Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров
Шрифт:
Понимаю: окружающим наблюдать это зрелище было тяжко. Однако удивляет вот что. Никто из тех, кто, юродствуя, писал об этом способе самолечения, не задал себе вопрос: «А каково же было Гайдару?» Ведь он применял к самому себе шоковую терапию, находясь в полном сознании. Острая боль для него в те моменты была спасительной… Какие же ощущения он испытывал, когда и режущая (в буквальном смысле) боль переставала ему помогать?
Когда Аркадий Петрович убеждался,
Никаких направлений ему не требовалось. Диагноз был известен. Лечение тоже. Упоминания о лечебницах можно найти в письмах и дневниках писателя.
Заявления же о том, будто бы Гайдар в периоды самолечения пытался резать вены, что «скорая» увозила его в «Склиф», то есть в НИИ скорой помощи имени Н. В. Склифосовского, является еще одним примером киномошенничества и кинолжи режиссера Гатаулиной.
Хочу напомнить: и сегодня по всему миру существует множество больных, которым не помогают современные средства лечения, в том числе самые сильные обезболивающие препараты. По этой причине многие пациенты умоляют применить к ним эвтаназию. Так что любой, кто сегодня издевается над болезнью Гайдара, обретенной на полях войны, может завтра очутиться в еще худшем положении после несчастного случая, тяжелой хирургической операции. Или после драки во время пьянки.
… Как мы видим, в этих пугающих поступках Гайдара не было ни умопомрачения, ни опасной для окружающих агрессии, тем более кровожадности. Часто находясь в болезненном состоянии, Аркадий Петрович никого не обидел. Наоборот, в такие периоды проявлялась могучая сила духа Гайдара, который стремился лишь к одному — отодвинуть болезнь. То, что он был вынужден бороться с ней самодеятельным способом, было не виной Гайдара, а виной врачей и тогдашней медицинской науки. Впрочем, и сегодня эта наука далека от совершенства.
Нас плохо учили. Мы постыдно мало знаем. Большинству неизвестно, что европейская медицина до второй половины XX века была постыдно слабой. Прорыв был совершен в хирургии. Революцией в терапии стало промышленное производство пенициллина, открытого на самом деле много столетий назад знахарями, в том числе российскими. Вот почему параллельно с европейской медицинской наукой существовала и продолжает существовать медицина древняя, народная. Внешне она не всегда эстетична, что не мешает ей спасать миллионы людей.
Издавна в народной медицине практиковался такой лечебный прием: если кого ужалила ядовитая змея или укусило дикое животное, место укуса прижигали куском докрасна раскаленного металла.
В старой русской армии, где не было никаких антисептиков, с незапамятных времен применяли особый способ обеззараживания ран: их посыпали порохом из патрона с картонной гильзой, а затем поджигали. Огонь уничтожал возможную инфекцию, предотвращал «горячку» и «антонов огонь», то есть гангрену.
Истории известны случаи, когда люди, у которых
начиналась гангрена, не имея надежд на врачебную помощь, отрубали себе топором часть ноги или руки. Это их спасало от смерти.Помню, как в середине 1960-х годов наш полярник-метеоролог оказался один на станции и вынужден был сам себе удалить аппендикс. Врачи руководили его действиями по радио. Поступок мужественного полярника настолько потряс весь Советский Союз, что героя после выздоровления наградили орденом. Кажется, «Знак Почета».
Почему же мы цинично ерничаем, читая, что Гайдар, борясь с недугом, полученным на фронте, вынужден был искать и находить домашние способы борьбы со своей болезнью? Почему лжебиографы корят писателя, но при этом не осуждают меднауку?..
Недавно по телевидению была показана программа, посвященная актеру Леониду Харитонову. Это был самородок с такой чистой душой, что людям было достаточно только его увидеть, чтобы стать жизнерадостнее и счастливее.
Известно ли вам, читатель, отчего Харитонов погиб? У него со школьных лет была язва кишечника. Врачи лечили его алкоголем, даже не водкой, а спиртом. Якобы от спирта язвы заживали. Не знаю, пропала ли язва у Харитонова. А великий актер от спиртолечения пропал.
Реальная жизнь сурова. А нас всех развратил старый кинематограф, где люди болели и умирали красиво. Многие кинозрители поверили, что именно так происходит на самом деле. Хотя сегодняшний кинематограф нас уже сделал завсегдатаями операционных и моргов.
А мы пока что запишем: «Утверждения В. А. Солоухина, будто воспоминания Б. Г. Закса доказывают, что А. П. Гайдар был психически больным человеком, опасным для общества, и будто «Американские мемуары» Закса свидетельствуют о врожденных наклонностях А. П. Гайдара к массовым убийствам, оказались стопроцентной ложью».
«В. СОЛОУХИН, ВЫ — БОЛЬШОЙ УЧЕНЫЙ!»
Автор «Владимирских проселков» всерьез полагал: мемуары Закса никто искать не станет. Тем более, в зарубежных изданиях. А если станет, то не найдет, и обман не обнаружится.
А формула (как мы теперь знаем, лживая), будто Гайдар — «маньяк-убийца по своей природе (курсив мой. — Б. К.)», была нужна как фундамент для еще одного утверждения: в годы Гражданской войны была «известна его (Голикова. — Б. К.) кровавая жестокость».
С особенной силой (по утверждению Солоухина) она проявилась в период тамбовской войны, начатой Александром Антоновым.
Возникает вопрос: «Допустим, что все так и было. Предположим: раньше, до Солоухина, этого никто не знал, он стал первооткрывателем. Но где, в каком городе, в каком архиве, в каком фонде, в какой папке, на какой странице наш историк прочитал о "кровавой жестокости" Голикова?»
Нет места и времени доказывать, поверьте мне на слово: Владимир Алексеевич даже приличия ради не открыл двери ни одного московского или тамбовского архива. Не держал в руках ни одного подлинного документа за 1920–1921 годы, который бы относился к этим трагическим событиям.