Арт-терапия. Учебное пособие

Исследование паралингвистических характеристик голоса и тона в речи, языке и культуре, осуществленное в работе «Невербальная семантика» Г. Е. Крейдлина, показало, что семиотическая значимость голоса проявляется в знаковых бинарных оппозициях, и, прежде всего, в отношении «свой – чужой» (там же, с. 216). Звучание голоса отражает аутентичную природу индивидуума. По голосу узнается образ личности, физическое и психологическое состояние, культурная принадлежность. Характер звучания свидетельствует о настоящем состоянии индивидуума, выражает его бытие в присутствии Другого. Голос идентифицируется, сопоставляется, сополагается с репрезентациями кинетической сферы: с мимикой, жестами, телодвижениями и т. д.

Характер звучания может быть интенционируем и неинтенционируем. Интенциональная направленность голоса выражается в осознанном изменении субъектом его звуковых характеристик, включая силу и продолжительность звука, его темп и тон. Интенция голоса связывается с отношением звучащего субъекта к объекту, на который направлено его внимание, т. е. голос является средством выражения и сополагания.

Посредством голоса человек выражает не только свое отношение к Другому; голос одновременно является инструментом и продуктом самопознания. Голосовая модуляция формируется сознательно, но ее первопричина сокрыта в бессознательном. Если форма выражения голоса зависит от смысловых элементов сообщения и способов их речевой репрезентации, то характер звучания, его выразительность обусловлены душевным состоянием человека, личностными его особенностями.

Эмоционально-чувственное наполнение голоса имеет аксиологическое значение, обусловленное отношением индивидуума, как к миру, так и к самому себе. Закрытая, тревожная, агрессивная личность модулирует напряженный, сковывающий восприятие, подавляющий чувства звук. Открытый, свободный, доброжелательный человек звучит легко, звонко. Звук, рожденный в теле по воле человека, свидетельствует о знании, понимании, чувствовании им самого себя. Человек звучит «ярко», гармонично, выразительно, если он воспринимает себя в единстве духовного и физического.

Выразительное звучание особенно ярко проявляется в те мгновения, когда сиюминутное, личностное трансформируется в бесконечное, трансцендентальное. Голос звучит благодаря резонансу, создаваемому в теле и в пространстве вокруг него. Сила резонанса обусловлена способностью к интуитивному соотнесению индивидуумом акустических характеристик собственного тела с отражательными качествами среды, в которой он находится.

С точки зрения физики, эффект резонанса возникает при усилении колебания тела и его частей под воздействием возбуждающей эти колебания внешней силы, частота воздействия которой совпадает с собственной резонансной частотой тела (Морозов, 2002, с. 29). Психофизической основой резонанса служат вибрационные ощущения звучащего в области лица, головы, груди и во всем теле. По мнению Э. Карузо, «певческий голос нужно ощущать всем своим телом, иначе в звуке не будет волнения и силы» (там же, с. 23). Резонансное пение возникает благодаря способности человека управлять функциями голосовых резонаторов и дыхания (Вайкль, 2000, с. 79–123). Это необходимое, но недостаточное условие для гармоничного звучания, наделенного красотой тембра, яркостью и «полетностью» звука.

В чем же заключается психологическая сторона эффекта голосового резонанса? Направленный звук имеет двойственную природу. С одной стороны, он несет в себе содержание эмоционально-чувственного переживания звучащего, с другой, он рационально оформлен, подлежит контролю со стороны ума. Иначе говоря, резонансное звучание представляет собой выражение единства чувственной и рациональной стороны личности звучащего. Человек звучит, сознательно определяя форму звука. Но сам процесс звучания является пространством трансцендентного перехода «Я» в «не-Я», границы которого в начале звучания расширяются, но по мере погружения в звук стираются. Чем сильнее сосредоточенность внимания на звуке, тем в резонансное большей степени голос приобретает качество трансцендентальности. Резонирующий голос «поглощает» «Я» звучащего, «стирает» его из поля внимания. Иначе говоря, означаемое субъектом резонансное действие само в процессе звучания «поглощает» означающее «Я».

В чем же заключается первопричина столь необычного воздействия голоса на самого звучащего? Видимо, резонансное звучание вызывает такой характер чувственного переживания, которое недоступно в обыденном состоянии сознания. Процесс уничижения в сознании личностной стороны субъекта происходит при его сосредоточении на звуке, что является необходимым условием для достижения резонансного звучания.

Феномен «растворения» субъективного начала в звуке мы встречаем в аутентичной традиции архаического фольклорного пения. Следует отметить, что культура звучания определяется характером «музыкального мышления» и особенностями личности поющего. Звучание, оформленное в музыкальный голос (вокал) или в звук, воспроизводимый музыкальным инструментом, говорит о социокультурной принадлежности субъекта звучания, о присущей ему культуре звука. Каждая этнокультура имеет свои традиции в оформлении звука. Для исследования природы выразительности аутентичного звучания проведем сопоставительный анализ двух традиций голосоведения: индуистской и славянской. В этих традициях, по нашему мнению, удалось сохранить истинное не «симулятивное» звучание, на которое указывает К. С. Шаров в своих исследованиях музыкальных «национальных симулякров» (Шаров, 2006, с. 45–56).

Культура звука и звучания сформировалась в Индии в ведийскую эпоху (середина II–I тыс. до н. э.). Индийский «архетип звучания» характеризуется следующими типологическими признаками (Бонгард-Левин, Ильин, 1985; Гороховик, 1990, с. 92–111):

• голосовая вокальная экспрессия представляет собой способ и свойства отношений с Универсумом;

• звук, как свойство универсальной материи, способен гармонизировать элементы Вселенной;

• звуковой субстрат, наполняющий собой Вселенную и порождающий вибрацию, обладает бесконечной пространственной и темпоральной многомерностью.

В индуистской традиции голос, а вместе с ним и звук, наделяются эвристическими, архетипическими, аксиологическими значениями, позволяющими рассматривать звучание как проявленную трансцендентную сущность. Универсально-космологическое значение, которым наделяется звук в ведической культуре, соотносится с телесными формами и качествами выражения – цветом, жестом, пластикой, существующими в неразрывном единстве с модулями звучания. Звук, как вибрация, как пульс универсального пространства, отражает свойства и характеристики времени, в котором он получает свое воплощение.

Музыка и голос рассматриваются как принципы организации звукового пространства, получившие свое развитие в культуре раги. Исследователь раги Е. М. Гороховик отмечает, что раги выражают принцип динамико-циклического развертывания звуковременной ткани, являются «звуковой материей», продуцирующей определенные ментальные состояния и окрашивающей им эмоции человека (Гороховик, 2003, с. 54). В звучании раги отражается стремление человека установить равновесие природно-космологических сил путем выявления взаимозависимости, существующей между природными биоритмами и соответствующими им звуками.

Звуковая гармонизация мира представлена в традиции суточных и сезонных раг, обладающих уникальным воздействием на человека. В зависимости от времени и места пребывания человека в пространстве звуковых вибраций звуковое воздействие имеет ту или иную направленность. Говоря современным языком, звук обладает силой, влияющей на психосоматическое состояние человека. Характер исполнения раги связан с представлениями индусов о месте человека в окружающем его мире. Таким образом, согласно философии раги, время и пространство определяют характер воздействия звука на человека.

В отличие от европейской музыкальной культуры, ведическая культура в искусстве раги усматривает дуальность ее онтологического содержания: звук рассматривается и как «ментальное качество тона», и как «собственно ступень звукоряда» (Музыкальная эстетика…, 1967). Каждый музыкальный тон звукоряда является носителем определенного эмоционального кода. Поэтому ни один из грамматических элементов теории раги не может быть интерпретирован только как сугубо теоретический. Так, например, наименьший из различаемых слухом музыкальных интервалов, составляющих звуковую ткань раги «шрути» (от санскр. «sru» – «слышать»), имеет «имя», характеризующее образный эмоциональный оттенок этой минимальной звуковой единицы: резкая, линейная, размерная, очаровательная и т. д. (Гороховик, 2003, с. 56).