, и монсеньор её спас.

Монсеньор? Точно, Анри. Вот и пусть спасает Туанетку, им полезно, обоим.

– А вы? Как вы?

– А я отлично, - рассеянно проговорила Лика, снимая рубаху, а потом и трусы с лифчиком

– кажется, воду натаскали и ушли, можно погреть её и помыться.

Жакетта ахнула и вытаращилась на неё - как впервые увидела.

– Откуда это всё у вас?

Тьфу ты, Лика уже и забыла, какая она нынче раскрасавица.

– Не бери в голову, всё нормально, - рассмеялась она.
– Но ты права, это нельзя никому показывать.

– Это. он, да?
– Жакетта смотрела, как будто узнала что-то невероятное.

Впрочем, так ведь оно и было.

– Он?
– улыбнулась Лика.

Вспоминать было, что и говорить, здорово.

– Господин граф, - Жакетта тоже улыбнулась.

– Да. Когда с меня слезла невидимость, оказалось, что рядом нет никого, кроме него и толпы еретиков, которых надо поубивать, чем мы и занялись. А потом... ну, всё само вышло. Сначала мы чуть не померли, но оказалось, что еда всех спасёт. И вода в речке.

И вообще что после такого дела можно выжить только вместе. И что-то узнать и понять друг про друга.

– Это он приносил вам розы?
– Жакетта смотрела серьёзно и. не осуждала, судя по всему.

– Он. Говорит - научился рисовать давно, когда служил в южных морях и восстанавливался после раны. Давно не вспоминал, а тут. вспомнил.

– Вы вдохновили, - хихикнула Жакетта.
– Пойдёмте. Ванна готова. Я могу убрать вам всё это безобразие прямо сейчас.

– Не надо, - замотала головой Лика.
– Буду смотреть - и вспоминать. Всё равно снаружи ничего не видно.

Жакетта помогла помыться, высушила волосы, намотала шиньон вокруг хвоста, расправила платье. Потом, правда, её позвал Ландри, и она убежала, а Лика оглядела себя по частям в маленькое зеркало принцессы Катрин и осталась довольна. Платье простое шерстяное, без выкрутасов. Партлет наглухо закрыл горло. Никаких украшений, кроме собственных - кому не нравится, тот пусть своей злостью подавится. И можно пойти, полчаса-то прошло.

В комнате тем временем хлюпала носом Туанетта.

– Простите меня, Анжелика, - сказала она первым делом.

– За что?
– не въехала Лика.

– Я. я не. не претендую на монсеньора.

Тьфу ты, а она только обрадовалась.

– А может, подумаешь и попретендуешь?
– сощурилась Лика.
– Скажи честно, он тебе нужен? Это чучелко в беретике? Вообще, в принципе? Безотносительно меня.

Туанетта молчала, но плечи так тряслись, что было понятно - кажется, нужен. Лика села рядом на кровать.

– Нужен - так забирай, ясно? Со всеми, э-э-э. потрохами.

Туанетта подняла голову, хлопала глазами, было не ясно.

– Как? Как так?

– Вот так. Мне он не сдался вот нисколько. Если тебе норм, что он по всяким там таскаться будет - ну, о вкусах не спорят. А если вдруг таскаться перестанет - я очень удивлюсь, но тебе же и лучше.

– А вы? Вы ведь помолвлены!

– Да любись она конём, та помолвка, ясно? Так, вам бы тоже помыться и поспать. Где Мари?

– Я не знаю, - всхлипнула Туанетта.

Вот беспомощная, вздохнула про себя Лика. Вышла наружу, заглянула ещё в одну дверь. Там Жакетта обрабатывала ногу лежащего с закрытыми глазами и тяжело дышащего Орельена, Ландри для неё что-то держал.

– Ландри, где Туанеткина камеристка? Найди, пожалуйста, будь другом, и отправь к ней.

И теперь уж можно пойти разговаривать. Лика вдохнула, выдохнула и снова открыла дверь в комнату принца.

Тот был внутри, поклонился учтиво, показал ей на лавку. Да-да, на ту самую, где обнимал Туанетку.

– Вы расскажете, где были?
– спросил он.

Было видно, что ему неловко, и он определённо не знает, что сказать и с чего начать.

– Может быть, - кивнула Лика.
– Как-нибудь потом. Сейчас это не самое важное.

– А что важное?
– нахмурился он.

– А важное то, что я, увы, не смогу сдержать данное вам обещание. Я старалась - ну, как могла, насколько разумения хватало. Видимо, хватало не на много, да и ладно. Короче, я не пойду за вас замуж. Мы друг другу не подходим.

– Что?
– до него сегодня туго доходит, спать надо по ночам, а не шарашиться.

– Что слышите. И это, на приданое Анжелики де Безье я не претендую. Сможете выцарапать его у нынешнего графа - будет ваше. Ну там или той, на ком вы ещё женитесь. Советую приглядеться к Туанетте, она вон сидит и носом хлюпает из-за вас. Офелию не рекомендую, она вас сожрёт и не подавится. А Туанетта будет всю жизнь вам в рот смотреть. И ещё, у неё подходящая вам фамилия. А как там зовут вашу невесту - ну да кому какое дело, буква та же, и ладно.

Лика собралась уже подняться и пойти, потому что всё сказано, но он взял её за руку и усадил обратно.

– Это невозможно, госпожа Анжелика.

– Чего невозможно-то? Всё возможно. Если только захотеть - можно в космос улететь. Это достаточно далеко, если что. У вас получится.

– Нет, Анжелика. Я никуда вас не отпущу.

– А я вас так-то не спрашиваю, - сообщила она.
– Если до вас ещё не дошло. Я, как честный человек, извещаю о невозможности выполнения условий договора, и только.

– Почему вы решили, что это невозможно?
– он даже как-то собрался и стал менее серым, что ли.

– Потому что я не сторонница открытого брака, понимаете?
– Лика ехидно ему улыбнулась.

– Что?

– А то, что я не готова заботиться о вашем добром имени в одностороннем порядке, ясно? И не готова, выйдя замуж, бегать под куст к любовнику, потому что с вами тошно, и потому что вы опять пошли перебирать очередных дам её величества королевы-матери. И если вам плевать на меня и мою репутацию, то мне на себя не плевать. И вариант «дождаться свадьбы и завести любовника» не по мне, извините.