Апостол Павел

В то время в ходу было увлечение медициной: каждый стремился получить хоть какие-либо знания в этой области. Ессеи, например, охотно изучали здоровые виды деятельности как для пользы тела, так и для пользы души; они применяли лекарственные корни и минералы для лечения болезней [180] . Савл время от времени тоже занимался подобными изучениями: во время своего пребывания в Милите он способен был оказывать помощь больным [181] . Он интересовался человеческим телом и в первую очередь своим собственным, своими болезнями; подобное увлечение было распространено среди некоторых греков-интеллектуалов, которые даже вели дневники своих болезней [182] . Кроме того, в фарисейском воспитании очень важное место занимало профессиональное обучение: ручной труд считался необходимым, чтобы уравновесить труд умственный, что так нужно мудрецу [183] . Павел не чуждался ручного труда, несмотря на то, что в греческой среде подобная работа вызывала предубеждение.

180

A. Lemaire. «Ессейское образование и школа Камрана». Hommage a Valentin Nikiprowetzky. Louvain — Paris, 1986, 194

181

Деян., 28, 9 и 19, 10.

182

Тема тела появляется в 1 Кор., 12, 31. Павел упоминает о своих болезнях в Гал., 4, 13 и 2 Кор., 12, 7–8. По поводу журнала с записями о болезнях или историй болезней, сведения о которых мы находим в записях, найденных в убежищах знахарей или в «Священных речах» Элиуса Аристида, смотри мое исследование в «L’invention de l’autobip-graphie». Colloque ENS, 1990 (в прессе).

183

Еккл., 7, 15; Pirke Aboth, 22. Смотри 1 Кор., 4, 12 и 1 Фесс., 2, 9.

Впрочем, все это было второстепенно. Фарисейское воспитание имело целью прежде всего сделать из студента совершенного знатока Библии. Учителя, подобные Гамалиилу, приобрели известность благодаря своей роли толкователей [184] , и Павел явился вслед за ними как прекрасный знаток Пятикнижия, то есть, собственно говоря, Торы.

Павел ознакомился также с пророческой и прорицательной литературой: он хорошо знал книги Исаии; в его Послании к Римлянам насчитывается не менее тринадцати ссылок на книги этого пророка, в большинстве своем прокомментированных. Именно к пророкам Павел применил термин «святые», чтобы подчеркнуть их приверженность Христу [185] . В то время пророки были предметом благоговейного почитания у фарисеев: в первом веке было принято ходить на богомолье к их могилам, и с учетом этих походов составлялись короткие биографические заметки о молящихся [186] . Такой интерес к пророкам свидетельствовал о больших надеждах на загробную жизнь, что было предметом живого обсуждения для фарисеев во всех иудейских общинах. Апокалипсические писания, которые читал Павел и из которых очень часто брал основные темы (такие как «венец правосудия»), преследовали цель показать очевидность проявления божественной мудрости в тайнах космоса и истории [187] . Пятикнижие, как и апокрифические писания, бытовавшие в обращении в диаспоре [188] , формировали чувство истории [189] . Наряду с отрывками из Писаний, Павел цитировал слова, которых нет в канонических книгах и которые на самом деле он прочитал в каком-нибудь миссионерском произведении, например в апокалипсисе Илии [190] . В Палестине, милленаристический [191] дух и надежды на загробную жизнь укреплялись из-за того, что римское вторжение создало здесь самые благоприятные условия для их развития [192] ,особенно в году, примерно, 35-м, когда Понтий Пилат ужесточил свою политику и когда Савл как раз находился в Иерусалиме [193] .

184

Иосиф, BJ, 1, 649. О раввинском формировании Павла, смотри классические исследования Е.П. Сандерса. «Павел и палестинский иудаизм: сравнение моделей религии», Лондон, 1977, и В.Д. Дэвида. «Павел и раввинский иудаизм», изд. 4-е, Филадельфия, 1980. О религии фарисеев полезно будет обратиться к Ж. Нознеру. «От политики к набожности: появление фарисейского иудаизма», изд. 2-е. Нью-Йорк, 1979.

185

Этот термин также существовал в то время в Камранских писаниях («Общественный порядок», 1, 1 и т. д.).

186

С.С. Тоггеу. «Книги Пророков». Филадельфия, 1946, и М. Саймон. «Паломничество в иудаизме первого столетия» и «Паломничества библейской и классической древности на Западе в средние века». Париж, 1973.

187

Эта тема появляется в александрийском писании «Письмо Аристея» и в Завете Леви. Вся иудейская литература эллинистической эпохи была тщательно подобрана и переведена в La Bible. Ecrits intertestamentaires, Pleiade, 1987. В свете этих текстов можно констатировать, что на образ мышления Павла оказали воздействие все направления современного ему иудаизма: палестинский иудаизм, эллинистический иудаизм и эсхатологический. Я не раскрою эту тему лучше, чем она раскрыта в ценном исследовании В. Д. Дэвида. О сходстве образа мыслей Павла и ессеев смотри: М. Hengel. «Jiidentumund Hollonismus». Tubingen, 1973, 461–463, и J. Murphy-O’Connor. «Павел и Камран», в «Мире Библии», май — июнь, 1978. В дальнейшем были сделаны и другие попытки оценить разные стороны палестинского иудаизма (который вполне мог выполнять роль, приписываемую Гамалиилу) в формировании Павла: смотри Е.Р. Sanders. «Павел, Закон и Иудейский народ», 1983, и «Павел и палестинский иудаизм», 1977.

188

Ради возвращения к социологической и антропологической перспективе иудейской эсхатологии, J. G. Gager. «Царство и общество: социальный мир раннего христианства», Englewood Cliffs, 1975, 2-65. О читателях межзаветной литературы: V. Tcherikover. «Пересмотр иудейской апологетической литературы», Symbolae R. Taubenschlag dedicatae, 111, Eos, 48, 1956, 169–193.

189

Деян., 13, 6-22.

190

1 Кор., 2, 9. Согласно Клименту Римскому, это определение Оригена, смотри Е. Schurer «История иудейского народа во времена Иисуса Христа». 2-е изд., rev., 111, 799–801. Взгляд на воскресение — в Ефес., 5, 14 — появился из Апокалипсиса Илии согласно Эпифану, 42, 12, 5, но это послание, конечно же, является апокрифичным.

191

Милленаризм — религиозно-мистическое учение о тысячелетнем земном «царствовании Христа», которое должно наступить перед концом мира; характерен для раннего христианства. (Прим. перев.)

192

Смотри R. A. Horsley и J. S. Hanson. «Бандиты, Пророки и Мессии: народные волнения во время Иисуса». Миннеаполис, 1985.

193

Смотри главу 8.

Помимо личных наблюдений и обычного человеческого рационализма, фарисеи прибегали также к мистическому и сверхъестественному опыту. В их мире существовали ангелы и демоны, они, как и все интеллектуалы эллинизированного Востока, поддерживали веру в этих существ — посредников между божественным и земным миром [194] .

Вера в воскресение составляет важную часть фарисейского учения. В первом веке все члены общин были убеждены в бессмертии души и готовились предстать перед божьим судом после смерти: плохих ожидала «вечная тюрьма», а «для других предусматривалась новая жизнь» [195] . Так просто выраженная позицияфарисеев ясно говорит об их убеждении, что воскресение — это вознаграждение, обещанное праведникам; такое понимание вещей не совсем соответствовало верованиям современников Савла. Апокалипсическая литература уже тогда говорила о всеобщем воскресении для всех иудеев и язычников перед последним судом [196] . Во всех иудейских общинах фарисеи, кажется, были гораздо больше заняты проблемой своего личного спасения, чем упованием на Мессию, в иудейском понимании этого слова, то есть на спасителя исключительно их народа [197] .

194

Иосиф, B.J. 2, 8, 142. Смотри: «Genies, anges et demons», восточные источники. Париж, 1971.

195

AJ, 18, 1, 3 (12–15) и BJ, 2, 8, 14 (162–166), Деян., 23, 8.

196

С начала первого века: Книга Даниила. Успение Моисея, 10, 12; Ps. Ездры, 4, 52–55; Baruch, 30; 4 Книга sybillin, 183 с. В эпитафиях диаспоры часто встречаются имена Anastasis, Anastasius, Anastasia, которые напоминают (созвучны) «Воскресение» (CU, 211, 298, 364, 476, 576, 598…), смотри G. Delling в ANRW, II/ 20. 1, 1987, 19.

197

Ж. Нознер. — «От политики к набожности: появление фарисейского иудаизма», 2-е изд., Нью-Йорк, 1979.

Что касается Гамалиила, который, кстати, не был только руководителем школы, то его библейские занятия формировали хороших проповедников. На своих занятиях Гамалиил часто приводил примеры народного стоицизма. «Тяжелая откровенность», приписываемая в «Деяниях» Павлу [198] , уподобляет его странствующим философам, которые, помимо основных направлений веры, распространяли нравственное учение, полностью подразумевающее его повседневное применение [199] . Павел говорил тем же языком, что и они, таким же сильным и страстным. Длинный ряд перечислений придает стремительность его прозе: ему недостаточно сказать, что «лицемер» — это «развратник», он еще характеризует его такими словами, как «эксплуататор», «идолопоклонник», «вор», «пьяница», «хищник»… [200] Повтор ключевого слова фразы подчеркивает главную мысль: как, например, в знаменитом отрывке «Если я любви не имею…» из Первого послания к Коринфянам [201] .

198

Parrhesia: Деян., 9, 27; 13, 44; 14, 3; 19, 8; 28, 31 (это — меткое слово). Parrhesia, по определению Стобе, Florileges, 111, 13, 453, перешло в александрийский иудаизм от греков (Септуагинта. «Письмо Аристея», Филон), также встречается в Заветах, у Иосифа и в Деяниях. Смотри Е. Norden, «Die antike Kunstprosa». Лейпциг, 1909.

199

Самым основательным исследованием остается исследование С. Ольтмара. «Происхождение римской диатрибы». Lausanne — Geneve, 1926, содержащее список тем диатриб. Смотри также небольшую книгу X. Мартина. «Профессия проповедника». Париж, 1988, и диссертацию Т. Шмеллера. «Павел и диатриба». Munster, 1987.

200

1 Кор., 5, 10.

201

1 Кор., 13, 1–8.

Речь перед Кифой (Петром), единственная, сохранившаяся почти дословно, строится на противопоставлении и повторении [202] . Взывания очень настойчивы и страстны. Обращение «братья», необычное в классической риторике, свидетельствует об эмоциональной связи между проповедником и его слушателями. Павел гармонично сопровождает свою речь экспрессивными жестами, чего не делал бы афинский ритор [203] . Чтобы уменьшить неровность и сложность мысли, выраженной разными стилями, Павел во множестве приводит цитаты, пословицы, намеки, помогающие дать характеристики разным людям [204] . В его письмах также сохранен обычный тон переговоров, характерный для народной проповеди [205] . Наконец, он никогда не обращается к оппоненту по имени — его заменяет неопределенное местоимение; это характерно для речи учителя, который выражает как бы общее, распространенное мнение по отношению к оппозиции [206] . Письма апостола полны дискуссий и полемики, как «диатрибы» (резкая обличительная речь) народных- проповедей, которые наложили свой отпечаток на манеру изъяснения Павла; кроме того, эти письма написаны в загадочном стиле и очень трудны для понимания и истолкования — но они были такими и для современников! [207]

202

Гал., 2, 14–21.

203

Деян., 26, 29.

204

Смотри приложение 2: «Павловы», где упоминаются Лука, Стефаний, Аполлос и т. д. Это также может иметь отношение к семитскому обычаю, на который обратили внимание эллинизированные жители Востока (смотри дальше главу 8). Об употреблении в диатрибе имен в уменьшительной форме смотри: С. Ольтмар, 14.

205

Определение ритора Эрмогена, Phetores graeci, 111, 406, который искал происхождение диатрибы в речах афинских ораторов четвертого века. Разговорный стиль речи радикально отличается от сократовского, хотя приемы остаются теми же.

206

С. Ольтмар, И. Подобным образом действуют аретологи.

207

2 Пет., 3, 7. П. Фридрексен. «From Jesus to Christ», Yale, 1988, настаивает на этой трудности понимания и видит в этом основную причину последующих оппозиций Павлу.

Темы иудейских проповедей также заимствованы из диатриб [208] . Павел, как мы видим из его посланий, учит рассуждать, пользуясь такими яркими образами, как «жатва» или «строящийся дом» [209] . Он также учит мыслить дихотомическими [210] категориями, всегда противопоставляя душу телу, Дух Закону, жизнь смерти, любовь греху, приобретение потере. Он часто обращается к народной мудрости. Своеобразие его речи заключается, вероятно, в терминологии, заимствованной из языка торговцев [211] , и в частом возвышении идеи профессионального «сотрудничества» [212] : обобщая свои последовательные учения, Павел никогда не отвергал среды собственного происхождения.

208

Н. Thyen. «Der Styl des Judisch-Hellenistischen Homilie». Gottingen, 1995. Наиболее очевидны аналогии с Epictete, «Entretiens», III, 22, 13–18 (ничего не скрывать из своей жизни), 21–22 (пренебрежение к телу и к смерти), 67–76 (отказ от брака), 100–107 (выносливость).

209

Изложение темы смерти и воскресения по аналогии пшеничного зерна (1 Кор., 15, 35–37) было традиционным у раввинов.

210

Дихотомия — гр. — последовательное деление целого на две части, затем каждой части снова на две и т. д. (Прим. перев.)

211

К примерам, взятым из послания к Филиппийцам С. Доксом (S. Dockx), упомянутым выше (прим. 22), можно добавить выражение «давать залог» (2 Кор., 1, 22).

212

Павел называл «сотрудниками» (synergoi) своих спутников в Азиатской миссии (смотри дальше главу 10 и классическое произведение В. X. Оллрога. «Paulus und seine Mitarbeiter. Untersuchungen zu Theorie und Praxis der Paulinischen Mission». Neukirchen, 1979). Нужно учитывать важность этого идеала профессионального «сотрудничества» в Тарсе, в среде цеховых организаций (смотри: Л. Роберт. «Документы Малой Азии». Париж, 1987, 49–52). Эта терминология принадлежит Павлу и автору «Деяний», который часто упоминает о «профессиональной деятельности» (ergasia). Образ «розничных торговцев» (kapeleuntes), примененный к миссионерам Коринфа в 2 Кор., 2, 17, может иметь отношение и к образу торговца-миссионера, нарисованному Иосифом AJ, 20, 2, 3 (34), и, может быть, некоторыми другими раввинскими писаниями (W. D. Davis. «Павел и раввинский иудаизм», ed, 1948, 133, № 1).

Впрочем, поскольку в его писаниях очень много древнееврейских выражений, можно допустить, что формированием большинства своих понятий он обязан фарисейскому образованию. Не будем говорить об особенностях семитской культуры, невнятно изложенных в его речи в Антиохии Писидийской: если они наводят на мысль — хотя бы гипотетическую, — что Павел готовил свои речи на древнееврейском, прежде чем произносить их на греческом, то с таким же успехом можно предположить, что они, как и речи Стефана, подвергались местным перезаписям, которыми уже и располагал автор «Деяний». Гораздо более показательно постоянное употребление раввинских выражений в его посланиях, таких как, например, «плоть и кровь», изображающее человека, как слабое и хрупкое создание [213] .

213

Гал., 1, 16, и 1 Кор., 15, 50. Сравни с Мт. 16, 17.

Библейская история — составная часть риторики той эпохи. Речь в Антиохии Писидийской строится на историческом обзоре эпохи Патриархов и эпохи Судей до смерти царя Саула; Павел восстанавливает последовательность изложения Библейских древностей —произведения, составленного незадолго до нашей эры, что свидетельствует о его заботе сохранить хронологическую точность.

Подготовка к путешествию

Итак, Павел получил значительное многоязычное и разностороннее образование, которое соединило отрока, а затем молодого человека с крайне разнородными городами, центрами культуры и социальными кругами. Но было ли всего этого достаточно, чтобы сделать из него, еще до его обращения в христианство, космополита и любителя путешествовать, так сказать, миссионера по призванию?

Павел называл себя космополитом, уже будучи в зрелом возрасте, в 50-е годы. Он пошел еще дальше, чем самые убежденные систематики и философы; преодолевая все разногласия древнего города, он провозгласил, что в христианстве нет ни иудеев, ни греков, ни рабов, ни свободных, ни мужчин, ни женщин. Но это не была крепкая позиция, позиция полемиста, который хочет искоренить консерватизм Церквей Азии [214] . В действительности Павел считал только, что между людьми нет разделения по праву рождения, нет иерархии между иудеями и греками и что все равно призваны [215] . Но даже в его непосредственном окружении греки и иудеи всегда различались [216] .

214

Гал., 4, 8. По причине весьма своеобразного контекста нужно ознакомиться с заключениями Ж. Кристева. «Etrangers a nous-memes». Париж, 1988, 117–118.

215

Рим., 10, 12.

216

Кол., 4, 11.

С уверенностью можно утверждать лишь то, что у Павла очень рано сформировалось (без сомнения, благодаря его образованию) крайне структурное видение мира: средиземноморский Восток, единственное пространство, с которым он очень долго знакомился, казался ему пространством, политически сформировавшимся благодаря взаимодействию областей, для которых центром внимания была столица [217] , то есть пространство с центром в Иерусалиме. Географически уже долгие века это было место «маршрута» путешественников, географическая «область», характеризующая первые поколения, рожденные в Империи Августа. Скорее всего Павел, который родился в диаспоре, никогда не утрачивал связи с родиной; он не был и никогда не стал бы искателем приключений в путешествиях, ищущим свои корни по всему свету. С «младых ногтей» он был нацелен на Иерусалим, его «кормящую мать», к которому он был очень сильно привязан в годы учебы. Таре потерял для Павла свою важность; он послужит ему еще, как источник семейной поддержки, как укрытие, где он сможет спрятаться в случае необходимости. Парадокс для грека — молодой Савл сделал своей родиной не родной, а выбранный им город. Может быть, из-за религиозной интеграции; может быть, из-за эсхатологических надежд: уже находились верующие, которые приходили к вратам Иерусалима, чтобы похоронить себя в ожидании воскресения; или, наконец, что очень возможно, из-за привязанности к интеллектуальным кругам, как подобает мудрому греку.

217

Смотри: С. Николе. «Описание мира. География и политика в начале Римской империи». Париж, 1988. Павел вопринял подобное видение мира, начиная, по крайней мере, с 50–55 годов: Послание к Галатам и Второе послание к Коринфянам адресованы к христианам области (2 Кор., 1, 2), а не как раньше — к христианам города; в 1 Кор., 15, 17, и Рим., 16, 5, выражение «начаток Ахайи» или «начаток Азии» для обозначения первых обращенных также относится к географии провинции.

Из-за этого его путешествия всегда строго соответствовали своему назначению, имея вполне определенные задачи и ограниченную продолжительность: он всегда предусматривал возвращение в Иерусалим, даже если это было сопряжено с трудностями или опасностью. Савл составлял греческую схему «путешествия» — «periple» — или скорее — поскольку он охотнее передвигался сухопутным способом, нежели морским «periodos»,которая как и «periple» предполагает путешествие с возвращением в пункт отбытия [218] .

218

Уже было отмечено Евсевием. «Церковная история», 2, 18, 9.