Аристократ на отдыхе. Том 2

Монах беспокойно переминался с ноги на ногу.

— Так и останется, — отрезал я. — Иди, разговор окончен.

Арсений повернулся и понуро побрел по степи прочь от меня. Кажется, он даже не задумался над направлением. Впрочем, все равно придет к порталу — больше в мертвой аномалии идти некуда.

Несколько секунд я смотрел вслед монаху. А потом уселся на траву и обхватил голову руками.

Демон боли. Жуткая, каверзная тварь — я видел, что она сотворила с грифоном. Резня демонов — это всего лишь разминка. Если эта тварь доберется до мира — она такого натворит!

Я всего один раз дотронулся до портала, но хорошо понимал, насколько силен демон.

Откуда взялась эта темная магия? Из каких глубин проросла, как опухоль?

Этого я не знал. Но вырезать ее надо так же, как опухоль — быстро и беспощадно.

Вот и опять нашлась для тебя работа, ликтор! Как будто бы ты и не выходил в отставку.

Я усмехнулся и поднялся на ноги.

Щелчком пальцев развоплотил Циклопа.

— Что ты собираешься делать? — спросил меня демон Смерти.

— Грохнуть эту гадину, что же еще?

* * *

В аномалии Боли не было ничего, кроме боли и пепла.

Пепел толстым, мягким ковром лежал на земле и скрадывал мои шаги — ноги погружались в него чуть ли не по колено. Пепел медленно кружился в воздухе — то ли он падал с неба, то ли взлетал с земли, подхваченный заунывно стонущим ветром. Я задрал голову и посмотрел наверх. Надо мной неподвижно висели пепельно-серые тучи. Тогда я из любопытства разгреб сапогом пепел под ногами, и обнаружил, что земля тоже состоит из плотного пепла, спрессованного временем.

Боль воткнулась в меня сразу, как только я прошел через портал. Как будто в сердце загнали тупую медную иглу, покрытую ядовито-зеленой пленкой купороса. И теперь купорос медленно растворялся в крови, отравляя душу.

— Это наваждение, — вслух сказал я. — Морок, который наслал на меня проклятый менталист. Скоро я до него доберусь, и он крепко пожалеет о том, что магия выволокла его поганую сущность из специального ада для демонов.

Кружащийся пепел заглушил мой голос.

Я криво ухмыльнулся и пошел вперед.

Ни единый след не пересекал бесконечную пепельную равнину. Ни один демон не попался мне навстречу — а я так хотел хоть на время приглушить боль злостью хорошей драки.

Я обернулся, и увидел, что мои собственные следы тоже затягивает пеплом. Вот несколько отпечатков, чуть дальше — пара бесформенных ямок на пепле, и все.

Огромные бархатистые хлопья танцевали вокруг меня, как печальные призраки.

— Мы и есть призраки, — подтвердил сбоку знакомый голос.

Я повернул голову — рядом шел мой отец. Совсем старый — седые, как снег, волосы припорошены серым пеплом, спина согнута, лицо в глубоких морщинах.

— Мы с мамой каждый день вспоминаем о тебе, сынок, — сказал отец.

Он отставал от меня, и я невольно пошел чуть медленнее. Я помнил отца сильным и суровым мужчиной, а теперь передо мной был глубокий старик. Жалость сдавила горло,

каждый вдох давался с трудом.

— Когда ты исчез, мама так плакала, — проскрипел старик. — Она не простила мне, что я отдал тебя в Орден.

Отец сгорбился еще сильнее — как будто вина давила на него тяжелой безжалостной ладонью.

— Никита, это морок! — предупредил меня Умник. — Здесь никого нет, кроме тебя.

— Я знаю, Умник, — хрипло ответил я. — Спасибо!

Но не удержался и спросил отца:

— А Сережка? Что с ним?

— Он с нами, — ответил отец. — Мы тебя ждем. Идем!

Отец взял меня за руку — как никогда не делал даже в детстве. Я почувствовал на своем запястье холодные пальцы.

И отдернул руку.

Сгорбленная фигура отца рассыпалась хлопьями пепла. Они улетели прочь, а боль в сердце усилилась в тысячу раз.

Я стиснул зубы и пошел дальше.

Призраки являлись один за другим. Сначала появилась Маруся — ее лицо было синим от яда.

— Если бы ты не принес ту жемчужину, я бы осталась жива, — сказала она, неслышно шагая рядом со мной.

Потом из пепла возник ее убийца — француз Жак.

— Ты так и не навестил моих родителей? — спросил он.

И пошел с другой стороны.

Прямо передо мной хлопья пепла закружились в легком вихре, и я увидел Илью.

— Опять от тебя проблемы, Барон, — жестко сказал он. — Навел ищеек Орлова на наш след.

Илья стоял у меня на дороге, и я не стал его обходить. Прошел прямо насквозь, и даже не оглянулся. Я знал, что за спиной увижу только пепел.

Вот она — магия Боли. Демоны, хреново-то как!

— Циклоп! — позвал я. — Сыграем? Я уступлю тебе первый ход.

— Я не хочу с тобой играть! — прорычал демон Огня. — Ты меня убил!

— И меня! — прогрохотал Киловольт.

— И меня! — прошамкал Живчик.

— Умник, а ты что скажешь? — зло поинтересовался я.

— Это морок, Никита, — ответил Умник. — Только морок. Но… мне тоже трудно. Нам всем трудно его терпеть.

— Держитесь, парни, — просто сказал я. — Осталось совсем немного. Эта тварь где-то рядом.

Я медленно втянул в себя воздух и так же медленно выдохнул.

— Держимся! — рыкнул Циклоп. — Меня ему не взять.

— И меня! — пробулькал Ксантипп. — Никита, у тебя коньяка нет?

Да, я бы тоже сейчас не отказался от хорошего глотка. Надо носить с собой фляжку — на такой вот случай.

Вдох.

Шаг.

Выдох.

Шаг.

— Никита!

Веселый голос Проныры ворвался в мое сознание как глоток свежего воздуха.

— Проныра! — обрадовался я. — Ты где?

— У портала. Никита, я не могу войти! Позови меня!

— Сейчас!

Я щелкнул пальцами. И почувствовал, что сущность маленького демона вернулась.

— Ну, у вас и мрачняк! — бодро сказал Проныра. — Никита, я займусь ребятами! Убей гада, не отвлекайся на нас!

Я почувствовал, что на душе у меня стало легче. И боль, сжимавшая сердце, немного ослабила хватку.

— Спасибо, Проныра! Где ты был?

— Я такое видел — ты удивишься, Никита! Потом расскажу!

И Проныра принялся тормошить приунывших демонов.