"Аратта". Компиляция. Книги 1-7

– Каком еще домике?

– Послушай! Когда мы расстались у ворот и я направлялся к храму, городские стражи попытались меня схватить. Мне удалось сбежать и отсидеться в саду некоего вельможи, где я имел, возможно, счастье – а возможно, и несчастье – подслушать его беседу со жрецом из Белазоры, который прятался в потайном убежище. Тамошний Северный храм почти открыто поддержал мятежников…

– Что мне за дело до склок между жрецами Исвархи?! – с досадой оборвал его Ширам. – Меня только что обвинили в убийстве государя!

Но Хаста, не слушая его, быстро говорил, стараясь успеть за собственными мелькающими мыслями:

– Ну конечно! Если я прав и это Киран укрывал у себя жреца, то можно не сомневаться – он не просто знал о заговоре Артанака, но, возможно, сам его и устроил. Помнится, я как раз был у Тулума, когда Артанак силился втянуть его в свой заговор. Конечно же, святейший Тулум не преминул приставить к заговорщикам своих людей. Все, что они задумывали, и впрямь было весьма опасно. Но Ардван узнал их замыслы в канун восстания – и любезный зять государя оказался тут как тут вместе со своими людьми. Схватили множество заговорщиков – однако жрецов с севера среди них не было, ведь их укрывал Киран! – Хаста воздел к небу палец. – А когда люди Артанака были казнены, на их смену пришли люди Кирана. Артанак лишь хотел избавиться от накхов, считая вас ненадежными и опасными. Он был верен государю, хоть и считал его чересчур мягким. Новые же люди будут преданы тому, кто их поставил, – ясноликому Кирану…

Ширам слушал его молча, с сомнением поглядывая на всадника с хаташем в руках. Кирана он знал давно и был о нем весьма невысокого мнения. В прежние времена, возглавляя Жезлоносцев Полуночи, Ширам почти ежедневно встречал молодого ария при дворе. Тот непременно присутствовал и при священной церемонии отхода государя ко сну, и в час пробуждения земного Солнца. Царский зять был всегда мил и тошнотворно-сладок – но лишь с теми, кого почитал значимыми. На всех прочих он глядел, не замечая. Или же, как это бывало в случае с Ширамом, морщился, не скрывая презрительного раздражения. Неужели раскрашенный красавчик затеял всю игру? Но зачем ему все это?

– Если Киран не врет и Ардван мертв, – продолжал тем временем Хаста, – значит Аюр нам нужен воистину как солнечный свет. Иначе мы все пропали. О, послушай, это он тебе…

– Ширам, сын Гауранга! – продолжал кричать всадник, потрясая удавкой. – Твое предательство обрекает всех накхов на позорную гибель. Но ради Исвархи Златоликого и милости его я готов пощадить всех прочих накхов, если ты сдашься и выйдешь ко мне. Я клянусь дневным светом, что все прочие смогут уйти беспрепятственно, вернуться в горы и жить там до конца своих дней…

Ширам выхватил лук у ближайшего накха, вскинул его и выстрелил. Остальные последовали его примеру, и через миг сухие щелчки тетив послужили ответом на предложение Кирана. К удивлению саарсана, всадник, словно опытный воин, тут же поднял коня на дыбы, закрываясь им от стрел. Несчастное животное пронзительно заржало и рухнуло на землю. Стоящие наготове щитоносцы ринулись вперед, закрывая едва успевшего соскочить военачальника. Дождь стрел застучал по бронзовым пластинам, заставляя воинов пятиться и искать укрытия в ближайших улочках.

– Не стоило торопиться, – с досадой в голосе проговорил Хаста. – Можно было начать переговоры.

– Зачем? Он все сказал. Я ему ответил.

– Ты что же, не понимаешь? Он этого и добивался. Он и под стенами гарцевал, чтобы ты попытался его подстрелить. Теперь все, кто был там, внизу, разнесут весть, что ты разорвал перемирие, признал свое участие в убийстве государя и вдобавок закрылся собственным народом, когда тебе благородно предлагали пожертвовать собой… Ах да, и еще взял в заложники высокопоставленного жреца Исвархи, то есть меня.

Хаста запустил пятерню в волосы, сдвинув набок двенадцатилучевой венец.

– От лица Тулума я могу потребовать перемирия. Но как бы тогда Киран не заявил, что храм в сговоре с накхами…

Саарсан спокойно поглядел на друга:

– Все это ни к чему. Я делаю то, что должен, и мне все равно, кто и что будет заявлять.

Хаста горестно вздохнул и возвел глаза к небу.

– Тащите хворост! – донеслось с площади. – Весь хворост, какой найдется в Верхнем городе. Тащите дрова, масло, прелую солому! Мы выкурим порождения Змея из их норы!

– Похоже, Кирану нет дела до захваченного жреца Исвархи, – заметил Ширам. – Он даже не вспомнил о заложнике и явно готов сжечь тебя вместе с нами.

– Это еще полбеды… – Хаста, стараясь не высовываться из-за каменного зубца, разглядывал площадь. – Хуже, что Киран не вспомнил и об Аюне. А ведь она – младшая сестра его собственной жены… Ха! Похоже, он сам метит занять престол!

– Тащите сено! – орали внизу. – Пусть лошади сегодня поголодают!

– Ночью они на приступ не пойдут, – произнес Ширам. – Ночью мы видим лучше, чем арьи. А вот с рассветом, пожалуй, начнут… До рассвета тут может набраться изрядная куча всего, что может гореть, включая навоз…

– Ты что-то задумал?

– Если Ардван мертв, все, о чем мы с ним вчера договорились, весит не больше комариного чиха. Если накхи останутся в столице, то скоро все погибнут. Конечно, перед смертью мы заберем немало чужих жизней, но что с того? Что это нам даст? И уж конечно, как ты верно сказал, сидя тут, Аюра нам не отыскать.

– Ты собираешься прорываться? – с сомнением произнес Хаста. – Не забывай – даже если твои люди сметут всех, кто сейчас ждет на площади, коридор смерти удерживают лучники-арьи. Мало кому удастся выйти из этой ловушки. Может, у вас тут есть подземный ход?

– Я смотрю, ты кое-что смыслишь в военном деле. Нет, мы не будем прорываться. – Ширам усмехнулся и закричал: – Трубить полный сбор! Лучникам – не подпускать поджигателей. Всем остальным – собирать Длань Афайи!

Воины без промедления бросились исполнять приказы саарсана. Каждый из них сейчас видел и ощущал, что их вождь ничуть не испуган. Его возбуждение и жажда схватки передавались последнему из накхов. И каждый в этот миг понимал, что теперь-то и начнется то, к чему они готовились всю жизнь, закаляя дух и тело, – настоящий бой, а не жалкое прозябание во дворце с оружием в руках.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – пробормотал Хаста. – Во всяком случае, если вы уходите, мне тут тоже лучше не оставаться. Не то как бы завтра поутру здесь не обнаружилось тело жреца Исвархи, принесенного накхами в жертву Первородному Змею…

– Разве ты не думал идти со мной?

– Да уж куда я теперь денусь?!

– Что ж, мои люди скоро управятся. А до того у меня есть кое-какие дела.

– Какие еще дела?

– Хаста, если бы ты был накхом, знал бы, что дом каждого из нас – тоже воин. И когда мы уйдем, он будет продолжать воевать, покуда стоит.