Архимаг ищет невесту
Шрифт:
Котик, сожалению, понял это чуть позже. А ещё был немного меньше в габаритах, в основном за счет отсутствия шерсти. Но любовь и эффект неожиданности придавали Жюське дополнительные силы. Она практически подмяла под себя кота, а тот от шока даже не мог орать и просто жалобно смотрел огромными глазами.
– Леопольд!
– воскликнула леди Брендвид.
– Жюстина!
– всплеснула руками я.
– Что с тобой такое?!
– Дело в том, - мягко вмешался лекарь, – что кошечка пьяна.
У меня тут же зародилось подозрение, что пьяна тут совсем не кошечка.
– Что за ерунда?
–
"Не ходила вчера с архимагом упырь знает куда. Хотя упырь тоже не знает, он с нами ходил...", – мысленно закончила я.
Жюстина тем временем облизывала Леопольда и счастливо пьяненько мяукала, всем видом показывая, что оторвать ее от Леопольда будет проблематично.
В отчаянии я поискала глазами Кармеллу и... увидела в толпе архимага. Он стоял, прижав пальцы к виску и выглядел так, словно... словно знает, что тут произошло! Да с таким видом собаки сидят, когда любимые хозяйские тапки разорвут и пожуют!
Но прежде, чем я высказала этому совратителю невинных кошек все, что о нем думаю, мои надежды пройти в финал отбора разом рухнули.
– Та-а-ак... – на выдохе произнесла леди Брендвид.
– Леди Витгерн, немедленно ступайте со мной. Господин Орто, приведите кошку в себя. оспода, прошу, осмотрите других фамильяров и сделайте заключения.
Я понуро шла вслед за теперь-уже-не-свекровью, а глаза жгли обидные слезы. Это точно был он! Но зачем? Жюстинка-то чем виновата? И я... вчера мне показалось, будто у меня есть шанс. Глупо, конечно, надеяться на победу в отборе, но хотя бы симпатию, хотя бы защиту...
"А ты ее, эту защиту, заслужила, врунья и диверсантка?", - промелькнула горькая мысль.
Никогда я еще не была так расстроена из-за собственной глупости. Отчего-то обиднее всего казалось предательство нджея. Ну вот зачем он так со мной? После всех возможностей меня выгнать так посмеялся, при всех. А ведь вчера целовал, как будто я ему нравилась. отел поразвлечься с ведьмой, которую не жалко?
Второй раз я была в кабинете архимага,только теперь наедине с его матерью. Сначала мне показалось, будто леди Брендвид будет орать, но она на удивление заговорила споойно.
– Итак, Микаэлла, за все время отбора я закрывала газа на ваши выходки. Мне доложили, что у вас трудная судьба, что вы рано потеряли родителей, а с опекуном теплых отношений не сложилось. Я делала скидку на то, что вы еще, по сути, несчастный ребенок. Но вы ведь понимаете, что сегодняшнее недоразумение станет последним?
– Мне все равно, – глухо откликнулась я.
Мне и правда было все равно, я больше не хотела участвовать в этом отборе. Из веселогo вынужденного приключения он превратился в бoлезненную погоню за чем-то давно забытым. Тем самым, что возникает, когда тебя ласково и заботливо обнимают. Пусть даже и под кроватью в комнате форменного гада.
– Что ж, это чудесно. Не ищите себе в моем лице врага, Микаэлла, вы и сами знаете, что вас долго терпели. Вознаграждение, которое вы получите, достойно, чтобы жить в достатке и популярности. А работа во дворце и уж тем более место жены моего сына - не для вас.
Я нашла в себе силы невесело улыбнуться и поднять голову. Если уж хватило смелости являться на завтрак с вороньим
хвостом и бесить леди Брендвид почти ежедневно, то зачем уходить, как побитая собака? Пойду гордо.Только оттягивать развязку с рвариусом уже дальше некуда. Так я и не смогла выполнить его задание.
А по сути даже не пыталась.
– Тогда до заката соберите ваши вещи, – холодно велела леди Брендвид.
– Ужином только покормите. – Я была бы не я, если б молча ушла. – Ехать далеко.
– Непре...
Леди Брендвид осеклась на пoлуслове, потому что в кабинет ввалилась самая настоящая тoлпа.
Во главе ее неслась Кармелла. Правда, что сказать моя коричневая подруга так и не придумала, поэтому молча замерла перед свекровью как кролик перед удавом. Следом за ней были Бальтазар и Геральд, а дальше сразу трое попытались впихнуться в дверной проем: Анджей, Люсинда и зажмурившийся Нагос.
– Я очки потерял, идиоты, куда вы меня тащите!
– ругался он.
– Слушай, – архимаг недовольно посмотрел на Люсинду, - ты очередность не перепутала?
– Извините, – стушевалась желтенькая. – Была взволнована.
потом они заговорили все хором,и я ничегошеньки не поняла. Леди Брендвид тоже.
– Молчать!
– рявкнул нджей.
– Я тут пока ещё архимаг.
Он повернулся к матери.
– Оставь в покое Микаэллу. Это я напоил кошку.
Ага, совесть замучила. Это правильно, совесть - она как хомяк, маленькая, но во сне только так загрызет.
– Ты напо... что ты сделал?
– Свекровь поначалу даже не поверила.
– Случайно. Она пришла ночью, я дал ей лакомство, оставил его на столе. Она опрокинула и вылакала все, я даже не заметил. Ну и отрубилась, а как проснулась, пошла вразнос.
– Что с Леопольдом?
– Все в порядке!
– расплылся в улыбке Баль и помахал лысым котом, которого он держал на манер курицы, по две лапы в каждой руке.
Тому, впрочем, было пофигу, он явно отходил от пережитого.
– А с Жюcтиной?
– спросила я.
Розовую героиню-любовницу кошачьего мира держал Геральд. И да, точно таким же захватом.
– О, боги, - леди Брендвид откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, - это невыносимо. Когда вы вместе, вы - ходячая катастрофа.
– Тем не менее, на этот раз Микаэлла действительно не виновата.
– А она всегда не виновата. Только замок каждый раз грозит руxнуть!
– отрезала свекровь.
Я уже упоминала, что она, несмотря на все свои отрицательные качества, обладала одним удивительно положительным? Признавала справедливость.
– Хорошо, мы дождемся, когда ее кошка... протрезвеет и проведем ещё один смотр фамильяров...
– Извините, леди Брендвид, – осторожно покашляла Люсинда, – боюсь, в этом нет необходимости. Я хотела бы снять свою кандидатуру с отбора.
– Вот как? И по какой же причине?
Желтенькая густо покраснела.
– Ну... я не могу бороться за сердце господина архимага, потому что мне нравится другой.
Геральд расплылся в радостной улыбке и торжествующе потряс Жюстиной. Пришлось мне забрать у него любимицу и тут-то я поняла, почему ее держали так крепко и странно. Едва почувствовав свободу, она тут же рванулась к Леопольду.