Аритмия

— Отвали, — пялится на дорогу. Сопит, носом шмыгает.

Дела… Последний раз при мне он пускал слезу лет в двенадцать. На могиле своего отца.

Жесть какая-то. Смотрю на него и ловлю себя на мысли, что мне его… жаль. Расклеивается все больше. И на себя прежнего становится похож все меньше.

— В себя приди. Хватит сопли на кулак наматывать, мужик ты или кто?

Вытирает глаза рукавом свитера.

— На кой дьявол ты привез меня в клинику?

— Пошли, Ян, — глушит мотор. — Ты сам знаешь, что надо.

— Не делай мозги, Беркут. Просто на хату отвези, а?

— Вставай сказал, — нудит, вылезая из тачки. — Весь в крови. Шить надо морду, не втыкаешь? И заодно кишки с ребрами просветить.

— Заживет как на собаке.

— Зеркало дать, Франкенштейн?

Падла, не отстанет ведь.

Закатываю глаза и выхожу на улицу.

Глава 34. Малевич

Ян

— Ооо, Малевич, че это ты у нас такой «красивый» сегодня? — стебется Эмиль, хозяин автосервиса, в котором я с недавних пор работаю.

Ага да. Работаю. Прямо даже самому не верится. Как дошел до жизни такой?

— С лестницы упал, — отвечаю недовольно.

— Ну-ну… Высоко падал, я так понимаю… — усмехается, направляясь ко мне.

Молчу. Плавно прорисовываю контур, распыляя аэрографом краску.

— Срань Господня! — лупится на тачку. — Страшный жесть!

— Какого заказали, — поясняю я ему.

— Чикануться можно, — наклоняется ближе.

— Арахнофобия? — предполагаю, глядя на Эмиля, разглядывающего огромного мохнатого тарантула, «сидящего» на капоте.

Его аж передернуло…

— Да у меня на хрен волосы во всех местах дыбом встали, он ведь как живой! — кривится и отходит на пару шагов назад. — Тьфу… Фантастическая мерзость, Ян.

Сомнительный комплимент, но да.

— Ты реально крут. Амирян, как дите, ей богу, всю ленту инсты засрал фотками своей тачки. У меня уже в глазах рябит от этого его Джокера [5] . Тот еще урод.

— Это его любимый персонаж.

— Фахиров ждет свое грозовое небо. Когда начнешь?

5

Джокер — суперзлодей вселенной DC Comics, главный и заклятый враг Бэтмена.

— Завтра.

Сегодня мне реально дерьмово.

— Сделать надо идеально. Он наш постоянный клиент. С баблом мужик, но жутко придирчивый. За каждую копейку мозг сосет.

— Сделаю.

Кивает и продолжает искоса поглядывать на мохнатого.

— Есть у меня одна мыслишка, посмотрю еще пару твоих работ и, возможно, доверю тебе свою бэху.

— На кой ляд портить новую тачку? — качаю головой.

Честно, никогда не понимал желания разукрасить свой автомобиль.

— Хочу! Но пока не скажу, что конкретно. Секрет. А то возьмешь и нарисуешь кому-нибудь, — заявляет недовольно.

Небось придумал ту еще херову гениальную идею...

— Мне нужен ресивер и нитроэмаль.

— Саныч закупит, напиши ему на бумажке, что нужно. Только разборчиво, а то он итак читает с трудом.

— И лак надо бы сменить. Этот — отстой полный.

— Понял. Организуем, раз дело пошло.

Пошло то пошло, но когда учиться теперь непонятно. Вечерами, а то и ночами тут на постой зависаю.

— О, Илюха! Иди сюда, — подзывает появившегося в боксе Паровозова. — Ты глянь на это!

Илья подходит к машине и выдает непечатный текст.

Очкуны.

— Мерзость, да? Лапы эти волосатые, жуть! А глаза!

Паровозов внимательно изучает членистоногого.

— Фу, как работать теперь, — причитает Эмиль, отмахиваясь. — Пойду, дел гора. Илья, чуть позже зайди ко мне, перетереть кое-что надо.

У Зарецкого начинает орать телефон, и он спешно покидает зал.

Присаживаюсь на стульчик, закидываю в пасть колесо болеутоляющего и запиваю его водой из бутылки.

— Кто отметелил так? Помощь нужна? — интересуется Паровозов, наблюдая за мной.

— Сам разберусь, — отзываюсь раздраженно.

Порядком задрали уже все своим состраданием…

Хлопает входная дверь. Беркутов явился. На пятнадцать минут раньше, чем должен был. Неймется несчастному.

— Здорово, пацаны.

Пожимает руку мне и Паровозу.

— Ну че? — смотрит на него с надеждой.

— Да ничего, — пожимает тот плечом. — Как сквозь землю провалилась.

— Это невозможно! Невозможно вот так взять и исчезнуть! — орет на весь бокс.

— Если доки фальшивые, то вполне, — не соглашаюсь я с ним.

Меняется в лице.

— Мне тоже самое сказали, — присоединяется к моей версии Илья. — Она может быть кем угодно. Где угодно.

— Я придушу ее! Придушу! — вопит истерично.

— Ты найди ее для начала.

— Может, у нее родственники какие-нибудь есть? Бабушка говорит, что нет, но вдруг… обманывает, — чешет затылок.

— Нет.

— Я не понимаю, зачем Алена это сделала! Харитон…

— Саша, — поправляет его Паровоз.

— Саша… сказала, что Лиса сбежала потому что не хотела усложнять мою жизнь. Это че за бред такой? А сейчас типа упростила?

— Не давил бы на нее, может, и не сбежала бы! — рассуждает бугай.

— И это говоришь мне ты? — ершится Рома.

— Хватит уже, Беркут, — пресекаю конфликт в зародыше. Не то то опять начнется мордобой.

Этим двоим только дай возможность друг другу пятаки начистить.

— В машине подожду тебя. Ты скоро?

— Да.

— Так и знал, что помощи никакой от него не будет, — бросает зло.

Как только он выходит на улицу, поворачиваюсь к Паровозову.

— Ты ведь реально не знаешь, где Лисицына? — внимательно отслеживаю реакцию.

— Не знаю…

— А Саша точно не в курсе? — прищуриваюсь.

— Точно. Ревет до сих пор. Обижается на Алену за то, что контактов никаких не оставила.

Чувствуется вроде, что не лжет.

— Чиканется, если не разыщет, — поднимаюсь со стула и еще раз осматриваю рисунок на предмет дефектов.