Апофеоз

Они все были отличными друг от друга, но одновременно до безумия похожими. У всех истерзанные гнойные тела, из которых торчали окровавленные кости. У одних глаза были навыкате, у других - висели на тонкой ниточки нервов, а у третьих их и вовсе не было. Все они хрипели, свистели, сопели – издавали звуки, совершенно не похожие на человеческую речь. Страшно представить, ведь раньше все эти существа были простыми людьми, смертными, умеющие внятно говорить, мыслить и размышлять. Вся та боль и муки, которые эти души перенесли в Аду за долгие десятилетия, превратили из них тех, кого я видел сейчас перед собою.

Это поистине жуткое место, и дело даже не в том, что на раскаленных камнях вокруг бурлила свежая кровь мучеников. Каждый квадратный сантиметр Ада пропитан муками и страданиями, и все эти человеческие агонии просто-напросто висят в воздухе некой дымкой. Сейчас я желаю лишь одного – покинуть это место, ведь, по-моему, лучше смотреть на то, как люди совершают зло, чем на то, во что они превратятся из-за своих грехов…

Повсюду огонь. Рядом спокойно шел брат, прикрыв глаза и о чем-то сосредоточенно размышляя. В его красных глазах любопытство и непонимание. Его явно заинтересовала та самая девушка, что не выходит из моей головы…

Мы медленно вышагивали по обожжённой дороге, думая каждый о своём…

– Я видел её, - вдруг прервал молчание Итачи, говоря тихим и спокойным голосом.

Весь его гнев вдруг исчез, уступая место невозмутимости и сосредоточенности.

Я с любопытством посмотрел в красные глаза братца, скрывая своё волнение и ужас, которое овладело мною за считанные секунды.

– Именно благодаря этой девушке мне удалось найти тебя. Запах твоей гнилой душонки остался на её чистой душе. Ты стал весьма неосторожным…

– О чём ты? – непонимающе процедил я, раздражаясь невозмутимости брата. – Что ты с ней сделал?!

Итачи усмехнулся, оставаясь спокойным. Но вот только стоило разозлиться мне и замахнуться на него, как его взгляд стал холодным и разгневанным. Ему понадобилось лишь пару резких движений и злобный рык, чтобы остудить мой пыл.

В эти секунды мерзкие твари начали вылезать из своих нор и шипеть, склоняясь перед могуществом Итачи и презирая мою покорность перед ним. Это были молодые Демоны и мелкие Бесы, всякая незначительная нечисть, которой не удалось выбраться в мир смертных или которой не нашлось место в нижних слоях Ада, где царствовал Люцифер.

– Держи себя в руках, братец… - спокойной проговорил Итачи.

Его рука опустилась, и он, словно ничего и не произошло секундами ранее, спокойно побрел дальше. Хватило одного моего недовольного ругательства, и все твари, как один, попрятались, скрываясь от моего гнева. Я тяжело вздохнул и поплелся за братом, всё еще ожидая услышать интересующий меня ответ.

Итачи словно мысли мои прочитал…

– Я и пальцем не тронул эту девчонку. Такую чистую и невинную душу я не встречал на своём пути… Она ангельская, - Итачи напрягся, его взгляд изменился.
– Каждый Демон руки себе отгрызет, лишь найти и полакомиться хотя бы кусочком. Не будь я тем, кем являюсь, то уже давно бы её не стало. Я уверен, что ты тоже это понимаешь, Саске. Она умрет либо по вине твоей несдержанности, либо её сожрет другой Демон.

– Итачи, - начал я осторожно, - ты ведь чуешь её даже в Аду. Помнишь запах её души. Я никогда раньше не встречал ничего подобного…

Итачи нахмурился:

– Душа Пророка разве не такова?

Я задумался. Вернее я точно знал ответ, но медлил, страшась чего-то. Страшась собственной памяти. До этого момента мы практически не затрагивали подобных тем, оставляя прошлое в прошлом и не заглядывая в темные уголки того далекого времени. Его вопрос озадачил и смутил меня.

– Душа Пророка скрыта Смертью, - неуверенно начал объяснения я.
– Её запах тонкий, чарующий, но практически незаметный. Смерть тщательно скрывает своё детище. Но она… это просто невыносимо…

Наверное, ничто так не испугало меня, как внезапная остановка Итачи. Я шёл следом за ним, поэтому перед глазами моими открывалась его широкая спина. Он вдруг весь задрожал, напрягся, а я задышал часто-часто, понимая, что от его разума не ускользнет ни одна деталь, ни один секрет.

Брат медленно, повернулся ко мне и заглянул в мои испуганные глаза. Я вновь замялся перед ним, а тот лишь пронзал меня своим удивительно жутким взглядом.

И не только жуть скрывалась в его глазах, но и неописуемый ужас и страх, точно он боялся, что я подтвержу то, чего он боится услышать.

– Скольких ты убил, защищая её? – шепотом спросил брат, чуть наклонившись ко мне.

Я затаил дыхание. Итачи понял, распознал ложь в моих глазах и услышал тайну в моём голосе. Я готов был бежать, отдать свою душу, провалиться сквозь землю к самому Люциферу, лишь не отвечать брату на вопрос…

– Две или три сотни мелких Бесов. Около полутораста Демонов. И… - Меня трясло, и я больше всего боялся сказать следующее число брату, - …и троих Падших…

Итачи шумно выдохнул, а затем жалостливо завыл. Я опустил голову, боялся встретиться взглядом с ним и увидеть в его глазах разочарование. То самое разочарование, смешенное со жгучей болью, которое мне уже довелось однажды увидеть. Итачи схватился руками за свою голову и растрепал черные волосы, заметался из стороны в сторону, в отчаянии задыхаясь.

– Инферно… Инферно… - точно безумец зашептал он знакомое мне имя, опустившись на раскаленный камень.

– Брат, я всё исправлю! Инферно не узнает! Я схожу к Люциферу! Обещаю! – бросился я к Итачи на коленях. – Итачи… Итачи…

Я протянул руки к нему и ухватился за его локти, затряс, пытаясь привести его в чувства. Однако Итачи только качал головой и повторял имя Палача – Инферно. Он дышал часто, прерывисто, а затем вдруг поднял голову и заглянул в мои испуганные, виноватые глаза.

– Что ты исправишь?! – закричал вдруг он. – И, зная твою упрямую и трусливую натуру, ты не пойдешь ни к какому Люциферу! Ты боишься даже увидеть его! Ты глупец! – Итачи влепил мне звонкую пощечину и встал на ноги, поднимая меня за шкирку за собой. – Ты же знаешь закон, черт тебя подери! И ты знаешь, кто такой Инферно!

Он подставил меня на ноги, заставив смотреть ему в красные, озлобленные и полные отчаяния глаза.

– Я не мог просто позволить им сожрать её! – вступился вдруг я.

– Из-за обычной человеческой души, обреченной на смерть, ты убил троих Падших! Спас её и обрек себя! – Итачи уже успел взять себя в руки и теперь говорил нерасторопно и нарочито медленно. – В тот раз я готов был погибнуть, лишь бы ты, глупый маленький брат, жил. И ты мне пообещал, что больше никогда не вляпаешься ни во что больше…

– Прости…

Итачи тяжело вздохнул:

– Инферно еще не пришёл за тобой, значит, пока что никто ничего не заметил. Будем надеяться, что это так и останется в тени. Однако ты теперь точно остаешься в Аду и выполняешь свои прямые обязанности. Я замету за тобой следы наверху…