Апокалипсис в подъезде

— Ты уже нарвался, мудила! — Шагнул ко мне заводила.

Сунув руку за пояс, я нащупал ладонью рукоять ножа. После всего случившегося, безоружным по дому я не передвигался. К счастью, пустить его в ход возможности не представилось, так как в этот момент на мужчин налетели несколько женщин-соседок, с криками и руганью отгонявших драчунов.

— Уроды, парень от диких сбежал, чуть не погиб в подвалах, выжил в стоках, куда вы лезете?! Решили силу свою показать, так валите на первый этаж, покажите каннибалам свою силу, а не толпой на одного мальчика!

Растерявшиеся под натиском женщин, буяны отступали, получая по плечам удары сетчатой сумкой. Вся ситуация выглядела так забавно и комично, что с разных углов уже стали раздаваться смешки. Это окончательно подавило воинственные настроения и мужчины, чертыхаясь отступили в одну из квартир.

— Спасибо, Баб Мань. — Поблагодарил я соседку. — Куда бы я без вас!

— Да чего уж там, Сёмушка. Ты… прости старую, за то, что за котиком твоим не уследила. — Повинилась женщина. — Не знаю как такое могло произойти. Он просто лежал на подстилке, но стоило мне только отвернуться, он уже исчез. Охрана прочесала весь этаж, но найти куда девался кот не смогли. Да и соседи клянутся, что не трогали кота. Да и как, если все у всех на виду.

— Баб Мань, все нормально. О чем вам не стоит переживать так это о кошаке. Уверяю вас, с ним все нормально. — Улыбнулся женщине я. — Вы лучше скажите, часто здесь такое происходит?

— Эх, да в последние дни регулярно. Создается впечатление, словно высокие шишки вдруг разом с ума посходили. Сперва перетряхнули все наши вещи, отобрали у людей все, что даже отдаленно можно использовать как оружие. Конечно, мы возмутились подобному беспределу. Вот только глава отреагировал совсем неадекватно. Его охранители устроили на этажах самый настоящий террор. Урезали питание отменили многие пропуска, запретили жителям перемещаться даже между квартирами.

— Между квартирами? — Удивился я. — К чему такие драконовы законы? Да и меня вроде с пропусками не напрягали.

— А с чего тебя напрягать будут? Членов отрядов эти правила не касаются. Но уж можешь мне поверить, люди очень недовольны. Я ведь на кухне работаю, по этажам еду разношу, есть возможность словом перекинуться. Могу сказать, людей уже до полного отчаянья довели. Все происходящее сейчас — это еще цветочки, ягодки начнутся через пару дней, когда уже отчаявшиеся люди как следует оголодают.

Поблагодарив женщину, и распрощавшись с ней, я направился в противоположную сторону от своей квартиры. Вся эта ситуация очень дурно пахла. Но главное, я не мог взять в толк, зачем глава устраивает все эти показательные чистки? Допустим, можно было объяснить обыски сиюминутным страхом после покушения. Однако, все остальные действия весьма трудно было объяснить с логической точки зрения. Казалось, что Лимонтьев действительно спятил, отдавая безумные приказы. Вот только я был уверен, что это не так. Страх главы искусственно поддерживался Воеводиным, который и стоял за всем происходящим в доме. Чем сильнее страх главы, тем больше полномочий и власти перенимал глава охранителей. Вполне вероятно, что сам глава и не в курсе о происходящем на этажах. Ведь, насколько мне известно, с момента покушения он не покидал своей квартиры на верхнем этаже.

Весь вопрос в том, насколько окружение предано главе, и как сильно они процеживают сквозь цензуру преподносимую информацию. Если Воеводину удалось протянуть в окружении своих людей, то уже в ближайшие дни все может закончиться большой кровью. Вот только я до сих пор не мог взять в толк, зачем все это было Воеводину? Даже если допустить что таким образом он решил захватить власть на этажах, то как он в последствии ее собрался удержать? Все, буквально все жители, люто ненавидят главу и в особенности бойцов отрядов.

Желания ввязываться в происходящее у меня не было никакого. Очень хотелось просто вернуться на свое спальное место, закрыть глаза и отринув все страхи и сомнения, забиться блаженным сном. Вот только люди, затеявшие весь этот переворот, вряд ли оставят меня в покое. Особенно если Воеводин уверен, что мне известно об истинном положении дел с «дикими». В таком случае, можно быть уверенным, что однажды мне попросту будет не суждено проснуться.

Необходимо было поговорить с отцом. Он не только находился на вершине иерархической лестницы, но и вращался в самых высоких кругах. Скорее всего он даже имел выход на главу, что могло бы упростить задачу. Но сперва, стоило закончить другое дело. Соваться наверх без доказательств — глупо и бесполезно. Что бы я не сказал, мое слово будет против слова главы отряда, и в перспективе, в лучшем случае меня попросту поднимут на смех. В худшем — там же и прирежут, чтобы не баламутил воду. Необходимо было раздобыть факты, и я знал лишь одного человека, способного эти самые факты мне сообщить. Если Роман действительно знал о готовящемся покушении, если он участвовал в этом, то есть неплохая вероятность заставить его говорить. Особенно, если наобещать ему с три короба.

Сам Роман обитал в дальней комнате угловой двушки. Пройдя по коридору, я нос к носу столкнулся с соседом и близким другом офицера этажа.

— Добрый день, дядь Валера. — Учтиво поздоровался я.

— О пострел, здоров. Как сам? — Расплылся в улыбке пожилой мужчина. — Ты к Ромке?

— К нему. Он у себя?

— А куда ему деться? Сегодня же выходной. Как залег вчера вечерком, так и спит, уже часов пятнадцать. Я будить уже хотел, но время стирки боюсь пропустить.

Уступив дорогу в ванную, я обогнул соседа и, пройдя по комнате между перегородок, подошел к дальней тканевой ширме, закрывающей угол комнаты с оконной баррикадой. Как я знал, Роман очень любил это место и после вступление в отряд, пожелал зарезервировать его за собой.

— Ром, это Семён, не спишь? — Ноль реакции. — Эм, я войду?

Ответа не последовало, так что я просто отодвинул ширму, заглядывая внутрь. Роман лежал на матрасе, сложив руки на груди. Казалось, он просто спит, если бы не длинный кухонный нож, торчащий у него из груди. Обильно вытекающая из раны кровь, уже успела подсохнуть. Она покрывала как сам матрас, так и часть стены, напротив тела. Одно можно было сказать абсолютно точно, Роман был мертв, причем уже давно.

…

Шаги и шорканье, бесконечные разговоры и шепотки, раздающиеся со всех сторон. Очень хотелось закрыться, укрывшись от всех окружающих звуков. Прикрыть голову подушкой, лишь бы не слышать происходящего вокруг. Бесконечные разговоры и шаги, звуки от которых невозможно было спрятаться и скрыться.

— Повторяю вам в последний раз, я понятия не имею, кто входил в ту квартиру, и кто убил вашего офицера. — Сквозь ткань подушки донесся до меня женский голос.

— По нашим данным, с восьми до десяти утра, вы с подругой находились в общем коридоре, зашивали матрасы и подшивали одежду. — Отвечал спокойный мужской голос. — Именно в это время, предполагаемый убийца и проник на этаж. Вы продолжаете утверждать, что ничего не видели?

— Скорее никого. — Немного истерично ответила собеседница. — Знаете ли, люди не сидят целыми днями на одном месте. Они постоянно перемещаются, общаются, ходят с места на место. Куда мне уследить за всеми7 Да и у меня работы было выше крыши.

— Значит, вы не видели никого постороннего на этаже?

— Да здесь постоянно слоняются посторонние. — Резко и зло ответила женщина. — Члены ремонтных бригад, ваши охранители, анархисты, гости с разрешением часто приходят к знакомым. Я в последний раз вам повторяю, ничего необычного я не видела.

Все эти допросы соседей продолжались уже сутки. Охранители пригнали на этаж всех своих дознавателей. Квартиры были заполнены патрулями Вэшников, выискивающие подозрительные предметы. На мой взгляд, мера явно излишняя, ведь кто бы ни убил Романа, он не будет ходить по этажу с окровавленным ножом в руке и чистосердечным признанием в кармане. Наоборот, пристающие к жителям патрули только усугубляли положение, вызывая ярость у жителей в то время, как атмосфера напряженности буквально витала в воздухе.