"Аратта". Компиляция. Книги 1-7

Из-за двери слышался негромкий женский голос:

– Царевна волнуется… Ее хотят увезти куда-то в лес. Царевна сказала, что ее повезет Шерех. А он, как известно, давно на госпожу зуб точит…

– У него и так зубы острые, – хмыкнула Янди. – Можешь поверить, сама видела.

– Вольно тебе шутить! Погоди, сюда идут…

Сердце Власко замерло – он узнал голос Суви.

– Эй, это я! – отозвался он.

Наперсница царевны вскочила и приоткрыла дверь.

– Хорошо, что ты здесь! Векша, перевяжи мне рану! А я пока рассказывать буду.

Он вошел внутрь и запер дверь на засов.

– Хорошо, что ты здесь, – вновь повторил он, глядя на Суви.

– Я пришла за снадобьем для царевны, – чуть запинаясь, проговорила Суви. – Разволновалась она.

– Ей бояться нечего. – Толмач скривился, когда Янди принялась деловито разматывать повязку. – Кто-то прикончил Бурмилу. Род его лезет на рожон, требует выдать им душегуба головой. На Станимира указывают, на царевну косятся. Вот ее и решили пока спрятать… Другое плохо. Да что там плохо… – Власко нахмурился и сжал кулаки. – Хуже некуда.

– Что стряслось? – испугалась Суви.

– Станимир вздумал обвести родичей Бурмилы вокруг пальца. Сказать, что царевну отдает изорянам в обмен на дривские земли, как того их вождь, Учай, пожелал. А на деле вместо нее… он тебя решил туда отослать.

– Меня? – пролепетала изумленная челядинка. – Но почему меня? Как же так?

Власко почувствовал, как на его загривке вновь вздыбилась шерсть.

– Я им не отдам тебя, Суви. Волчьим солнцем клянусь, не отдам! Кто бы мне что ни повелел. Ты мне только верь, я все сделаю!

– Я тебе верю, – глухо отозвалась Суви. – Я не хочу в изорянские земли! Там всегда зима, там дикари на лосях скачут. Изоряне нашего царевича Аюра едва не загубили, хотели медведям скормить…

– Я все сделаю. – Власко с силой привлек девушку к себе. – Ничего не бойся.

– Не хотела бы мешать вам, – вклинилась Янди, – но мне нужно приготовить отвар. Я пока в лес схожу за корешками. А вы, если желаете, тут оставайтесь.

– Не выйдет тебе сейчас идти в лес, – возразил Власко. – Велено никого не выпускать без дозволения Станимира.

– Но я-то при чем! – всплеснула руками Янди. – Куда уж мне с Бурмилой справиться? Это, видать, воинов касается…

– Помолчи и меня послушай… – Толмач понизил голос. – Станимир меня за тобой послал!

– Никак захворал? – обеспокоилась травница.

– Захворал. И от той хвори одно лекарство – выдать тебя головой.

– Нешто князь о бревно ударился? Я-то ему зачем?

– А ты глаза большие не делай. Наш князь кто угодно, но не глупец. Ты зачем царевну в лес водила?

Янди промолчала. «Неужто Аюна меня выдала? Святое Солнце, как можно быть такой дурой?!»

– Да ты на меня так не пялься, – хмыкнул Власко. – Князю все ведомо.

– А ты чего желаешь? – чуть слышно вымолвила девушка, прикидывая, как унять визг Суви после того, как ее красавчик-толмач рухнет здесь с проломленной гортанью. Пожалуй, ее тоже придется убить…

Власко поглядел на травницу и вздохнул. Отплатить черной неблагодарностью этой хрупкой девушке, которая лечила его раны?

– Бежать тебе надо, – сказал он. – И как можно скорее. Пойдем к воротам, стражу я отвлеку. Уходи и не объявляйся здесь больше.

Глава 11 Гибель Шереха

Следующим утром спозаранку Станимир с ближними отправился проводить посольство Учая и «царевну Аюну» со свитой, отбывающую в изорянские земли. Среди толпы набежавших поглядеть на отъезд было полно лютвягов и дривов, попадались и туричи, но особенно много сородичей Бурмилы, желавших лично убедиться, что Станимир пошел на попятный и ненавистная им чужачка отправляется в полуночные земли. Где, по слухам, солнце поднимается лишь для того, чтобы оглядеть неприютный край и быстро спрятаться за окоем!

Скромный царский поезд выехал из ворот столицы вендов и неспешно двинулся по дороге на Мравец. Дорога эта шла до ближайшей большой реки, где посольству Учая предстояло пересесть на ладьи. Станимир верхом на иноходце шагом ехал рядом с возком царевны. Хоть князь и улыбался, как обычно, но то и дело хмурил брови и озирался, невольно выдавая свое беспокойство. Зеваки, стоя по обе стороны дороги, таращились на изорянского посла Мараса – тот с надменным видом ехал впереди всех, восседая верхом на огромном ездовом лосе с раскидистыми сохами рогов.

Власко стоял за спинами людей, стараясь держаться подальше от толпы, чтобы никто случайно не толкнул его раненую руку. Впрочем, местные и сами не стремились жаться к хмурому лютвягу, а уж заметив его взгляд, и вовсе отходили подальше. Толмач следил за удаляющимся возком, шепча себе под нос крайне недружелюбные пожелания и изорянскому послу, и всем его людям.

– Болит рука? – послышалось совсем рядом.

Власко повернулся – рядом с ним, улыбаясь, стояла Янди.

– Ты что здесь делаешь? – зашипел толмач. – Тебя же ищут! Зачем пришла, глупая?!

– Помочь тебе, зачем же еще? На вот, целебную мазь тебе приготовила. Утром и вечером втирай – рана быстро затянется, а боль уже завтра уйдет… – Она протянула Власко завернутую в мох глинянку, пахнущую медом. – Вот тебе еще рябиновый настой – как почувствуешь, что силы на исходе, испей, снова прибудут. А вот это… – Янди вытащила холстяной мешочек. – Это от меня вам с Суви подарок, – шепнула она.

– Что тут? – с подозрением спросил толмач.

– Приправа к еде. – Янди распустила горловину мешочка, и оттуда сразу пахнуло терпкой смесью сушеных трав. – Если, скажем, мясо жарить да потом в подливу добавить, то и вкус приятный будет, и сон легкий…

Власко молча слушал, гадая, к чему клонит травница.

– Долгий, да такой крепкий, что спал бы и спал… Иные могут день и ночь проспать, а другие и по два дня… Я ведь понимаю, что ты за своей милой потянешься. Но одному такую свору тебе не одолеть. Если Суви мои травки изорянам в еду подмешает, то, покуда все спят, вы и уйдете…

– Вот спасибо тебе! – Власко тут же цапнул мешочек. – Не знаю, чем отдариться…

– А ничего не надо, – умильно отозвалась «травница». – Я за вас с Суви порадуюсь, уж так вы друг друга любите! Пусть к вам будут милостивы Яндар и Ячур и ясным днем, и долгой ночью…