Аргумент весомей пули
Шрифт:
— П-п-порядок! — будто сказал вслух, а не переправил мне мысленное сообщение.
Ни тому, ни другому делать на крыше было решительно нечего, так что я оставил их и вернулся обратно один. Запрокинул голову и обнаружил, что сердце жреца заметно увеличилось в размерах — теперь оно сияло над пирамидой настоящей багряной звездой. Гигантский смерч перемалывал в щебень окраины заброшенного города, закрученная им небесная сила пришла в движение, и с меня вновь посыпались пурпурные искры, но что самое паршивое — бивший из алтаря луч сделался ярче, плотнее и мощнее.
Я пригляделся к жрецу и неожиданно для себя его узнал, точнее — вспомнил.
И как же тебя тогда только упустили, сволочь такая!
Накатила злоба, захотелось приложить алтарь порчей, но решил не путаться под ногами у ревнителей солнца. Если пластуны и духоловы выкладывали очищенными от плоти костями какую-то сложную схему в стороне от алтаря, то ученики школы Извечного полдня рассредоточились вокруг него со стеклянными шарами в руках. Зачарованные сферы словно бы наполнял алхимический расплав янтаря — ярко-жёлтый и явственно светящийся. Миг спустя из накопителей вырвались лучи солнечного света, и все они пересеклись, разом ударив в энергетический поток, связавший воедино алтарь и сердце.
Там загорелась ослепительная золотая звезда, но силовой жгут задрожал и начал огибать её, не прерываясь и не изменяясь.
— Строим линзу! — донёсся мысленный приказ, и юнцы разом шагнули по часовой стрелке, звезда потускнела и размазалась в диск призрачного свечения. Точнее — в его силуэт, поскольку энергетический поток вмиг перестал дрожать и беспрепятственно потёк вверх. Никак не отреагировало на вмешательство и размеренно пульсировавшее над пирамидой сердце.
— Начали!
Линза разом сделалась ярче и плотней — на меня повеяло зноем летнего полдня, но не здешнего пакостно-влажного, а родного. Правильного!
Бивший из распростёртого на алтаре тела силовой поток начал расходиться по солнечной линзе кроваво-красной мутью, попутно он самую малость посветлел и стал чуть менее плотным. Резавшее глаза сияние магического сердца слегка померкло, а его пульсация стала неровной и прерывистой, только, только, только…
Этим всё и ограничилось!
— Слишком большой азимут! — донёсся до меня мысленный выкрик одного из ревнителей солнца. — Не вытягиваем!
— Держим! — отрезал старший.
— Мощности линзы не хватает! Так нам аспект не исказить! — уловил я ответ, и больше уже медлить не стал, подступил к парням.
«Нет ничего прилипчивей старого доброго проклятия», — припомнилось высказывание соседа по казематам, а ещё подумалось, что азимут между багрянцем и пурпуром далеко не столь велик, как между красным и золотым.
Я потянулся было к солнечной линзе, но сразу отдёрнул руку и потряс обожжёнными пальцами.
Черти драные, ещё ведь даже не прикоснулся!
— Не лезь! — мысленно шуганули меня, но отвлечься от проводимого ритуала никто из ревнителей солнца не мог, так что я окрик попросту проигнорировал.
Идею разом перекрасить всю залитую в один из накопителей энергию не рассматривал изначально, поэтому сосредоточился на бивших из алхимических шаров лучах, благо те своей мощью особо не поражали. Вроде бы — нет, но я вновь придержал руку, так и не попытавшись ничего предпринять.
Не выгорит! Точнее выгорит — только моя кисть. А без непосредственного контакта никак не обойтись, иначе попросту не сработает малая печать воздаяния. А впрочем…
— Ты что задумал?! — встревожился старший из ревнителей солнца, когда я выудил из подсумка прихваченное с собой вместилище
для порчи, но ответа на свой вопрос не получил.Я вплавил в хрустальную сердцевину шара свой аргумент — и та враз засветилась чистейшим пурпуром.
Ну и чем это вам не линза?!
Беззвучно чертыхнувшись, я подставил шар-накопитель под один из лучей, и солнечное сияние то ли преломилось, то ли попросту испачкалось, вырвалось вовне ослепительным пурпуром. Подобно выплеснутой в воду крови тот бледной дымкой разошёлся по золотистому сиянию линзы, то ли малость подкрасив его, то ли попросту извратив, сделал до некоторой степени схожим с питавшим сердце кровавым багрянцем. Силовой поток немедленно дрогнул, от него по линзе разбежалась рябь тёмно-красного сияния. Та придала бледно-блёклой мути пурпура дополнительную глубину и яркость, помогла ей полностью перекрыть золотые тона, а следом изменился и цвет бившего из алтаря багрянца!
Вот вам сродство энергий как оно есть!
Сработало!
Вот только если перетряхнувшая сияние линзы судорога нисколько не повредила накопителям ревнителей, попросту не докатившись до них по золотистым силовым лучам, то сердцевина моей дешёвки от её толчка расплавилась в один миг. Оболочка непременно взорвалась бы, не стискивай я её своей волей, а так энергия лишь частично просочилась через зачарованное стекло — пусть руку и обожгло ядовитым пурпуром, но пальцев я из-за этого не разжал.
Нет, нет и нет! Сработало же! Сработало!
Аспект лившегося в сердце жреца силового потока исказился, в том прорезались пурпурные тона, а затем начало медленно меняться и свечение зависшей над пирамидой звезды, да только именно что — медленно. Чрезвычайно медленно и неспешно!
«Аспекты слишком близки», — наверное стоило бы подумать мне, но все мысли уже вышибло из головы, в той осталось одно только нежелание подыхать.
Ещё — боль.
Восстановить целостность алхимического накопителя не было никакой возможности, мне оставалось лишь стискивать своей волей стеклянную оболочку, и попутно жечь расплавленную сердцевину малой печатью воздаяния, напитывая, напитывая и напитывая её пурпуром. Решительно все силы уходили на искажение аспекта лившейся через шар энергии, и когда вслед за сердцем жреца начала пульсировать сотворённая ревнителями солнца линза, я к такому повороту оказался откровенно не готов.
Черти драные, нет!
Если прежде небесная сила лишь жгла ладонь и пальцы, то тут при каждом сокращении перерождающегося сердца она начала врываться в меня пурпурным огнём, способным не только отравить кровь, но и превратить её в пламя.
О да! Кровь непременно вспыхнула бы, обратив меня в кусок порченого мяса, не сумей я вовремя ослабить напор энергии — оттянув из руки, я вобрал её в оправу и уж совсем было собрался вышвырнуть вовне по другому исходящему меридиану, как вдруг сообразил, что имею дело с чистейшим пурпуром. А если и не с чистейшим, то именно таким, который мне и нужен.
Я ведь сам искажаю аспект! В основе всего мой собственный аргумент!
И упустить такую возможность прорваться в следующий ранг?!
Все эти размышления промелькнули в один миг, я даже привычный шепоток «взял чужое — жди беды» вроде бы расслышал, но не выбросил энергию вовне, а начал сгонять её жгучие излишки к солнечному сплетению, накапливать их там, сжимать и стискивать, не позволяя расплескаться и спалить к чертям собачьим такого замечательного меня!
Плотнее, плотнее, ещё плотней!