Апрельская сирень

Сирена бессильно опустилась на кровать. Давно она не ощущала себя такой несчастной и опустошенной.

– Привет, мам, – как можно веселее сказала она в телефон. – Нет, я не расстроена. Только чуть-чуть. Нет, это не правда – мы не встречаемся. Потому что он все придумал. Специально, чтобы поднять наши рейтинги. Согласна, он подонок. И я тебя очень люблю. До завтра.

Отложив телефон, Сирена уронила голову на руки, спрятав лицо в ладонях. Плечи затряслись в рыданиях.

Вот и все. У нее нет друга. У нее нет подруги. У нее нет того будущего, о котором она мечтала. Она не сожалела лишь о Власове, но ей было горько от того, как глубоко она заблуждалась. Ей было стыдно за свои чувства к этому человеку.

Завтра она вернется домой, в свою прежнюю жизнь, и притворится, будто все, что с ней происходило последние полтора месяца, было всего лишь сном.

ГЛАВА 29.

Не мети, метель –

Мне так холодно.

Не рассказывай баек своих.

Я его прогнала на все стороны.

Я себя люблю за двоих.

В маленьком, дешевом, уютном кафе было тепло, но Оля все равно ежилась, то ли от холода, то ли в предвкушении мести. Она смотрела, как ветер яростно кружит крупные хлопья снега в каком-то жестоком, диком и некрасивом танце. Она никогда не любила зиму. В отличие от этой двуличной дуры – Маркиной. Как же она ее ненавидела! Вся такая из себя правильная, ни от мира сего. Лживая, двуличная дрянь, волчица в овечьей шкуре – вот она кто.

Ну, ничего… Скоро она получит свое. Оля не из тех, кто молча проглатывает обиды.

Девушка отвела взгляд от окна, и сощурила глаза, с неприязнью разглядывая худого некрасивого парня, с аппетитом жующего гамбургер, который она же ему и купила на свои деньги, по его требованию.

«Как можно столько есть, и при этом оставаться таким худым? – с отвращением думала она. – Наверно, у него глисты».

Доев, Эрик, наконец, проявил к ней интерес.

– Ну, вот, теперь я готов тебя выслушать, – сказал он, причмокнув, и неаккуратно вытерев салфеткой рот, отчего жир только размазался по его губам и подбородку. Оля собрала все силы, чтобы удержаться от брезгливой гримасы. Она открыла сумку, и достала планшет.

– Вот, – протянула она его Эрику. Парень недоуменно посмотрел на нее, затем взял планшет и провел по нему пальцами.

– Что это?

– Видео. Просмотри его.

Эрик не стал задавать вопросов, а сделал то, что просила Оля. Закончив, он еще молчал некоторое время.

– Не самое приятное зрелище, – наконец сказал он.

– Зато КТО на этом видео! – горячо воскликнула Оля, и ее голубые глаза блеснули в полумраке.

– Да, Сирену и Артемьева сложно не узнать, хотя оба изменились. Они что, были знакомы?

– Да, они учились в одной школе, – подтвердила Оля, сказав это таким тоном, будто передала очень ценную информацию.

– Надо же, – задумчиво пробормотал Эрик. Ни по его лицу, ни по тону его голоса нельзя было определить, о чем он думал, и Оля даже заерзала от нетерпения.

– Ну? – не вытерпев, потребовала она хоть какой-то реакции. – Что скажешь?

Эрик непонимающе уставился на нее:

– Я должен что-то сказать на это?

– Господи, – прошипела Оля, возводя взгляд к потолку.

– Не понимаю, чего ты хочешь от меня.

– Я хочу, – холодным, стальным голосом сказала она, выделяя каждое слово, – чтобы эта история оказалась в нашей студенческой газете, причем на первой странице!

– Ты хочешь, чтобы я напечатал это дерьмо? – Эрик грубо откинул планшет.

– Да, – невозмутимо подтвердила Оля. – Статью я беру на себя.

– Ты понимаешь, что это скандал? – почти в истерике спросил Эрик.

– Вот именно! – Оля хищно улыбнулась. – Вот именно, это скандал! Сенсация! И я хочу, чтобы эта история была напечатана не только в нашей газете, я распространю ее в интернете и, возможно даже, свяжусь с некоторыми редакциями!

– Что они тебе сделали? – Эрик с ужасом смотрел на Матвееву. – Вы же с Сиреной подруги. Или я ошибаюсь?

– Ошибаешься.

– Все равно, – парень покачал головой, – Какие бы отношения вас с Маркиной ни связывали, чтобы у вас ни произошло, я не буду помогать тебе. Я не стану печатать это.

– Правда? – Оля снова прищурилась.

– Да. Ни за что!

– Прямо-таки ни за что? А за молчание? За молчание согласен сотрудничать со мной?

– За какое еще молчание? – Эрик насупился, недобро глядя на блондинку.

– За мое молчание, – Оля снова порылась в сумке, и извлекла из нее фотографию, на которой были изображены два молодых человека, любовно держащихся за руки. Эрик в ужасе вытаращил глаза:

– Как…Откуда…Откуда ты…это…кто…как…

– Я не скажу тебе, кто сфотографировал вас. Какая теперь разница? Сами виноваты – осторожнее надо быть, здесь вам не Голландия.

– Где гарантия, что ты не покажешь это фото кому-нибудь, даже если я соглашусь?

– Я даю тебе слово, что никому не расскажу. Мне не зачем это делать. Все, чего я хочу, это то, чтобы статья, которую я напишу, была выпущена в нашей газете!

Эрик потупил взгляд, затем, после некоторой паузы сказал:

– Хорошо. К четвергу сделаем.

Сегодня Сирена проснулась до звонка будильника, и впервые за полтора года отчаянно не хотела идти на учебу. Что ее ждет там? Насмешки? Жалостливые взгляды? Она совершенно не хотела ловить на себе ни насмешки, ни жалость. Она не хотела слышать шушуканье за своей спиной, и выслушивать от сокурсников слова утешения. Она не хотела притворно улыбаться в ответ, притворяясь, будто все в порядке.

А еще Сирена очень-очень не хотела видеться с Власовым. Должна ли она будет поздороваться при встрече или лучше сделать вид, будто они не знакомы? Наверняка, он сам так и сделает.

«Представляю, как посмеются ребята, когда я скажу им, что наш дуэт развалился в день объявления результатов, – думала она».

– Сирена! – крикнула Людмила Игнатьевна из кухни. – Ты вставать собираешься? Опоздаешь!

Сирена вздохнула, и, откинув одеяло, села в кровати, а затем встала, оделась и вышла из комнаты.

Умывшись и наскоро позавтракав, она с тяжелым сердцем отправилась в университет.

Ребята с группы встретили девушку очень приветливо и тепло.

– Я сбился со счета, сколько эсэмэс-ок отправил, голосуя за тебя! – сообщил Илья.

– Почему «за тебя»? Сирена вообще-то выступает с Лешей, – заметила Алина. – Кстати, как он? Пережил такой удар? Ну, я имею в виду то, что вы сошли с дистанции.

– Думай, что болтаешь, – одернул ее Антон. – Что значит – сошли с дистанции? И вообще, Сирена, не расстраивайся, этот конкурс не твоего уровня таланта! Ты застуживаешь большего! Правда-правда.