Арбитражный десант

Ирина Холина сидела в аэропортовском ресторане. Ей кое-как удалось дозвониться по мобильному до Сахры и передать, что летевшая по приглашению Суслопарова журналистка Холина по погодным условиям сидит в Иркутском аэропорту. К сожалению, сам Суслопаров, как оказалось, на вертолете улетел по буровым, где мобильник не брал. Не оказалось на месте и знакомых замов. Поэтому информацию пришлось передать через какого-то "шестерку" - диспетчера, который не решился даже самостоятельно направить за московской журналисткой машину. Так что никакой ясности, кто и когда за ней приедет, и приедут ли вообще, не было.

Бросив шубку и сумку на соседний стул, она с отвращением хлебала стылую бурую солянку с затерявшейся оливкой, исподволь поглядывая на расположившегося через пару столов Лобанова. Вальяжно раскинувшись, он неспешно цедил коньячок.

Народу в ресторане оказалось немного. Правда, поблизости нарисовалась шумная компания кавказцев, с момента появления Ирины принявшихся бросать на нее пламенные взоры.

По мере того, как убывало спиртное на столе, восхищенное цоканье их становилось все явственней.

От скуки ли или от привычки убеждаться в безотказности своих чар, Ирина несколько раз, подстрекательски сощурившись, оглядела "кавказский" столик.

Но едва один из мужчин, порешительней, поднялся, чтобы подойти, Холина хлестанула взглядом навстречу так, что тот, обескураженный, опустился на место. Что-что, а укрощать мужчин удавалось ей влегкую. Через минуту то же она проделала со следующим. Это становилось забавным. Ирина даже хмыкнула, представив цирковой номер: " Смертельно опасно! Впервые на арене: Ирина Холина и ее дикие кавказцы".

Впрочем, хищники порой, перейдя некую грань, выходят из повиновения. Меж выпивавшими затеялось пари, предметом которого стала эффектная и - по виду - бойкая соседка.

– Э, совсем не мужчины вы!
– высокий джигит поднялся и, игнорируя повелительные Холинские импульсы, подошел с усмешкой на просмоленном, изрезанном морщинами лице.

– Послушай, дорогая! Хочу слово сказать.

– Занято!
– хмуро процедила Ирина.

– А брось. Зачем неправду говоришь! Красивая женщина не должна лгать. Сделай честь, пересядь к нам. Укрась своим присутствием. – Иди-ка ты своей дорогой. Я в кабаках не снимаюсь, - огрызнулась Холина. "А уж с черными во всяком случае", - ей казалось, что вслух она этого не произнесла. Но, видимо, лишь, казалось, - ухажер побагровел. От миролюбивого желания поджигитовать под взглядами товарищей не осталось и следа.

– Ты кто есть и что о себе вообразила?
– оскорбленно прошипел он.
– С тобой, как с женщиной. А ты! Курва ты!

Поняв по потемневшему его взгляду, что перешла меру дозволенного и утратила власть над этим человеком, Холина испугалась.

– Вы пьяны! Ступайте на место. Сейчас вернется муж!
– отчаянно соврала она.

– Вот я тебя, прошмандовку, вместо мужа и поучу. Хорошей затрещиной. Ирине хотелось закричать, позвать на помощь. Но страх - не физической боли, а унижения - перехватил горло. Расширенными глазами наблюдала она, как длинная с обгрызанными ногтями рука потянулась к ней через стол. Но не дотянулась, перехваченная другой и - похоже - более сильной. - Тебе ж сказано, родной, - занято, - с укоризной глядя в налившиеся зрачки, произнес Денис Лобанов.

Он чуть ослабил захват. Но прежде, чем выпущенный мужчина рванулся, предостерегающе приподнял палец.

– Милый, я сегодня есмь в печали и к усекновению голов не расположен. Потому прошу подобру: будь друг, давай разойдемся красиво. Исчезни, как сон, как утренний туман, - с нескрываемой нежностью попросил он. Что углядел кавказец за этой нежностью не совсем понятно. Но - несколько растерялся.

– Кто это?

– спросил он Ирину.

– Я ж предупреждала, - муж.

– Муж?
– переспросил кавказец. Прикидывая, как повести себя дальше, скосился на выжидающих товарищей.
– А почему отдельно сидел?

– Почему, почему, - передразнил Денис.
– Вот ты откуда?

– Из Дагестана, положим. И - что? - А то, что пожил бы с такой занозой месячишко, не токмо что за отдельный столик, до Махачкалы своей рванул без остановки, лишь бы не нашла, - Лобанов засмеялся примирительно.

– Оно похоже, - кавказец в свою очередь осклабился, благодарный втайне за предоставленную возможность выйти из неприятной ситуации без урона для своей мужской чести. - Ты поучи ее с мужчинами говорить,- громко произнес он и, сделав широкий прощающий жест, удалился. Денис опустился рядом, неодобрительно разглядывая попутчицу. - Каждая сволочь клеиться еще будет, - неуверенно выругалась Ирина.- Зоопарк на прогулке. А вы, между прочим, тоже хороши. Вместо того, чтоб набить хаму морду, еще и юлите.

– Морду?
– недобро заинтересовался Денис.
– Это за что? За то, что мужик нарвался на такую стерву, как ты?

– С чего-й-то вы мне собственно тыкаете?

– Так - муж ведь. Могу и поколотить.

– Надеюсь, вы это несерьезно?

– Несерьезно. Потому как надоела ты мне, если честно, со своим выпендрежем, по самое не могу. Может, вообще зря вмешался? Таких гонористых телок как раз и надо учить. - А никто не просил.

– Вот и будь здорова. Кстати, хохму хочешь?

Холина промолчала.

– Следующий за нами рейс только что сел в Сахре.

– Как это?
– Ирина оторопела.
– Нормализовалась погода?

– Просто на нем не было меня, - в обычной своей манере прокомментировал Лобанов.
– Похоже, господин Суслопаров категорически не желает, чтоб я его навестил.

– Да Вы что, и впрямь всерьез решили, что из-за Вас развернули самолет? Это уже шизофрения. - Шизофрения или нет, но только я в эту злоклятую Сахру, хоть на оленях, но доберусь. А тебе, фифочка, бесплатный совет: отправляйся-ка до дому до хаты, пока попку не отморозила или кто не отбил. Твое дело журналюжное: врать, дрендеть в бубенчики, петь осанну тому, кто более заплатит. Такую стряпню можно и в Москве замесить. На стол упала легкая тень, - и оба подняли глаза: она - встревоженно, он - сделавшись колючим.

Подле них переминался сутуловатый мужчина с воспаленными глазами и тулупом через руку. Брюки его, густой шерсти, были заправлены в унты.

– Извините, вы не Холина, случаем?
– обратился он к Ирине. Дождался подтверждающего кивка. Мелкое, в оспинках лицо его растеклось в улыбке.
– Вот и слава Богу. Уж отчаялся. Весь аэропорт обежал. По радио дважды объявляли. Да здесь, видно, не слышно. Разрешите?

Он передвинул стул из-за соседнего столика, опустился облегченно:

– Не нашел бы, не сносить головы.

Спохватился:

– Васильчиков Петр. Из представительства "Сахры" в Иркутске. Мне час как позвонили, что вы в аэропорту дожидаетесь. Сам перед тем только прилег, - сутки не спал. Едва успел влететь в брюки и - сюда. Боялся - опоздаю и придется вас по всем гостиницам разыскивать. Там, в Сахре, целая буча из-за вас поднялась. Игнатию Петровичу доложили про ваш прилет, и он стружку со всех снял. А мне передано личное его поручение: разыскать и привезти в лучшем виде. Потому как хозяин знает: надежней Васильчикова в тайге человека нет. Так что - не беспокойтесь: к ночи доставлю на место... А вы что, так и приехали?
– озадаченный взгляд Васильчикова заметался по стульям в поисках теплых вещей. - Отчего же? У нее еще купальник наверняка прихвачен, - подковырнул Лобанов.