Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

— Мама, — из горла Этери вырвалось рыдание.

Внезапно Елена отстранилась, резко отпуская ее. Теперь брови женщины были нахмурены, а улыбка напоминала оскал. Калеб взял Этери за локоть и потащил назад, прежде чем женщина попыталась сорваться с цепи. Она закричала:

— Артур, ты мерзкий ублюдок! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!

С каждым резким движением ее силы уходили. Она осела на пол, обняла колени и начала раскачиваться из стороны в сторону, нашептывая:

— Ненавижу…

— Идем, — сказал Калеб, потянув Этери к выходу.

Когда они снова оказались в ее покоях, слезы успели высохнуть. Теперь Этери разъедала ярость. Жаркая, необузданная злость, которая хотела найти выход. Сжечь все вокруг. По рукам пробегали искры, глаза, которые с каждым днем бледнели все сильнее, горели огнем.

Этери подошла к окну, заложив руки за спину. Ногти впивались в мягкую кожу ладоней. В этот раз боль не отрезвляла, а побуждала.

— Что он с ней сделал? — Этери не узнала свой голос. Он был чужим и злым.

Мальчишка подошел ближе. Он явно знал, какую реакцию от нее ждать, и был более чем удовлетворен.

— Лишил ее глаз и отдал их на съедение хищным воронам. Елена помогла Лилит сбежать. Тогда Артур придумал наказание, от которого она будет мучаться вечно. Он лишил ее дара Видеть.

Этери повернулась к Калебу, пронзая его острым взглядом.

— Видящие способны не только видеть, но и чувствовать волшебство.

— Нет, — усмехнувшись, сказал он, — так можешь только ты.

— За какие проступки можно опуститься до такого зверства? — спросила Этери, воскресив в памяти образ изуродованной Елены.

— Королю не нужен повод для наказания, — размеренно отвечал Калеб. — Ты не знаешь Артура, тебе неизвестна его темная сущность. Я же провел рядом с ним много лет…

Он замолчал, наклонившись вперед.

— Давай, продолжай, — грубо сказала Этери. Она догадывалась, что он хочет ей предложить.

— Сотрудничество.

Этери склонила голову на бок, в недоумении приподняв бровь.

— Не сделку?

— Может я и не совсем человек, но и не фейри. Я не заключаю сделок.

Она медленно кивнула.

— Чего ты хочешь?

— Того же, что и ты, — туманно сказал мальчишка. — Свободы. Чтобы моя душа освободилась.

— Ты же понимаешь, что я не смогу дать тебе гарантий?

— Я готов рискнуть, — широко улыбнулся Калеб, — взамен я буду служить тебе. Только назови свое имя.

— Будто ты его не знаешь, — фыркнула она.

— Знаю. Но мне нужно услышать его от тебя.

Этери повернулась к нему. Злость никуда не исчезла, она взбудоражила ее изнутри. Пожалуй, Этери тоже готова пойти на риск. То, что Артур сотворил с Еленой, стало последней каплей терпения. Каким бы бездонным оно ни было, всему приходит конец.

Ненависть как яд. Она отравляет в жилах кровь, от нее сгнивает кожа. И когда ты испытываешь невыносимую боль, находясь на грани, то понимаешь, что больше не страшно. Ненависть может убить, а может даровать силу.

— Этери, — произнесла она, чувствуя кислый привкус на кончике языка, — Этери Фэрнсби.

Калеб учтиво поклонился.

— Когда тебе нужна будет моя помощь, просто позови.

После этих слов он развернулся и скрылся в тайном проходе, а Этери быстрым шагом направилась к двери. Ей нужно найти короля. Страх перед ним испарился, будто бы его и не было. Артур достаточно сотворил, теперь она хотела призвать его к ответу. Распахнув дверь, Этери чуть не столкнулась с Авалоной. Всадница выглядела спокойной и даже приветливо улыбнулась. Но Этери сейчас было не до нее. Обогнув хэллу, она полетела к лестнице.

— Эт… — Авалона запнулась, но быстро себя поправила, — Лилит, что с тобой?

Она догнала ее в несколько широких шагов.

— Все в порядке, — девушка хотела, чтобы ее голос звучал отрешенно, надеялась, что хотя бы малая доля стального характера Лилит передалась ей по наследству. Но в каждое ее слово вонзалась необузданная ярость, которую она не могла контролировать. — Что тебе нужно?

Всадница подозрительно сощурилась.

— В прошлый раз ты ясно дала понять: если я не передумаю и не приму судьбу, предсказанную пророчеством, ты не встанешь на мою сторону.

Авалона нахмурилась.

— Да стой же!

Она схватила Этери за руку, и даже полный ярости взгляд не заставил ее разжать пальцы.

— Ты неправильно меня поняла.

— А как еще тебя можно было понять, Авалона? Скажи, как? — холодно проговорила Этери, — Разве за все проведенные годы в империи ты ни разу не мечтала о доме? Не представляла, как окажешься рядом с родными и почувствуешь теплые объятия отца?

— Я отправилась в империю только для того, чтобы спасти жизнь матери, — процедила она, сильнее сжимая руку Этери.

— Я тоже, — жесткая усмешка заиграла на ее губах, — оказалась здесь, потому что боялась за жизнь матери. Видишь, как мы похожи? Но я понимала твое стремление, а ты думала только о долге.

Этери дернула рукой, и Авалона, не ожидав этого, отпустила ее.

— Артур хочет моей смерти? Он ее не получит. Я выживу, — она развернулась, ступив на лестницу, — Выживу без твоей помощи.

Тяжелый вздох всадницы, она проигнорировала.

— Ты даже не знаешь, где его искать.

Девушка остановилась. Как не прискорбно признавать, Авалона права. Замок был для нее сродни запутанному лабиринту. Разветвленные коридоры, ряды тянущихся дверей, большие залы, переходящие один в другой. Она потеряется на первом же повороте.

— И где же? — вынуждена была повернуться Этери.

— Обещай, что не совершишь глупость, — сказала Авалона, прежде чем сдвинуться с места.

Размеренный кивок удовлетворил всадницу.

Сухая трава хрустела под ногами. Приемный зал, в который ее отвела Авалона, был полон рыцарей и фейри. Чтобы добраться до Артура, окруженного своими подданными, пришлось потрудиться. Король возвышался около камина, как и всегда, его лицо украшала маска учтивости и холодного цинизма. Рядом с ним, подбрасывая вверх зеленое яблоко и облокотившись на каминную полку, стоял отец Авалоны. В самом углу Этери успела приметить мужчину с повязкой, который подходил к Авалоне на церемонии. Он напоминал серую задумчивую тень.

Артур Пендрагон внимательно слушал доклад молодого парнишки. Его голову украшала смешная большая шляпа. Этери заметила только его головной убор, прежде чем подойти к королю, который в упор ее не замечал.

“Сейчас заметит”,— подумала она, потянувшись к скрытому карману в платье.

Несколько шагов, быстрое движение и стилет уже у горла короля. Ланселот, только что подбросивший яблоко, отреагировал незамедлительно. Два клинка скрестились с громким металлическим лязгом.