"Аратта". Компиляция. Книги 1-7

– Девочка, ты не представляешь себе их коварства… – начал было Киран, но осекся. – Впрочем, может быть, ты и права. Но тогда я могу предположить только одно – его украли недобитые мятежники. Если так, они захотят торговаться. Либо с нами, либо с Ширамом. Аюр сам по себе им не нужен… Тем более нам как можно скорее нужны надежные глаза и уши возле Ширама…

– А если саарсан не пожелает со мной встречаться и говорить?

– Тогда это будет объявлением войны.

– Но… Ширам кровожаден, как дикий зверь, но он не глуп. Отец не раз говорил мне об этом! Он же понимает – после того, что случилось в столице, он не поверит, что мы все забудем. Что все опять будет по-прежнему.

– По-прежнему и не будет. Накхи будут сидеть у себя в Накхаране. Мы не будем ходить туда, они не будут появляться здесь. А в случае нападения на Аратту они выставят оговоренное войско. Таково наше предложение. И ты должна будешь склонить мужа к принятию условий договора.

Лицо Аюны приобрело такой вид, будто она съела жабу, причем целиком и не разделывая.

– Да, царевна, – мужа. К сожалению, ни на каких иных условиях саарсан даже разговаривать с нами не станет. – Киран склонился над ней, постаравшись вложить в свои слова как можно больше сочувствия: – Я знаю, что ты любишь другого. Но и для него, и для тебя, и для всех нас будет лучше, если ты навсегда забудешь об этом. Лучше помни, что уже произошло по твоей вине и что еще может произойти. Твоя жизнь и судьба напрямую связаны с жизнью и судьбой Аратты. Брак с саарсаном накхов – это жертва, которую ты обязана принести без страха и сомнений, как истинная дочь Солнца.

– Я все сделаю, – тихо сказала Аюна, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать в голос.

* * *

Джаяли шагала по галерее, пылая гневом. С первого дня ее замужества еще не бывало случая, чтобы супруг вел с ней себя так грубо. Можно подумать, будто она вовсе не дочь государя, а невесть кто! Впрочем, царевна вздрогнула, не желая верить кольнувшему ее сомнению, теперь она и впрямь лишь дочь покойного государя…

Конечно, престол должен наследовать Аюр, но где-то он сейчас? А если он уже мертв? Если вдруг не найдется? Кто займет трон? Мудрейший Тулум вряд ли согласится. Он всецело погружен в служение Исвархе и свои малопонятные исследования, да и детей у него нет…

Тогда выходит…

Джаяли невольно остановилась, глядя с галереи в золотисто-багровый осенний сад, пораженная открытием, дотоле лежавшим на поверхности.

Конечно же! Она – царская дочь, Киран – наследник младшей линии рода, идущего от первого государя Артаха Достославного. В нем тоже течет священная кровь древних арьев. Значит, он и сам может претендовать на престол! Наверняка ее супруг об этом знает. И очень может быть, что уже видит себя повелителем Аратты.

Тонкие пальцы Джаяли стиснули мраморные перила. Она не могла решить для себя, плохо это или хорошо. Конечно, новое положение государыни польстило бы ей – но как же Аюр? Она вспомнила, как нянчилась с большеглазым малышом, едва научившимся ходить, как таскала его на руках и наряжала, будто куклу. Разве можно так просто отодвинуть его от трона? Нет, никак нельзя! Его право свято от начала времен!

Но ведь он исчез…

И в такое тяжелое время во главе страны должен встать никак не мальчик, но взрослый человек, имеющий опыт управления страной и войском.

«Все это надо немедленно обсудить с Кираном!» – взволнованно подумала старшая царевна.

И, забыв, что совсем недавно собиралась уединиться в своих покоях и наказать обидчика гордым молчанием, Джаяли развернулась и устремилась обратно в зал, где оставила беседовать мужа и Аюну.

Приблизившись к двери, она властным жестом отослала стоящих у дверей стражников, подошла поближе и прислушалась. Закончен ли разговор? Или еще беседуют? Джаяли протянула руку к двери, но застыла на месте. Из комнаты доносился голос ее мужа, которому отвечал женский, негромкий и мелодичный, словно пение струн. И этот голос принадлежал не Аюне.

* * *

Киран глядел на свою собеседницу, невольно любуясь ею. За годы их знакомства она ничуть не утратила цветущей красоты и необычайной, манящей привлекательности. Пожалуй, лишь похорошела. Все так же ясны ее большие зеленые глаза, и волосы в длинной русой косе тяжелы и шелковисты.

Ему припомнилась их первая встреча. Тогда он лишь совсем недавно получил должность наместника в землях болотных вендов. Не ахти какое положение – дикие края, леса да трясины. Но всегда нужно с чего-то начинать! И вот однажды она пришла в жалкий острожек, который вокруг почтительно именовали дворцом наместника, – пришла средь бела дня как ни в чем не бывало. И, поклонившись, сообщила, что желает наняться на службу.

– Кем? – вскидывая брови, тогда спросил он.

– Я буду убивать для тебя людей.

В ее голосе совсем юной девушки, почти подростка, звучала спокойная уверенность. Но при взгляде на незваную гостью Кирана невольно разобрал смех. Судя по наряду, девчонка была дочерью какого-нибудь мелкого племенного вождя. Лишь здешняя болотная знать могла себе позволить крашеные ткани и литые бронзовые кольца на висках. Лента в ее русой косе явно была привезена из Аратты.

– Ты? Убивать? – хохоча, повторил молодой наместник, хлопая себя по бедрам. – Скорее петушок с крыши клюнет меня в затылок, чем ты кого-то убьешь. – Он остановился и бросил на девушку оценивающий взгляд. – Но если ты хочешь мне послужить, сегодня ночью я жду тебя в своей опочивальне.

Она молча повернулась и ушла, сопровождаемая его смехом.

До самого вечера Киран хмыкал и кривил губы в усмешке, вспоминая этот случай. А когда собрался отправляться ко сну, заметил у двери опочивальни сидящих возле стенки часовых. Было похоже, что они бессовестно дрыхнут, положив голову на колени. Но когда он попытался растолкать мерзавцев, то выяснилось, что они давно уже мертвы.

Тут в острожке поднялся шум и гам, каких прежде никогда не бывало. Смерть безмолвно стояла рядом, и казалось, Киран слышит ее дыхание, но не видит, не может ухватить след.

Не то чтобы поиски ничего не дали. В крепости было обнаружено еще два мертвеца. Еще два стражника, судя по их лицам, даже не успели сообразить, что происходит. Но их убийцы и след простыл.

Под самое утро измученный и взбешенный неудачей Киран вернулся в опочивальню, которую до него уже трижды проверяли. Бормоча проклятия, он сбросил на пол одежду, и вдруг что-то твердое ударило его по затылку. Совсем легко, едва коснулось – но все же он в ужасе развернулся, примеряясь, успеет ли выхватить лежащий в изголовье кинжал.

Она стояла рядом и держала в руке снятого с крыши петушка.

– Как видишь, он тебя клюнул, – нежным голосом проговорила девушка.

Страшная догадка заставила подогнуться его колени.

– Так это ты убила моих людей?

– Я. Ты же велел мне послужить тебе в постели. Я пришла, а они не хотели меня пускать.

Он смотрел на нее, понимая, что с той же легкостью, с какой она прикончила четверых стражников, она могла бы убить и его самого. Но она не сделала этого – стояла и глядела, и ее тело притягивало, заставляя учащенно биться сердце и кровь быстрее струиться по жилам. Киран протянул к ней руки, она подалась вперед и без стеснения прижалась к нему, обжигая горячим дыханием…

Это был безумный день, превратившийся в столь же безумную ночь. Обладая ею, он будто побеждал собственную гибель, и безжалостная смерть билась в его объятиях, страстная и послушная, предупреждая любое его желание. С тех пор прошло уже десять лет. И каждый раз Киран глядел на нее, как в тот рассветный час, когда кровавая заря освещала место убийства.

– Дозволь задать один вопрос, чтобы я вернее поняла твои пожелания, – нежным голосом попросила Янди, глядя в упор на Кирана. – Зачем тебе смерть Ширама? Ты полагаешь, что другой накх на его месте будет сговорчивее?