Ареальность

– Уходишь?
– заспанным голосом спросила Оксана, когда он склонился над ней для прощального поцелуя.

– Да, пора.

– Напиши мне днем, как у тебя дела.

– Обязательно, милая. Я пошел, пока!

– Пока, сладкий! Хорошего дня!

Выйдя из дома, Карнакин сел в машину и менее чем через час был в офисе. На этот раз он не только не опоздал, а напротив, приехал одним из первых, так что к тому моменту, как все сотрудники были на своих местах, у него уже вовсю кипела работа. Ко времени обеда Максим еще раз внимательно изучил все регистрационные документы, стараясь более полно понять круг своих обязанностей, просмотрел заключенные договора, актуальные на данный момент и ответил на несколько важных звонков. Также он нашел еженедельник, полностью написанный его рукой, из которого также почерпнул немало полезной информации, касающейся как поставщиков его фирмы, так и клиентов. Нашлось там и несколько телефонов с именами людей, деятельность которых явно относилась к оборотной стороне российского предпринимательства, но пока не было явных проблем, их лучше было даже не вспоминать, а если что нужно, они всегда напомнят о себе сами.

В целом понедельник прошел вполне спокойно. Последовавший за ним вторник, кроме возвращения Матвеича, который удачно справился со своей миссией в Красноярске, также не принес особых новостей, как, впрочем, и среда. Максим к этому времени уже полностью привык к своей работе, заново, так сказать, обжился в коллективе, выступая в новом качестве и все реже вспоминал прошлую жизнь, казавшуюся только сном. К хорошему привыкаешь быстро, а к жизни в новых обстоятельствах и реалиях еще быстрее, потому что именно они управляют человеком, а не наоборот, как бы кому не казалось иначе.

Глава восьмая.

Четверг, 20 октября, тоже начинался как обычно. К половине десятого утра Лосев доставил Максима на работу, а сам, получив несколько заданий, уехал. К слову сказать, еще во вторник Максим подумал о покупке простой разъездной машины, но затем, как истинный руководитель, посчитав все расходы, связанные с этой затеей, от нее отказался (ко всему прочему, он уже успел почувствовать прелесть обладания личным водителем и лишний раз садится за руль, выезжая в московские пробки, уже не хотелось). Расположившись поудобнее в своем кресле, Карнакин включил компьютер и приготовился было начать изучение новостных сайтов, как его отвлек телефонный звонок.

– Да!

– Максим Сергеевич, - в трубке раздался голос Даши, - вам звонят из Нового Уренгоя, по поводу нового заказа.

– Хорошо, соединяй.

– Алло, господин Карнакин?
– голос в трубке был живым и веселым.

– Я слушаю, - ответил Максим, придавая собственной интонации как можно больше значимости.

– Давайте говорить без обиняков, - человек на другом конце провода почему-то хихикнул.
– Скажите, вам нравится ваша новая жизнь, привыкли уже?

– Что вы имеете ввиду?
– спросил Карнакин. Он был удивлен этим вопросом, но все же не настолько, чтобы ничего не понять — именно чего-то такого он и ждал.

– Лучше ведь работать генеральным директором, чем простым менеджером, об которого можно с легкостью вытереть ноги?

Максим вздохнул — свершилось! Ну что же, по крайней мере, он находился в трезвом уме и вся его жизнь не была сном.

– Намного лучше!
– с нажимом ответил он, одновременно откатываясь в кресле назад, до самой стены.

– А вы кто?

– Я Силкин, Коля Силкин. Только вам вряд ли это о чем-то говорит.

– Первый раз слышу.

В трубке раздался смех:

– В первый, да не в последний! Послушай, друг, нам надо встретиться и желательно как можно скорее.

– Когда и где, Коль?
– Карнакин решил поддержать панибратскую манеру разговора своего собеседника, ответив тому его же тоном.

– Хочешь, у тебя в офисе, а хочешь, еще где-нибудь. Могу подъехать прямо сейчас.

– Давай в офисе, зачем нам что-то придумывать.

– Ок. Тогда жди, через двадцать минут буду!
– ответил Силкин и отключил связь.

Через пятнадцать минут он уже сидел напротив Карнакина и сейчас эти двое внимательно рассматривали друг друга. Силкин оказался высоким худощавым блондином лет тридцати пяти, одет неброско, по-деловому, но было сразу видно, что очень дорого. Исключение в общем образе составляли только квадратные часы из красноватого металла и несколько крупных колец с большими яркими камнями, надетыми на пальцы обеих рук. Лицо его, тонкое и живое, находилось в постоянном движении, указывая на повышенную эмоциональность, но глаза ясно свидетельствовали о том, что этот человек может быть весьма жёсток, если потребуется.

– Хватит переглядываться и давай знакомится, - прерывая затянувшуюся паузу, Силкин привстал и протянул Максиму руку.
– Позволь мне называть тебя по имени, раз уж я так быстро стал для тебя Колей.

– Пожалуйста!
– ответил Карнакин.
– Итак...

– Простенький кабинет, - вместо ответа Силкин вновь огляделся вокруг.
– Тебе он нравится?

Карнакин пожал плечами:

– Нравится, да и другого ведь нет.

– Ну да, по сравнению с тем, как ты всю свою жизнь провел в общих залах, вообще не имея оного, - Силкин усмехнулся.
– Но для начала сойдет, ничего. Быстро освоился в новой должности?

– Как будто всю жизнь так работал, - ответил Максим. Разговор шел прямой, и он не считал нужным юлить в ответах. В конце концов, сейчас решалась не только вся его жизнь, но также её правильное понимание и восприятие.
– Первое мгновение как берусь за что-то, так не в зуб ногой, а потом какой-то щелчок - и я уже в теме!

Силкин согласно кивнул:

– Так и должно быть. Новые реалии твоей жизни подстраиваются под тебя, чтобы не создавать ненужных проблем, а от тебя требуется лишь следовать им без идиотского выражения на лице. Относись ко всему как к должному, будь спокойным и уверенным всегда и ты никогда не выпустишь ситуацию из-под контроля.

– Понятно. Но что всё-таки происходит, скажешь? Или я еще не готов к этому?
– спросил Максим.

Силкин с улыбкой отмахнулся:

– Да ко всему ты готов! Поэтому я и здесь, собственно. А происходит, дружище, следующее... Э-э-э, ка бы тебе попроще сказать... твой мир, твоя жизнь, вся, которая была до этого, была лишь первичным этапом. Она развивалась так, как ты ее выстраивал сам, делая как правильные, так и ошибочные ходы.

– Извини, я тебя перебью, - сказал Максим, показывая собеседнику открытую ладонь.
– Но она была настоящая или нет?