Аргентинец поневоле
Шрифт:
Так что бразильцев теснили и к началу 1828 года большая часть Восточной провинции находилась под контролем Буэнос-Айреса.
Великобритания, хитро оказывавшая финансовую поддержку обоим участникам конфликта (если вы хотите выиграть непременно, то должны ставить и на красное, и на черное), решила, что удобнее всего будет свести эту партию вничью.
Под ее давлением Бразилия пошла на переговоры, в ходе которых было решено, что спорная территория должна стать независимым государством. Война закончилась 27 августа 1828 года подписанием предварительной конвенции о мире. Но это было так сказать только «декларацией о намерениях».
Мирный договор еще не заключен. Пока же идет вялотекущее
Британцы считали, что единая и сильная Аргентина им не нужна. Лучше иметь здесь эфемерный конгломерат мелких и слабых государств. К тому же, хитрые островитяне всегда подыгрывали португальцам, своим младшим партнерам. В целом же от вице-королевства Рио-де-ла-Плата отделились Боливия, Парагвай и Восточная провинция, ставшая в 1830 году государством Уругвай. Все остальные земли вице-королевства остались у Аргентины, ставшей вторым по площади государством Южной Америки после Бразилии.
Война с Бразилией ускорила работу над созданием нового государственного аппарата Аргентины, которая до сих пор шла ни шатко ни валко, увязая в дискуссиях и согласованиях. Всем надоела эта пустопорожняя говорильня.
3 февраля 1826 года Учредительный конгресс принял закон о создании правительства из пяти министерств — внутренних дел, иностранных дел, финансов, а также военного и морского. Также была создана должность президента, которому предстояло исполнять функции главы государства до принятия национальной конституции.
7 февраля 1826 года президентом Соединенных провинций Ла-Платы был избран недавно вернувшийся из Европы Бернардино Ривадавиа. Под вечным лозунгом: «Европа нам поможет!» Как это не удивительно, но этот президент стоял на твердых англофильских позициях. То есть нужно сделать Аргентину колонией Великобритании и тогда все будет хорошо. Вот тебе и образец для подражания!
Одним из первых предложений первого президента стало придание Буэнос-Айресу статуса столицы государства. Несмотря на сопротивление федералистов, а также торгово-землевладельческой верхушки Буэнос-Айреса, это предложение было принято.
Почему сливки буэнос-айресского общества выступали против превращения их города в столицу? Прежде всего, где стрижка лохов, там и конкуренция. А такой шаг лишал их ряда выгодных монопольных привилегий, а кроме того, приводил к национализации ряда городских объектов — провинция Буэнос-Айрес ликвидировалась, и город переходил под контроль национального правительства, а за его пределами предполагалось создать две новые провинции взамен упраздненной.
«Иуда» продолжал отрабатывать свои 30 британских серебряников. Ободренный успехом, с которым проходили его предложения, Ривадавиа высказался за национализацию медных и серебряных рудников Фаматины [в провинции Ла-Риоха]. В качестве переходного этапа к национализации предполагалась передача эксклюзивных прав на разработку месторождений «горячо любимым» британским инвесторам. Мол, пусть они подавятся таким большим куском!
Но тут дело резко забуксовало. Учитывая, что у месторождения уже был полновластный хозяин, каудильо этой провинции по фамилии Кирога. А тот, услышав, что у него забирают нажитое непосильным трудом, совершенно остервенился.
Ему помогало то обстоятельство, что британцев после относительно недавней интервенции все аргентинцы ненавидели. Подкузьмить наглых «гринго» становилось делом чести.
Страна вспыхнула как порох. Губернатор Кордовы Хуан Баутиста Бустос (не какой-нибудь узурпатор-каудильо или хрен с бугра, а первый конституционно избранный губернатор) в знак протеста против действий правительства отозвал кордовских депутатов из Конгресса и заявил, что не признает ни полномочий самозванного
собрания, ни избранного им клоуна-президента.В провинциях начали вспыхивать восстания. Недовольных объединил вокруг себя Хуан Факундо Кирога — крупный землевладелец, помимо прочего владевший и рудниками, на которые так ловко собрался наложить руку шустрый Ривадавиа. Кирога участвовал в войне за независимость на стороне патриотов, но, как несложно догадаться, он был убежденным федералистом, и политика Ривадавии вызывала у него активное неприятие.
Разгневанный Кирога ( ласково прозванный в народе Зубодером) пошел по земле обидчиков огненным смерчем. Он умел привлекать сторонников, а с теми, кто выступал против него или не спешил присоединяться, обходился круто — смещал с должностей и ставил вместо них своих людей. Очень скоро мятежный каудильо взял под свой контроль несколько внутренних провинций, и правительство ничего не могло с этим поделать. Провинции выдвинули идею созыва альтернативного конгресса…
Централизованное государство распалось, не успев встать на ноги.
Сознавая свое бессилие, 29 июня 1827 года Бернардино Ривадавиа подал в отставку. Хотя пулю в лоб он себе не пустил, но и в политику больше не вернулся. Некоторые историки ставят в вину Ривадавии его англофилию, выражавшуюся в предоставлении британцам различных преференций, но надо понимать, что правительство сильно нуждалось в средствах, а кроме Великобритании, их никто не спешил давать. Да и положа руку на сердце, честно скажите мне, кто же родиной не торгует, когда ему делают заманчивые предложения? А?
" Суровые годы уходят. Борьбы за свободу страны. За ними другие приходят. Они будут так же трудны!" Наступала грозная эпоха Рохаса…
Пока я размышлял, не только сиеста прошла, но и хозяин раскочегарил кухню. Так что меня позвали обедать. А я уже изрядно проголодался, так что кишка кишке приветы передавала. Ведь уже четвертый час дня, а я за весь день съел только сраный ход-дог! Я бы сейчас целого быка сожрал! Или даже двух!
Вива Диос ( Слава богу!) Что мне сейчас нравиться в аргентинской кухне, так это огромные порции мяса, которое можно есть до отвала. А как иначе? Степи не распаханы, так как населения маленькое и пахать просто некому. В пампасах бродят огромные стада наполовину одичавшего крупного рогатого скота, за которыми особо никто не приглядывает. Скотина плодится, размножается и разбредается во все стороны. На ничейный юг вплоть до самого Магелланова пролива. Всего и дел остается как собрать гурт скота и пригнать на своих ногах в Буэнос-Айрес. К мясникам.
А здесь холодильников и даже ледников нет, так что то, что за сегодня съесть не удается — просто выбрасывают. Благо мясо стоит сущие копейки. Вот и хозяин бодро крутит на вертеле над очагом здоровенную ногу коровы, которая утром еще мычала и периодически срезает готовый одуряюще пахнущий верхний слой в подставленные тарелки. По принципу шаурмы. Число подходов неограниченно и зависит лишь от аппетита каждого. Ешь вкуснейшее, мягкое, истекающее жирным соком жаркое — не хочу! Все равно все не съеденное пропадет!
У-ф-ф! Наелся! Семь потов с меня сошло!
А вот с хлебом здесь проблемы. Так как пампу пахать некому, то хлеб только привозной, из Европы. И стоит запредельные деньги. Импортное зерно идет только на кондитерку. Богачи любят употреблять лимонные пирожные или апельсиновые торты.
Почему пока приходится импортировать пшеницу, ведь Аргентина словно нарочно создана для ее товарного производства? Опять же: нет людей. Хронический дефицит населения. Поэтому крупные аргентинские землевладельцы отдают предпочтение скотоводству, которое приносит хорошие прибыли, но при этом требует малого количества работников.