Арсенал-Коллекция 2015 № 06 (36)
Шрифт:
Тем временем, в 02:20 с таллиннского гидроаэродрома по плану воздушной разведки стартовали две летающих лодки МБР-2, которые должны были провести разведывательный полет в район западнее Таллин - остров Найсаар.
«Бруммер» на стоянке в финских шхерах, июль 1941 г.
Минный заградитель «Танненберг», 9 июля 1941 г.
Минный заградитель «Ганзештад Данциг»
Таблица 1 Заграждение «Апольда»
Участки
1-й
2-й
3-й
4-й
«засорение»
Всего
Советское послевоенное обозначение
И-12
И-13
И-14
И-15
И-16
Время постановки (мск)
23:40 - 00:22
00:33 - 00:56
01:04 - 01:34
01:42 - 02:09
03:02 - 04:04
Протяженность,
9
6
6
6
17,8
Число выставленных мин ЕМС
145
102
101
92
140
580*
«Танненберг»
96
68
67
59
90
380
«Бруммер»
49
34
34
33
50
200
Число выставленных с «Ганзештадт Данциг»
минных защитников
180
126
122
116
156
700
Количество рядов мин
2
2
2
2
2
Количество рядов защитников
1
1
1
1
1
Минный интервал по приказу (с учетом обоих рядов), м
115-116
114
114
114
произвольный
* Интересно отметить, что в зарубежной исторической литературе количество мин, выставленных в заграждении «Апольда» как правило указывается неверно. Так Ю. Ровер в своих публикациях, в том числе в печатных и сетевых изданиях своей «Хроники войны на море 1939-1945 гг.» традиционно указывает 500 мин и 700 минных защитников. Авторы солидной монографии, посвященной действиям немецких минных заградителей во второй мировой войне (Kutzleben К., Schroeder W., Brenneke J. Minenschiffe 1939-1945.
– Herford, 1982), пишут, что заградители приняли перед переходом в финские порты 590 мин и 700 защитников, не указывая при это сколько из них были выставлены фактически. Финский историк Я. Аромаа, на сайте http://kotisivut.fonet.fi/-aromaa/Navygallery/index.html назвал числа выставленных мин и защитников равными 450 и 550 соответственно, забыв при этом учесть мины, поставленные в районе «засорения».
Спустя 25 минут за ними последовала другая пара «амбарчиков» 15-й эскадрильи из бухты Кихелькона (о. Сарема). В 03:20 первая пара обнаружила минные заградители группы «Норд» в тот момент, когда они уже легли на обратный курс и ставили мины в районе «засорения». Снизившись до 600 м, в 03:23 летчики попытались приблизиться к кораблям, но' навстречу им полетели зенитные снаряды. Огонь открывали минный заградитель «Бруммер» и моторный тральщик R-53, с которых, по наблюдениям немецкой стороны, было достигнуто несколько попаданий. Фактически, одна из летающих лодок получил две пробоины, не сказавшиеся на возможности продолжить полет. В 03:40 летчики передали в эфир донесение об обнаружении в точке 59.17 с.ш./22.15 в.д. транспорта, двух миноносцев и десяти сторожевых кораблей, которые шли курсом 330 градусов со скоростью 8 узлов (фактически во время постановки германское соединение поддерживало скорость около 16 узлов), которое было принято в штабе ВВС КБФ в 04:00. Кроме того, в 04:00, 04:06 и 04:30 в этом же штабе были получены еще три донесения от самолетов 15-й эскадрильи, которые также обнаружили немецкое соединение и вели его, сообщая текущие значения координат, курса и скорости, к сожалению, с подобными же ошибками. В 04:25 начальник штаба ВВС КБФ полковник Д.И. Сурков приказал подготовить к вылету восемь МБР-2 15-й эскадрильи, подвесив под каждый по шесть бомб ФАБ-100, но, до последующих указаний, без взрывателей. В 04:50 командующий КБФ вице- адмирал Трибуц, получивший к тому времени соответствующее разрешение от наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова, наконец, передал по радио приказ: «Германия начала нападение на наши базы и порты. Силой оружия отражать попытки противника». Уже через минуту Сурков распорядился нанести удар по немецкому соединению силами 73- го бомбардировочного авиаполка, поскольку гидросамолеты уже не успевали перехватить противника в пределах своего радиуса. Пока бомбардировщики СБ готовились к взлету (командование авиаполка выделило для решения задачи семь машин), германское соединение в 05:10 достигло шхерного фарватера, после чего его корабли разошлось по своим замаскированным якорным стоянкам. В этот момент (с 05:05 до 05:23) соединение наблюдалось рейдовым постом Ханко, который классифицировал немецкие заградители как легкий крейсер и два эсминца.
Эскадрилья бомбардировщиков вылетела лишь примерно через час. В месте обнаружения противника она, естественно, ничего не нашла, но поскольку в задаче говорилось, что транспорт и эсминцы идут в Турку, пилоты продолжили полет на северо-запад. В районе острова Эре (фактически самолеты находились в 90 км северо-западнее этого острова в точке 60°04.8'N, 20°50.8'Е) им показалось, что они обнаружили свою цель - группу транспортов. При попытке приблизиться с кораблей был открыт зенитный огонь, что заставило отбросить последние сомнения. Около 07:15 бомбардировщики сбросили бомбы и легли на обратный курс, а в 08:18 сели в Пярну.
«Бруммер» производит постановку
Летающая лодка МБР-2 - основной морской разведчик советского ВМФ
К сожалению, отсутствие необходимых советских документов заставляет опереться почти исключительно на данные финнов, а удару подверглись именно их корабли. В то время, когда силы Кригсмарине осуществляли крупнейшую за свою историю минозаградительную операцию, финский флот готовился к высадке войск на демилитаризованные в соответствии с Московским договором 1940 г. Аландские острова (операция «Kilpapurjehdus» - в переводе с финского «Регата»). Суда с десантом шли шхерным фарватером, их прикрытие вдоль кромки шхер осуществлял финский «Прибрежный флот» - броненосцы береговой обороны «Ильмаринен» и «Вяйнемяйнен», четыре канонерских лодки, пять сторожевых катеров, минзаг «Лоухи», два тральщика и шесть катеров-тральщиков. Они-то и оказались «транспортами», подвергшимися налету. Финны ожидали попыток советского противодействия, знали о начале операции «Барбаросса» и о времени, с которого немецким кораблям разрешено применять оружие. Вероятно, именно поэтому они и открыли огонь первыми, хотя их страна в состоянии войны с СССР в тот момент не находилась. Впрочем, этот факт впоследствии не помешал финским историкам заявить, что соединение подверглось неспровоцированному нападению. Более того, поступившие с растяжкой по времени доклады кораблей и береговых постов создали в штабе финского флота иллюзию того, что корабли и береговые объекты стали целями нескольких бомбардировок. Эти данные неоднократно тиражировались в финской исторической литературе. Лишь в 2012 г. финский история
Яри Аромаа, сопоставив непосредственные донесения наблюдателей из журналов боевых действий, пришел к выводу, что во всех случаях речь шла об одном и том же налете. Что же касается самого бомбометания, то оно было произведено с горизонтального полета с высоты 3-4 тыс. метров и своей цели не достигло. Ближайшие бомбы легли в 400- 500 метрах по корме броненосца «Ильмаринен». Первый удар советской морской авиации в Великой Отечественной войне оказался совершенно безрезультатным.Звено торпедных катеров, которому была поставлена задача выставить заграждение «Кобург» в проливе Соэлавяйн, покинуло стоянку в финских шхерах в 19 часов. На переходе около 21:40 с катеров наблюдалась подлодка в надводном положении (М-99), затем надводный корабль, предположительно эсминец, однако фактически никаких надводных дозорных кораблей северо-западнее о. Хиума штаб КБФ не выставлял. В 00:55 перед входом в пролив немцы заметили еще один дозорный корабль. Незаметно обогнув его малым ходом, катера достигли назначенной точки и между 01:44 и 01:53 выставили все своих 12 донных мин. Сразу после этого отряд остановился для того, чтобы захватить пять эстонских рыбаков, которые с борта своего бота могли наблюдать за процессом минирования. При отходе «шнелльботы» снова обнаружили «дозорный корабль». Интересно отметить, что практически в это же время (02:10) береговой пост близ маяка Тофри на северном берегу Соэлавяйна также доложил в штаб КБФ об обнаружении перед входом в пролив парового судна без огней. Чуть позже немцы классифицировали сторожевик как «миноносец типа «Сулев» и утверждали, что получили с него запрос опознавательным сигналом. В связи с плохим ведением документации в штабах БОБР и Прибалтийской ВМБ прокомментировать эти данные невозможно. Ответив «по наитию» немцы продолжили отход. Если не считать пролета на большой дистанции двух летающих лодок оставшаяся часть маршрута была пройдена без осложнений, и в 07:39 катера ошвартовались у борта плавбазы.
Торпедные катера 2-й флотилии готовятся к выходу на минную постановку
Схема постановки минного заграждения «Кобург»
Тральщик «Иманта» (будущий Т-299), погибший на мине 1 июля 1941 г.
Последующие события показали, что заграждение было выставлено точно в проливе, но поскольку советские корабли пользовались им не так интенсивно, как Моонзундом, случаи подрыва происходили тут вплоть до начала августа. Отчасти живучести заграждения способствовали установки прибора кратности на трети мин не на один, а на два импульса (приборы срочности на минах отсутствовали; данные установки приборов были одинаковыми для всех постановок «шнелльботов» в ночь начала войны). 29 июня в проливе погибла паровая шаланда «Амга», 1 июля тральщик Т-299 (бывший латвийский «Иманта»), 30 июля тральщик N°51 «Змей» и, наконец, 2 августа возвращавшаяся из боевого похода подлодка С-11. После большинства перечисленных случаев пролив закрывался для плавания, но после контрольного траления контактными тралами открывался вновь. В таких условиях можно лишь радоваться тому, что у противника не нашлось большего количества катеров для осуществления постановки.
Большое значение уделялось противником перекрытию движения через Ирбенский пролив - арену ожесточенного противоборства русского и германского флотов в годы Первой мировой войны. Согласно замыслу группы ВМС «Север» от 31 марта для этого должны были выделяться два минных заградителя с 250 минами ЕМС и 350 минными защитниками. Штаб SKL, надеясь на быстрый захват вермахтом Прибалтики, счел возможный успех этой постановки недостаточно значимым по сравнению с риском потери задействованных в ней кораблей. При этом, очевидно, принималась во внимание информации о том, что еще в конце мая перед входом в пролив советской стороной были выставлены подводный и корабельный дозоры. В результате вместо полноценного «поля» штаб SKL предложил произвести «засорение» силами торпедных катеров. В качестве исполнителя определили специально создававшуюся для этой задачи 5-ю флотилию ТКА (три катера выделялись из 1-й и два из 2-й флотилий). В отличие от соединений-«доноров», перебазировавшихся до начала войны в Финляндию, свежеиспеченная флотилия базировалась на Готенхафен и лишь 20 июня перешла в Мемель. После постановки (кодовое обозначение «Айзенах») катерам следовало перейти в район Турку и присоединиться ко 2-й флотилии, действовавшей перед входом в Финский залив.
Неудачи стали преследовать 5-ю флотилию с самого начала. Прежде всего, выяснилось, что один из выделенных катеров не сможет принять участие в постановке, поскольку он только 13 июня вступил в строй, и его команда не прошла необходимого курса подготовки. Это означало сокращение количества мин в заграждении с 30 до 24. Выход остальных четырех «шнелльботов» состоялся в 15:00 21 июня. Переход шел по плану до 22:35, когда отряд достиг широты Виндавы. В этот момент на катере S- 29 произошла авария правого мотора, устранить последствия которой в море не представлялось возможным. Командиру отряда пришлось отправить его в базу в сопровождении другого «шнелльбота» и произвести перерасчет, в соответствии с которым два оставшихся катера должны были выставить только южную часть заграждения. В 23:57 был обнаружен выходивший из пролива советский транспорт, а в 00:30 - подлодка в надводном положении. Это могла быть только С-7 (командир - капитан-лейтенант С.П. Лисин), занимавшая с 19 июня дозорную позицию перед входом в Ирбены западнее линии мыс Церель - мыс Овизи. Восточнее этой линии в районе мыса Колкасрагс дозор нес тральщик Т-297 (бывший латвийский «Вирсайтис»), но так далеко катера противника в пролив проникнуть не пытались. Командир немецкого отряда из общего боевого приказа знал о разрешении уничтожать встреченные на марше советские субмарины, но в интересах сохранения скрытности постановки решил этого не делать. Катера без помех достигли заданного района, определили местоположение по горевшему маяку Овизи и в 02:20-02:28 произвели постановку мин, после чего легли на северо-западный курс. В 02:45 впереди по курсу вновь показалась подлодка. Катера приготовились к торпедной атаке, но в последний момент у командира отряда возникли сомнения. По силуэту субмарина напоминала немецкие U-боты (что не удивительно, поскольку подлодки типа «С» проектировались немецкими инженерами), а о том, что у немцев на Балтике действуют лишь малые подлодки II серии, командир отряда не знал. С катеров передали опознавательный сигнал и утверждали, что в ответ получили неразборчивую передачу сигнальным фонарем азбукой Морзе. Интересно отметить, что в донесении командира С-7 упоминание о данном эпизоде начисто отсутствует. Хотя ответ на запрос немцев не удовлетворил, после совещания между командирами катеров было принято решение во избежание потопления своего корабля от атаки отказаться. В этот момент присутствие противника было замечено постом наблюдения на мысе Церель, где слышали работу радиостанции УКВ, передававшей фразы на немецком языке. К сожалению, среди личного состава поста не нашлось никого, кто знал бы язык противника, а, насколько можно судить из известных документов, о факте обнаружения вражеских кораблей в Ирбенском проливе в штаб КБФ не докладывалось.