Ардагаст и его враги

– - Я тебе не раб, а гуцул, - сказал он и твердой рукой отбил мечом выпад Гвидо. Следом сверкнула грозовая секира, раскололся золоченый шлем, и "ночной царь" упал мертвым. Кровь залила золотистые волосы, а на лице, изуродованном раной, застыли отчаяние и ярость.

Лишь трое бастарнов из всей шайки сдались и тут же были повешены. Но Бесомира ни среди них, ни среди павших не было.

– - Кто вы, друзья?
– обратилась Ардагунда к седобородому предводителю карликов-секироносцев.

– - Мы - гномы, подземные хозяева, - степенно ответил тот.
– Вздумаете в горах ковыряться - серебро там искать, олово или еще что, нас не минуете. Мы любим людей работящих, основательных, благочестивых. А не таких, как эти. Ишь, в чужом святилище свои чары наводить вздумали! Мы их коней и отогнали, а потом самих проучили. А это вот соседи наши, дикие люди.

Вожак волосатых - могучего сложения, с тронутой сединой шерстью - медленно проговорил:

– - Вы - великие охотники, если смогли победить наших богов. Мы не мешали вам: боги сами защитят себя, иначе какие они боги? Но вы еще и уважили наше святилище, и среди вас есть наш родич.

– - Это я, что ли?
– почесал затылок Шишок.
– А ведь и впрямь, когда в полный рост встаю, на вас похож бываю.

– - Да, - кивнул вожак.
– Мы тоже умеем вырастать, как ты, и поднимать в лесу бурю и ветер... Так вот, теперь вы, росы, друзья нам, и вам в наших горах и пещерах нечего бояться.

– - И мы, подземный народ, вам не враги. А какие из вас горняки, мы еще посмотрим, - сказал предводитель гномов.

– - У нас на Днепре больших пещер нет, и под землей мы ничего не добываем. Но если придем когда-нибудь сюда, будем знать и другим скажем: гномы и дикие люди - не нечисть, а здешние хозяева, с ними по-хорошему надо. А за то, что помогли нам покончить с разбойниками - спасибо от всего народа росов, - сказала Ардагунда.

– - От нас, хорватов и гуцулов, особенно. Не страшен нам больше "ночной царь", - добавил Яснозор.

– - Чего там! Мы, росы, со всем добрым, что есть на свете, по-доброму, - тряхнул косматой бородой Шишок.

– - А коней можете себе взять. Нам они ни к чему, а дикие люди только лишних заберут на мясо, - сказал седобородый гном.

Усаживаясь в седло, Ардагунда спросила Вышко:

– - Про Ардагаста ты сказал нарочно, чтобы этого разозлить?

– - Нет. Я видел духовным зрением: жив Зореславич, вернулся к нам.

– - Слышали? Жив наш Солнце-Царь!
– воскликнул Пересвет и ударил по струнам.

Метель все еще выла в заснеженном лесу, но не могла заглушить пения возвращавшихся росов:

Радуйся, Лада, Даждьбога родившая!

Радуйся, ой, радуйся, радуйся!

* * *

– - Зову тебя, Флинц, стоящий на кремне, в пещере под священной липой! Зову тебя, Флинц, властный умертвить и воскресить! Не ради смерти - ради жизни зову в эту святую и страшную ночь!

Так, превозмогая вой метели, взывал мертвый волхв, и вторили ему двое живых - Мгер и Вышата. Молча слушали этот зов германцы и росы, и среди них - Андак. Свершилась давняя мечта: он стоял над телом Ардагаста Убийцы Родичей. Но не было в душе князя ни торжества, ни прежней жажды власти - лишь тревога. Что из того, что он, Андак, зять Сауаспа-Черноконного, покорителя венедов, и отец его внуков? Какой из него царь, да еще Солнце-Царь? А царевичи еще так молоды... Только бы не было усобицы, не развалилось с трудом созданное царство! А призрак Саузард вот-вот явится, станет упрекать: слаб, труслив, не думаешь о детях...

Разливалась по снегу кровь принесенного в жертву темно-рыжего коня и тут же застывала под холодным ветром. Ни волхвы, поглощенные обрядом, ни воины не замечали прятавшегося в распадке за Бычьей скалой, под охраной двух песиголовцев, человека в бронзовой короне. Еще деревенским ведуном Бесомир превосходно умел скрывать свои лихие чары. Сейчас он старательно, неспешно разрушал волшебные печати, наложенные на вход в пещеру скифским волхвом и укрепленные Теобальдом. А из "окна" в скале уже доносился звон оружия, ржание коней, скрип колес. Дух кровавого царя венетов рвался на волю.

Вдруг из пламени костра восстала и шагнула вперед исполинская фигура в огненно-красном плаще. Лицо великана было бледным, без кровинки ликом мертвеца, обрамленным черными волосами. В руке пылал факел, а на плече восседал, будто кошка, гривастый лев.

– - Кто звал меня? Кто думает, что достоин жить дважды?
– голос великана звучал глухо и безжалостно.

– - Он не может звать никого, - указал Теобальд рукой на лежащего Ардагаста.
– Его душа погружена в сон колдовским копьем. Это мы, воины и волхвы четырех племен - росов, маркоманнов, квадов и языгов, живые и мертвые, просим тебя: верни жизнь Ардагасту, царю росов.

– - Верни жизнь Ардагасту, царю росов!
– хором повторили собравшиеся.

– - Зачем? Только не говорите мне, что он мало прожил, или добыл мало славы и богатства. Многие из тех, кто пошел за ним, погибли совсем юными и не успели добыть ничего. А его подвигов и так хватит на несколько жизней.

– - Он жил не ради славы и добычи. Он служил Солнцу и защищал всех людей, - возразил Вишвамитра.

– - Да, - горячо заговорил вдруг Арнакутай.
– Я всю жизнь защищал свое племя, ходил в набеги, потом пил вино, наслаждался пленницами и слушал, как хвалят меня певцы. И только теперь, рядом с ним, понял: этого мало. Воин, царь..., человек может гораздо больше!

– - Он всех нас собрал ради святого дела. Я, великий конунг, не смог такого при жизни. Да и не захотел. Кто же заменит его? Не мне, мертвому, вести живых, - сказал Маробод.

Голос великана был все так же безжалостен:

– - Многие славные цари и воины служили Солнцу. И ни один из них не искоренил зла в мире. Одни из них теперь на Белом острове, другие спят в пещерах в ожидании мировой битвы. Этот сон и настиг уже вашего Солнце-Царя.

– - Так уснул наш Мгер Младший - потому что отчаялся уничтожить все зло мира. Но слышал ли кто слова отчаяния от Ардагаста?
– обвел всех взглядом армянин.

– - Нет. Он лишь смеялся, когда я приводил мнения философов о порочности и неисправимости мира. И говорил, что на его век врагов хватит, пока он сам останется таким, каков есть, - ответил Хилиарх.

– - Он мертв, а враги его живы. Разве это справедливо? Разве Нерон больше его заслужил второй раз жить и царствовать? Они с Валентом - враги всему миру. Кто может обратить его в пекло - так это они. Или тебе нет до этого дела? Тогда не Чернобогом ли тебя зовут? И зачем ты пришел сюда?
– смело взглянула Ларишка в безжизненные глаза великана. Сердце царицы сжалось в страхе перед собственной дерзостью. Вот сейчас бог... даже не покарает. Просто уйдет в иной мир. А она останется над трупом мужа. Но чего не умел ее Ардагаст - это унижаться перед богами, даже самыми могучими. Он смирялся лишь перед Правдой, чей золотой огонь пылал сейчас в Чаше, которую держала царица. И рука ее не дрожала.