Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре

Дядя заподозрил что-то неладное и поделился своими соображениями на этот счет с Тарафой. Письма вскрыли и узнали о подлом замысле царя. В каждом из них содержались всего три слова: «Подателя письма казнить». Муталаммис имевшееся у него письмо уничтожил. Посоветовал сделать то же самое и Тарафе. Однако известный и любимый в племенах Аравии «златоуст», один из немногих, чьи произведения широко цитировались среди народов «Острова арабов», последовать примеру дяди просто не мог. Он неоднократно восхвалял в стихах унаследованный арабами кодекс чести предков, включавший в себя такое понятие, как верность данному слову. Поступи так, поэт покрыл бы себя позором. Поэтому поручение исполнил. И был убит во дворце Ал-Мушаккар. Говорят, что самим наместником царя на Бахрейне, боявшегося «грозного лахмида пуще самума», смертельного урагана пустыни. Глядя в глаза убийце, Тарафа просил лишь об одном: известить царя, что «слово чести», данное ему прилюдно, он, Тарафа, сдержал.

Примечание.

Независимым государством Бахрейн стал 15 августа 1971 г. Численность населения королевства составляет 760 тыс. чел.; 2/3 из них — шииты. ВВП страны — 27 млрд. долл. США. Государственный бюджет — 5,3 млрд. долл. США. Госдолг — 13,3 млрд. долл. США (1012 г.). На нефтяной сектор экономики приходится 85 % доходов (16).

ЧАСТЬ XI КАТАР Прошлое и настоящее.

Открываем Катар заново.

Катар глазами русских дипломатов.

Правители Катара: личности и судьбы.

Открываем Катар заново. Рассказывая о Катаре, Дж. Пэлгрев, один из именитых исследователей-портретистов Аравии, отмечал, что для того, чтобы зримо представить себе это полуостровное шейхство, «нужно нарисовать в воображении мили и мили бесплодных песчаных холмов, лишенных какой-либо растительности». Все населенные пункты в своих землях, даже крохотные деревушки и поселки, вспоминал он, местные жители горделиво величали городами (1).

«Жили катарцы в основном морем»: одну половину года занимались жемчужным промыслом, другую — ловлей рыбы и морской торговлей. Вдоль побережья сновало бесчисленное количество лодок и парусников. Все мысли и разговоры местных жителей были об одном и том же — о жемчуге, главном источнике их жизни. Правитель Катара шейх Мухаммад ибн Аль Тани (правил 1850–1878), по словам Дж. Пэлгрева, беседуя с ним, как-то сказал, что «все мы тут рабы одного господина — жемчуга» (2). Самого шейха Дж. Пэлгрев характеризовал как человека мудрого и гостеприимного, интересовавшегося сказаниями и преданиями арабов Аравии, их пословицами и поговорками (3).

Правящая в Катаре династия Аль Тани, основателем которой считается шейх Тани ибн Мухаммад, принадлежит к племени бану хаджр. До миграции в Катар (начало XVIII столетия) оно входило в крупный межплеменной союз бану тамим — с центром оседлости в оазисе Джабрин, в Южном Неджде (Саудовская Аравия). Вначале род Аль Тани проживал на севере Катара, в небольшой деревушке Фувайрат, а в 1847 г. перебрался в Доху. Бразды правления племенем после смерти шейха Тани перешли в руки его сына, шейха Мухаммада, который и заложил шейхство Катар. В целях обеспечения его безопасности вошел в военный союз с главой ваххабитов Фейсалом ибн Турки, который лично в этих целях посещал Катар (1851 г.). Именно шейх Мухаммад установил доверительные отношения с англичанами. 12 сентября 1868 г. он заключил договор с полковником Льюисом Пелли, британским резидентом в Персидском заливе, в соответствии с которым Англия признала Катар в качестве «самостоятельного» шейхства. В 1871 г. Катар подпал под протекторат Оттоманской империи (4).

В 1876 г. власть в Катаре перешла в руки шейха Джасима ибн Мухаммада ибн Тани (1825 г. р.), пожалованного турками титулом каймакама (вице-губернатора) Катара (правил шейхством до 1913 г.). В Эль-Бида’а, тогдашней столице Катара, размещался небольшой турецкий военный гарнизон. Турки попытались, было, усилить свое присутствие в Катаре (путем учреждения турецкого таможенного поста в Дохе и назначения турецких чиновников в администрации Зубары, Вахры, Дохи и Хор ал-Удайда), но встретили жесткое сопротивление со стороны шейха Джасима. Противостояние переросло в военное столкновение, в ходе которого (в марте 1893 г., в 15 километрах от Дохи, в местечке Вабах) турки потерпели поражение.

Катар глазами русских дипломатов. «Провинция Эль-Катар», докладывал управляющий консульством Российской империи в Багдаде А. Круглов, «не отличаясь спокойствием населения, служила предметом заботы турецких военных властей и в Багдаде, и в Константинополе». Шейх Джасим ибн Мухаммад АльТани, правитель «ловкий и изворотливый», «чутко улавливал ситуацию», складывавшуюся в турецких владениях в Аравии, и, «сообразно обстоятельствам, заигрывал то с турками, то с англичанами». Несмотря на «звание каймакама турецкой службы, не нес почти никаких обязанностей перед Портой, и смотрел на это звание как на лишнюю обузу» (отказался от него в 1898 г.). Оставаясь «практически полновластным хозяином своей страны», доносил А. Круглов, шейх Джасим «распоряжался в ней по своему усмотрению. Податей никаких не платил», а турецких чиновников «попросту третировал». Занимаясь сбытом жемчуга в Индию, выражал «заинтересованность в поддержании добрых отношений и с бомбейскими властями, и с английским генеральным консулом в Бушире» (5).

В 1886 г., говорится в документах Архива внешней политики Российской империи, шейх Джасим «изъявил желание предоставить себя под протекторат английского правительства». Согласно соглашению, подписанному с англичанами еще его отцом, мог — в случае угрозы со стороны турок — «поднять английский флаг» и «прибегнуть к военной помощи англичан» (6).

Поселки на полуострове Эль-Катар, сообщал российский консул в Басре А. Адамов, представляли собой «разбросанные на далеком друг от друга расстоянии небольшие группы убогих землянок и еще более жалких шалашей из пальмовых ветвей». Вместе с тем, их окружали оборонительные стены — в целях охраны населения от «разбойничьих нападений бедуинов». На холмах вокруг каждого из этих поселков возвышались «особо укрепленные башни, высотой до 30 футов», служившие «убежищем для поселян, застигнутых врасплох бедуинским набегом». Поднявшись по «веревочной лестнице до половины башни, где устроено входное отверстие, поселяне убирали лестницу, отрезая доступ свое убежище бедуинам-налетчикам».

Численность жителей Эль-Бида’а, столицы Катарского полуострова, как следует из депеш А. Адамова, не превышала тогда 6 тыс. человек. Посреди Эль-Бида’а, возвышался, «похожий на тюремную башню, замок правителя». Население Эль-Катара, «ввиду исключительной бесплодности полуострова» жило в основном морем; «оно доставляло катарцам пищу в виде рыбы и средства к безбедному существованию в виде заработка от жемчужной ловли» (7).

На «жемчужную охоту» в море выходило более двухсот парусников. Расквартированных в Эль-Бида’а турецких солдат, заболевавших малярией, отправляли на лечение в Багдад. По ночам, после захода солнца, находиться вне стен населенных пунктов было небезопасно (8).

Правитель Катара, шейх Джасим, писал в «Заметках о местности Эль-Катр» управляющий российским консульством в Багдаде А. Круглов, — «человек практичный». Занимаясь «сбытом жемчуга в Бомбей и на Бахрейн», «быстро обогатился, составив себе значительное состояние». В сезон лова жемчуга, когда у берегов Катара скапливалось до одной тысячи парусников, с каждого из них «взимал в свою пользу» установленную им «произвольную пошлину» (9).

Полуоседлые и кочевые племена Катара, информировал А. Круглов, все еще не утратившие «свои разбойничьи наклонности», активно занимались, «подобно своим сородичам в пустыне, корсарством, дерзко грабя в море торговые суда». С награбленной добычей сразу же уходили в прибрежные бухты, и молниеносно скрывались внутри полуострова, где отыскать их было практически невозможно.

Из всех обитавших в Катаре племен «более или менее значительными», по оценке А. Круглова, являлись сбэ, ад-давасир, ал-мурр’а, ал-’аджман и бану хаджр. Племя сбэ, пришедшее из Южного Неджда, А. Круглов характеризовал как «истинных бедуинов-кочевников», которые «с презрением относились к земледелию». «Владели многочисленными стадами верблюдов, и жизнь их проходила в постоянных набегах (газу) на соседние племена» (10).