Артефаки

Да, купальник, это, конечно, красиво и возбуждающе, но мне казалось, что некий ореол видимости, но недоступности выглядел более сексуально.

Макияж нужно было наносить водостойкий, и именно такого у меня с собой не было. Айрис любезно согласилась поделиться. К одиннадцати мы спокойно закончили сборы и встретились в холле отеля. Эвана не было. Зато были Шэйн с Уошом.

– - Ну, как ваши эротические приключения?
– - насмешливо спросила Айрис.

– - А мы вам ничего не расскажем, -- повёл носом Шэйн.
– - Это обсуждается только в мужской компании, понятно?

– - Так значит, тебя можно официально считать мужчиной?

– - весело обратилась я к Уошу. Тот надулся, попытавшись защитить оскорблённую честь, но мажорчик его опередил:

– - Ещё нет, -- важно сказал он.
– - На этой вечеринке я собираюсь найти ему девушку. Так что все поздравления утром.

– - Да пошли вы, -- обиженно высказался Уош.

Рядом с накаченным и загорелым Шэйном ботаник выглядел дохликом. Он явно чувствовал себя неуютно в одних плавках и не знал, куда деть взгляд, когда случайно обращал его на нас.

– - Интересно, где Эван?
– - Джул озвучила вопрос, которым задавались все.

– - Он написал, чтобы мы поднимались на крышу. Лайнер нас уже ждёт.

– - И ТЫ МОЛЧАЛ?!
– - взвыли мы.

– - Да он это в общий чат написал, вы не видели, что ли?!

Шэйн был единственным, кто взял с собой видеофон. Он держал его в руке и явно пожалел о своём стремлении не расставаться с гаджетом, потому что деть его было некуда.

Все ожидали, что Эван полетит с нами, но его в лайнере не было. Мы поднялись в небо без него.

Вечеринка проходила на частной территории, огороженной высоким забором. Лайнер опустился на специальную площадку и высадил нас рядом с домом медиамагната Джэйсона Уэльса. Основная часть действа проходила на улице. Нам пришлось пройти немало метров по идеально скошенной (скорее всего, искусственной) траве и добраться до особняка. Посадочная полоса прилегала к чёрному ходу здания, поэтому мы вынуждены были его обогнуть.

Ночной прохлады не было. Вообще никакой прохлады не было. Над куполом сияла луна, россыпь звёзд завораживала взгляд. Темнота могла бы поглотить нас, но огни дома были такими яркими, будто собирались заменить солнце.

Мы почти обогнули дом, как внезапно наткнулись на целую колонну охранников. Они все были почти одинакового роста -- то есть вдвое выше нас, в чёрных очках и с белой пружинкой наушника в ухе. Меня почему-то накрыла ностальгия.

В неровном свете огней появились очертания девушки. Никто так и не понял, откуда она взялась; поначалу мы решили, что зрение нас обманывает. На ней было красное платье, облегающее неестественную фигуру в форме песочных часов. Её лицо словно было сделано из воска: гладкое, белое, без единого изъяна. Глаза моргали как-то странно, будто в замедленном действии.

– - Прошу, поднесите пальцы. Система идентифицирует вас, -- компьютерным голосом попросила девушка.

Робот! Я чуть не села от удивления. Про них я читала в Инфранете и смотрела с ними разные ролики, но стоять так близко к ним мне ещё не доводилось.

Мы по очереди приложили пальцы к планшету в руках девушки. Наши данные были в базе "Берлингера" и их полагалось сверить с теми, чтобы были внесены в базу приглашённых гостей.

– - Одобрено. Теперь подставьте руки для электронного клейма.

Небольшой переносной аппарат оставил на наших запястьях флуоресцентную татуировку.

– - Проходите. Также Хозяин настоятельно просит ознакомиться с данной памяткой.

Робот веером раскрыла в руке листовки и сунула их нам. Охранники расступились. Мы прошмыгнули в зазор и воочию увидели "Золотой стиль".

В доме было пять этажей. Перед нами раскинулась лесенка из бассейнов. Они прилегали к стене на каждом этаже, кроме пятого, заменяя балконы. Снизу проглядывалось дно тех бассейнов, что были выше. Множество чужих ног -- идеально выбритых -- бултыхались в воде.

У нас в студенчестве такие вечеринки назывались пенными. Но... раз "Золотой стиль", значит, золотой... стиль.

Повсюду разлилась спокойная, не долбящая уши музыка, выдернутая откуда-то из начала века. Старая попса была известна лет двадцать назад. Может, именно поэтому мероприятие назвали "Золотым стилем", ведь к стилю в одежде наименование не имело никакого отношения.

Мужчины собрались разной формы: высокие, низкие, квадратные, круглые, с заметными животиками, с идеальными торсами, загорелые и не очень, блондины, брюнеты, седые. Все они выглядели достаточно серой массой, даже несмотря на то, что на голые тела обвесили себя золотыми цепочками и часами, в большинстве своём -- артефактами.

Девушки сумели выделиться даже при таком скромном одеянии как купальник. Многие из них вообще пришли топлесс, нанеся на себя боди-арт. Кто-то рисовал на себе шорты и топики, кто-то прикрывал попу и грудь рисунками животных. Самый популярный -- трусики с мордочкой кошки.

Но никто ведь не слепой. Все моментально различали водостойкие краски и долго смотрели на девушку, чтобы уже различить за ними нечто большее.

Бассейны находились на улице, рядом с ними, и в них тоже, были установлены световые прожекторы. Люди купались в лучах разноцветного света.

– - Эван!
– - воскликнула Айрис.
– - Вижу Эвана!

Мы поспешно двинулись в сторону руководителя. Он нас тоже заметил, прервал разговор с незнакомым мужчиной, поставил бокал на изящный стеклянный столик и подошёл к нам.

Я, Айрис и Джул зависли на несколько мгновений и его приветствие пропустили мимо ушей. Первое впечатление -- божественное тело. Он всегда появлялся перед нами в костюме, который, оказывается, полностью скрывал от нас такое сокровище. Идеально. Потрясающе. Глаза прилипли к его коже, руки так и норовили прикоснуться к запретному плоду.

Но наваждение быстро спало.

Второе впечатление -- ни единой волосинки на теле, бледная кожа, которая считалась аристократической (загар частенько сводили намеренно). На плавках золотыми буквами сияла надпись дорогущей фирмы-производителя. Эван влился в эту тусовку с идеальной точностью. Он стал одним из миллиона одинаковых неестественных людей. Подлиза. Показушник. Идиот.

Я вернулась в реальность и услышала вопрос Шэйна:

– - Что случилось?

– - Сделки не будет, -- сухо проговорил Эван.