Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези
Шрифт:
– Ты прочел мои мысли?
– Просто, когда ты перенастраивала часы, твои мысли выдавала мимика.
– Ладно. Мимика. Но оба новозеландских острова лежат левее Анти-Гринвича.
– Ты имеешь в виду новозеландские острова Северный и Южный? – уточнил майор.
– Да. Два больших острова. Если некоторые острова-спутники перелезают через Анти-Гринвич, то вряд ли это имеет значение. Они слишком мелкие.
– Новая Зеландия, - заметил майор, - номинально включает еще Токелау правее Анти-Гринвича. А Королевство Новой Зеландии, известное также как Новозеландский Союз, включает еще Острова Кука и Ниуэ правее Анти-Гринвича, и Антарктический Сектор Росса, восточная половина которого также правее Анти-Гринвича.
– Да, Хелм, ты уже рассказывал о ЮТФ. Но сейчас моя голова занята совсем другим.
– Герда, если ты прокручиваешь в голове ситуацию с Феликсом…
– …Еще бы! А ты как думал? – резковато перебила она.
– …То, - продолжил майор, - это ты зря. Ситуацией уже управляет надежный человек.
– Хелм! Ты уже который раз говоришь, что он надежный, но ни разу не назвал его!
– ОК. я назову: это гаитянин Ломо Кокоро, он же: Шоколадный Заяц Апокалипсиса.
– Ломо Кокоро? – удивилась она, - Хозяин медиа-студии «Порт-Салют»?
– Так точно, - ответил фон Зейл, - однако, есть некоторые дополнительные детали.
…
Ломо Кокоро был известен разным слоям мировой общественности с разных сторон.
Людям, интересующимся бизнесом - как хозяин ряда плантаций и пищевой фабрики «Нефертити-Гаити» недалеко от провинциального города-порта Ле-Ке.
Людям, увлеченным мистикой - как автор популярной книги «Магия Вуду для всех».
Людям, имеющим дело с криминологией - как крупный деятель нелегального оборота психотропных веществ, и участника тихоокеанской Великой Кокаиновой тропы.
Людям, всерьез интересующимся политикой - как крупный соинвестор, а может даже соавтор, Алюминиевой революции и Первой Новогодней войны в Океании.
Людям, верящим в благотворительность - как сопредседатель и генеральный спонсор Интернационального фонда помощи детям «Цветы жизни».
Людям, любящим афро-латиноамериканские танцы - как хозяин медиа-студии «Порт-Салют», жизнерадостный толстый 50-летний негр, который нередко появлялся там, в студии, и производил позитивное впечатление на непредубежденного телезрителя.
Мало кто (кроме спецслужб) знал, что свою карьеру в бизнесе (уточним: в мафиозном бизнесе) будущий дон Ломо начал еще тинэйджером, и быстро выдвинулся благодаря некоторым специфическим талантам, среди которых следует выделить четыре:
1. Играть в преферанс.
2. Выбирать союзников.
3. Держать слово.
4. Стрелять первым.
Первые 20 лет своего трудового стажа Ломо провел в гвардии дона Кокоро, пожилого «снежного барона», и еще несколько лет - в гвардии его сына-наследника. Но баронет Кокоро не смог удержать кокаиновый бизнес, и пал жертвой борьбы с более хищными конкурирующими баронами. Обычно результат подобных событий - раздел баронства между хищниками, но этот случай оказался исключением. Ломо (к этому моменту шеф гвардии) поднял флаг мафиозного клана-фамилии Кокоро, выпавший из мертвой руки молодого барона, и объявил вендетту. Так тоже нередко случается, но вендетта Ломо отличалась скрытностью, и необычным выбором союзников. Вначале о вендетте было сказано только доверенным фигурам фамилии, причем союзников Ломо нашел не среди таких же мафиози, а среди политических боевиков.
Первым союзником стал генерал Каламаро, командир ACL (Army Choco Libre - Армии освобождения индейцев чоко) контролировавшей юг Панамы на границе с Колумбией.
Вторым – некто Жерар Рулетка, шеф разведки повстанческого Фронта майя в Южном Юкатане (на границах Мексики с Белизом и Гватемалой).
Понятно, что требовались именно два силовых союзника. Единственный союзник, по обычной мафиозной логике, позже сожрал бы
дона Ломо с его бизнесом. А двое – это естественный баланс сил. Конечно, это означает необходимость платить им обоим.Такие фигуры недешево стоили, но Ломо умел глушить деньгами: он обещал каждому союзнику четверть доходов будущей гаитянской кокаиновой мини-империи. Для себя будущий император скромно оставил половину этой шкуры пока неубитого медведя.
Впрочем, медведь (в данном случае: альянс конкурентов клана-фамилии Кокоро) был обречен с момента, когда Ломо, Каламаро и Рулетка договорились. Если конкуренты готовились к каким-то боевым действиям, то только вроде уличной стрельбы. Даже в кошмарах им не снилось, что однажды их виллы будут подсвечены лазерами, и затем уничтожены стремительным авиа-налетом неопознанных штурмовиков «Тукан». Эти недорогие винтовые машины (бразильская модель 1980-го) так распространились по региону, и дополнились копиями, производимыми в разных странах, что узнать, чьи самолеты нанесли удар - невозможно. Но поползли слухи об армии Choco Libre. При пересказах Choco Libre превратилось в Choco Liebre (шоколадного зайца). Это сразу определило основу прозвища дона Ломо Кокоро: Шоколадный заяц. Позже дон Ломо посмотрел фильм «Шоколадные зайцы апокалипсиса» (по роману Роберта Рэнкина об игрушках-киллерах, пришел в восторг, и привел свое прозвище к нынешнему виду).
Кстати, дон Ломо занялся (кроме прочего) шоколадным бизнесом по причине своего прозвища. Якобы, колдовство Вуду открыло, что такова его карма. Теперь этот почти легальный бизнес приносит ему больше, чем «снежок». Доход от «снежка», как было договорено, делится: две четверти уходят Каламаро и Рулетке. Даже когда Каламаро, разбитый силами ООН, бежал в Перуанскую Амазонию, а Рулетка, после поражения Фронта майя в Юкатанской войне, перебазировался в Полинезию, выплата этой доли продолжилась. Она продолжается до сих пор, поскольку дон Ломо держит слово. Это можно считать затратным рыцарством, но такая стратегия обычно приносит выгоду...
…На этой позитивной ноте майор фон Зейл завершил рассказ и подмигнул Герде. Она прокомментировала:
– История познавательная. Но я хотела бы понять: как это касается Феликса?
– Очень просто. Сейчас Феликс, как младший экспедитор, вылетел из Бельгии на Гаити транспортным бортом фонда «Цветы жизни» с грузом медицинской техники, которая предназначена для детской поликлиники в сельском районе Камперрин. Поликлиника построена в этом году, на средства того же фонда, в смысле на средства дона Ломо.
– Хелм, я рада за гаитянских детей, однако при чем тут Феликс? И как он, находясь в полицейском розыске, попал на самолет?
– Ну, - ответил фон Зейл, - не важно, как он попал, важно, что он на борту самолета. А возможности дона Ломо на Гаити достаточны, чтобы отправить Феликса дальше через Панамский перешеек в Тихий океан. Там уже будем мы.
– Где там? – спросила Герда.
– Где надо, там и будем, это же наш океан, - невозмутимо пояснил майор INDEMI.
…
РЕТРОСПЕКТИВА. Днем раньше на острове Гаити.
25 августа около полудня. Республика Гаити. Юго-западная провинция. Ле-Ке.
В Германии уже наступил ранний вечер, и Феликс Шредер (под видом намибийского матроса) шел из порта Ширштейн на гидрофойл-ферри по Рейну - к Северному морю.
От момента звонка фон Зейла дону Ломо прошло 3 часа - достаточно, чтобы построить экстренный график решения некой своей тактической задачи, с заметанием следов при помощи исполнения этой просьбы фон Зейла. В чем фокус - будет ясно позже, а сейчас уместна информация о Республике Гаити вообще, и о месте действия – в частности.