Арабы Аравии. Очерки по истории, этнографии и культуре

Видя, что военный флот Ормуза практически выведен из строя, а город — в огне, Сайф эд-Дин распорядился прекратить сражение, и направил к д’Альбукерки посла с предложением о мире. Ормуз сдался и перешел в руки португальцев. Сайф эд-Дин, некогда «всесильный сюзерен Персидского залива», сделался вассалом Португалии.

Отстроив на Ормузе хорошо укрепленный форт, Лиссабон удерживал за собой этот важный в стратегическом отношении остров, контролирующий вход в Персидский залив, до 1622 г. Вытеснил португальцев с Ормуза персидский шах Аббас I (правил 1587–1629).

В 1650 г. португальцев изгнали из Маската, где оставалась единственная их на тот момент цитадель в Южной Аравии. В 1720 г. они навсегда ушли и из бассейна Персидского залива, покинув упорно удерживаемый ими остров Кишм, или Длинный остров, как его называли арабы Аравии.

Известно, что Мир Бахадур Ийас Сайфин, пятнадцатый суверен Старого Ормуза, крупного торгового центра прошлого, располагавшегося на Персидском побережье, в 20 километрах от Ормузского пролива, «дабы уберечь народ свой от новых набегов татар», перенес его с суши на остров Джарун, переименованный впоследствии в Ормуз. На протяжении последующих 200 лет островной Ормуз играл заметную роль в обмене товарами между Европой и Азией. Под властью Нового Ормуза находились одно время многие прибрежные города на территории, простиравшейся от мыса Ра’ас-эль-Хадд, что на границе Омана с землями Эш-Шамал (ОАЭ), до полуострова Мусан- дам, упирающегося в Ормузский пролив. Даже Бахрейн платил тогда дань Ормузу.

Повествуя о Новом Ормузе, известный арабский путешественник Ибн Баттута (посещал остров в 1332 г.) отзывался о нем как о «большом красивом городе с рынком, наполненном товарами со всего света». Русский купец-путешественник из Твери Афанасий Никитин, бывавший на Ормузе в 1469 г., называл его «великой пристанью», где «все, что на свете родится, есть».

Судьба д’Альбукерки, «дьявола-португальца», как о нем говорится в сказаниях арабов Аравии, захватившего Ормуз и сделавшего его короля данником португальской короны (1507), складывалась непросто. Оклеветанный завистниками и недоброжелателями, он некоторое время пребывал в опале. Но деятельная натура и связи в высшем свете помогли ему выпутаться из сложившейся ситуации и получить пост генерал-губернатора португальских владений в Азии. В 1515 году д’Альбукерки вновь появился у берегов Аравии. На сей раз — во главе крупной эскадры, в составе 26 кораблей с полутора тысячами солдат. Цель похода состояла в «усмирении мятежного Ормуза» и восстановлении вассалитета острова по отношению к португальской короне.

«Поставив Ормуз на колени», д’Альбукерки не на шутку испугал персов. Шах Исмаил поспешил направить к нему послов с заверениями о мире и дружбе с Португалией. В качестве ответного шага д’Альбукерки послал в Персию свое посольство. Было оно, свидетельствуют хроники тех лет, более пышным, чем персидское. А подарки, доставленные властелину Персии, — в разы богаче тех, что он получил от шаха.

Погасив «мятеж сарацинов» на Ормузе, и уничтожив флот арабов неподалеку от Адена, д’Альбукерки возвратился в Индию, где вскоре и умер (1515 г.)

В 1521 г. король Ормуза, власть которого являлась к тому времени лишь номинальной, попросил португальского губернатора помочь ему заставить правителя Бахрейна, бывшего — до завоевания острова Португалией — вассалом Ормуза, вновь стать его данником, чтобы, в свою очередь, «надлежащим образом платить дань», возложенную на него португальцами. И такая помощь последовала. Бахрейн в ходе предпринятой военной кампании захватили, шейхов племен, оказавших сопротивление, схватили и казнили. Однако по завершении экспедиции сбором таможенных пошлин на Ормузе, равно как и в некоторых портах Прибрежной Аравии и Персии, некогда подвластных Ормузу, но перешедших в руки Лиссабона, португальцы стали заниматься сами. Такое решение мотивировали тем, что дань, наложенная ими на Ормуз, выплачивалась не полностью и не вовремя, что требовало, дескать, установления прямого контроля над сбором таможенных пошлин в портах, иными словами, — над главным источником доходов короля Ормуза. Аналогичные правила ввели португальцы и в подконтрольных им шейхствах Прибрежной Аравии.

Эти действия спровоцировали новую волну мятежей. Вспыхнули они одновременно, в одну и ту же ночь, на Ормузе, в Маскате и в Диббе. И вскоре опалили Бахрейн и Катиф. Расправившись с мятежниками (1522), португальцы взяли себе за правило «выявлять и устранять среди сарацинов шейхов-смутьянов заблаговременно». Притом непременно и с пристрастием.

После подавления мятежа португальцы заставили короля Ормуза перебраться на остров Кишм, где он вскоре и пал от руки убийцы. Офицеры его личной гвардии, организовавшие заговор, возвели на трон утерянного уже, по сути, королевства принца Махмуда, сына убиенного ими короля. С ним португальцы тут же подписали новый договор, увеличив размер дани до 60 тыс. золотых монет в год. В 1543 г. обязали платить 100 тыс. дукатов. Вынести такое бремя подати король Ормуза был уже не в силах. И тогда все таможенные пошлины, собираемые на Ормузе и в некогда подвластных ему землях в зоне Персидского залива, стали напрямую поступать в руки португальцев, минуя казначейство вассального им короля Ормуза. Блистательная и славная некогда династия правителей Ормуза окончательно сошла со сцены истории и угасла.

Турки впервые появились в Персидском заливе в 1509 г., практически вслед за португальцами. В отличие от первых, активных военных действий до 1538 г. не предпринимали. В 1538 г. турецкий флот под руководством самого наместника Порты в Египте вышел из Суэца и взял курс на Маскат. Это был ответ Константинополя на блокаду Лиссабоном Красного моря. Захватить Маскат турки, однако, не смогли. Не удалось сделать это им и во время второго морского похода к берегам Южной Аравии, предпринятого в 1546 г. Овладели они Маскатом только в 1552 г., после 18-дневной осады города мощной турецкой эскадрой, в составе 30 боевых кораблей и 16 тысяч янычар. Последовавшая затем военно-морская экспедиция против Ормуза успехом не увенчалась. Португальцы разузнали о планах турок, успели подготовиться — и отразили морскую атаку турецкой эскадры во главе с Пири-беем.

Место Пири-бея занял Мурад-паша, бывший корсар. Султан поручил ему «сделать все возможное и невозможное», но «неверных из Персидского залива изгнать». Выполнить высочайшее распоряжение не удалось и ему. Разбитый португальцами под Маскатом, он с жалкими остатками своей флотилии бежал в Басру, где его схватили и предали смерти.

Руководство военно-морскими действиями турок в зоне Персидского залива возглавил Али Шалаби, больше известный под прозвищем Кятиби Руми, блестящий офицер, участник многих сражений в Средиземном море. Однако и его постигла неудача. Два морских сражения, которые он имел с португальцами, закончились не в его пользу. Во второй раз, например, португальцы, извещенные о выходе турецких кораблей из Басры, устроили им засаду в районе Маската. Практически все корабли турок, попав под обстрел, затонули. Оставшиеся из них буря угнала в Индию, откуда Али вернулся в Константинополь после трех лет скитаний.

В 1559 г. турки сделали еще одну попытку овладеть Ормузом, — и попали в ловушку, устроенную им португальцами. Чтобы «высвободить свои корабли из плена» и вернуть их в Басру, им пришлось выплатить португальцам огромную контрибуцию, золотом и оружием.

Последняя схватка турок с португальцами в зоне Персидского залива произошла в 1581 году. Тогда, чтобы потеснить турок из временно захваченного ими Маската (операцию предпринял наместник турецкого султана в Йемене), к берегам Южной Аравии пришла из Индии мощная португальская эскадра. Неожиданно появившись у побережья, она наглухо блокировала Маскат с моря. Осознав невозможность удержания города имевшимися у них силами, турки Маскат оставили (4).

Попытки Порты вырвать гегемонию в бассейне Персидского залива из рук Португалии закончились ничем.

Шах Аббас I, выбивший — при поддержке англичан — португальцев с Бахрейна (1611) и потеснивший их с Ормуза (1622), за помощь, оказанную ему Британской империей в борьбе с Португалией, освободил англичан от уплаты таможенных сборов в Бендер-Аббасе. Более того, закрепил за ними часть от этих сборов. Цель шаха состояла в том, чтобы с помощью британцев превратить Бендер-Аббас во «второй Ормуз». Надо сказать, что преференции и льготы, предоставленные им англичанам в Бендер-Аббасе, действительно, способствовали резкому росту коммерческой активности в этом порту. Позже, когда англичане оставили Бендер-Аббас (Гомберун) и перебрались в Бендер-Бушир (Абу Шихр), где открыли штаб- квартиру английского резидента в Персидском заливе, главным портом в этом районе стал Бендер-Бушир.

Ормуз же угас окончательно. Когда в 1821 г. на нем побывал упоминавшийся уже в этой книге, Дж. Фрейзер, то остров представлял собой жалкое зрелище. Сохранились только минарет, переделанный португальцами в маяк, стены руинированного форта, крепостной вал, испещренный снарядами, да каменные резервуары для сбора воды. О временах былого владычества Лиссабона там напоминали две пушки. На обеих из них имелись выбитые на металле даты изгнания португальцев с острова. Рядом лежали «снаряды прошлого» — каменные ядра. Действовал соляной промысел. Гарнизон Ормуза насчитывал «80 солдат маскатского имама». Вооружены они были, говорит Дж. Фрейзер, также, думается, «как и 200 лет тому назад, — обоюдоострыми мечами, изготовленными частью в Йемене, а частью в Египте, и щитами». Прежде чем вступить в рукопашную схватку с врагом, воины, по словам Дж. Фрейзера, поднимали свои мечи вверх, заставляя клинки, содрогаясь, издавать звук, и только потом бросались на врага. Чтобы не поранить себя обоюдоострыми мечами, надевали на руки длинные перчатки, сшитые из кож гиппопотамов. Кожи эти попадали в мастерские ремесленников Маската с Занзибара.