Артефактор

Линоро поморщился.

— Это я отобрал у одного из студентов на экзамене.

— И не спросили откуда он это списал?

Линоро снова поморщился.

— Со своей головы он списывал. Пришёл на экзамен и почти до самого конца что-то писал. Я думал, он подробный ответ пишет или списывает, а оказалось… вот это.

— Так им же основы оптики должны давать только в конце года — удивился Тайран.

— Вот именно — кивнул Линоро.

— Интересные у вас студенты учатся — улыбнулся Тайран — И всё же, где он мог это прочитать?

— По разговорам, парень очень старательно учится и все вечера проводит в библиотеке. Скорее всего, наткнулся на какую-то книгу по оптике.

— Очень может быть, но меня смущают эти значки. Он иностранец?

— Почему иностранец? — не понял Линоро — Насколько я знаю, он местный.

— Тогда откуда у него эти знания?

— Раз мы этому не учили, остаётся библиотека? — резонно предположил Линоро.

— Может быть, — задумчиво протянул Тайран — но раз он писал из головы, значит, может перевести и в привычные нам символы?

— Сейчас экзамены, не до этого, а когда начнутся практические занятия по оптике, можно будет попросить расшифровку. Думаю, он не откажет.

— Жаль, мне уже интересно стало. Вы не будете против, если я оставлю листки себе и попробую повторить схему?

— Не против, — кивнул Линоро — но это, как я понял, черновик, наброски. Имеют ли они какую-то ценность, я не знаю.

Тайран улыбнулся.

— Мне сейчас гораздо важнее, что есть некое направление, которое я как-то упустил. Насколько я знаю, с вогнутыми линзами у нас почти не работают, но ведь не зря же в этой схеме их целых три. А теорию я могу проработать и на бумаге.

Второй семестр

Ура, сессия закончилась! Для меня она была трудной, но лишь в том плане, чтобы не показать что-нибудь лишнее из своих знаний. Всё-таки в моей голове курс земной средней школы (кстати, не такой уж и плохой), почти три курса института и опыт работы с огромными объёмами информации. Пришлось упереться рогом, чтобы разобраться с базовыми вещами уже здесь, но сейчас, когда в голове начала складываться единая (с учётом магии) картина, стало заметно легче. Теперь я больше боялся ляпнуть что-нибудь лишнее, поэтому на экзаменах бекал и мекал, мучительно подбирая самые простые слова. Плюс старался вставить в ответ хотя бы одну ошибку, поэтому и оценки получал соответствующие. Две тройки, две четвёрки, но я гордился такими оценками, словно сдал всё на отлично. А что, по итогам сессии я оказался в последней пятёрке, и никакой ценности ни для кого не представлял. Никаких просьб помочь подготовиться к экзамену, разобраться с трудной темой, поработать на кафедре или начать заниматься в каком-нибудь кружке. Красота! Никому не нужен, и могу заниматься чем хочу.

Наконец-то начались и нормальные магические предметы. Первый — заклинания. Само собой, начали с классификации, основных характеристик, но главное — начали давать самое простоё, но всё это сопровождалось практикой построения, и мне очень нравилось. Прям настоящим магом начинаю себя ощущать.

Ещё один новый предмет — артефакторика. Это уже как продолжение материаловедения, и первые лекции рассказывали о классификации уже применительно к нуждам магии. А ещё начали подводить базу под создание собственно артефактов. Оказалось, что само по себе заклинание — это просто (ну, сравнительно), а вот для артефакта нужно подготовить основу, внедрить заклинание в эту основу, внедрить накопитель, связи, активацию, направление действия и в каждом этом действии оказалась куча нюансов, которые нужно учитывать. Интересно, блин, хотя временами голова кругом шла в попытке учесть всю нюансы и совместить всё в реальном артефакте.

Всё это на практических занятиях, но там неожиданно появился отвлекающий элемент. Когда этот элемент первый раз вошёл в класс, Тотел впал в ступор, и было от чего. У нас большая часть преподов — мужчины, но практику почему-то вела женщина. Лет тридцать с небольшим, крашенная блондинка. Лицо чуть широковато (на мой вкус), но фигура неплохая, и, как говорится, "налитая". Прямая юбка обтягивает бёдра, а блузка едва держится на пуговичках. Такое впечатление, что крайняя пуговка вот-вот отлетит, так туго была натянута ткань на весьма приличной груди. Очень аппетитная женщина, правда, непонятно — чего это она так старательно подчёркивает свои прелести? Не, я не против, приятно взгляду, но обычно преподавательницы одевались скромнее. Хотя, основная масса была за сорок, а вот молодые преподши были совсем не против подразнить воображение студентов и молодых преподов. Ну, при избытке женщин их можно понять. Сама о себе не побеспокоишься, могут и студентки забрать перспективных парней.

Что удивительно, новую училку я видел только обычным зрением. Даже странно. Смотреть на женщину было приятно, но мой организм (или мозги) почему-то не посчитали её достойной более детального исследования. Или наоборот, посчитали достойной, поэтому не стали травмировать мою нежную натуру рассматриванием внутренностей, возможно, в надежде на более приятное продолжение. Да и фиг с ними, этими выкрутасами организма. Мне очень понравилась практическая артефакторика, и после часа вдумчивого разглядывания училки, рассказывающей нам о практической работе, я, получив пробную пластинку для исследования, как-то забыл про нового препода. А на следующее занятие она пришла в более скромной одежде, и учёба стала просто учёбой.

А через пару недель идиллию разрушил Тотел. Шли после практики в столовую, и он вдруг брякнул.

— Знаешь, Жаклин, а ведь новая магиня к тебе неравнодушна.

У меня мысли были заняты выбором между кашей и супом, и я даже не сразу понял о ком он говорит.

— Ты вообще о чём?

— Да о новой преподе, о Герде.

— Герде? Да вроде, не придирается.

Тотел хмыкнул.

— А я разве что-то говорил о придирках? Я сам на неё облизываюсь, но мне там ничего не светит. А потом заметил, что больно уж часто она на тебя смотрит.

— Ничего удивительного — невольно улыбнулся я — нас всего двое парней в группе, так что если она не смотрит на тебя, значит, остаётся смотреть на меня. Ну, если не считать девчонок.

— Это понятно, — кивнул Тотел — но на тебя она смотрит как-то по-особому, словно присматривается.

— Да мало ли — отмахнулся я — я же не отличник, вот она, наверное, и думает как меня подтянуть.

— Ну да, подтянуть — хмыкнул Тотел — Ты рисуешь заклинания раза в два быстрее, чем я, и закрепляешь на заготовке с первого раза, а я хорошо, если с третьего. Я уж не говорю про правильность и красоту линий. Если уж кого из нас и подтягивать, то меня.

— Ну… мало ли.

— А последние два занятия она твои заготовки в сторону откладывает.

— Зачем? — удивился я

— Да я-то откуда знаю? У всех остальных просто принимает и в кучку бросает, а твои рассматривает очень долго, а потом в сторонку убирает.

— Да вроде, как у всех смотрела.

— Пока ты рядом — как у всех — согласился Тотел — А потом ты отошёл, и она снова твою пластинку рассматривала, а потом в сторонку отложила. У меня сегодня не получалось, вот я со стороны и видел как ты задание сдавал. И так уже второй раз, поэтому и обратил внимание.

Тотел говорил странные вещи, и я не знал как на такие новости реагировать. Хорошо, что уже в столовую пришли, и разговор сам собой прервался.

Практика по артефакторике у нас была три раза в неделю, и всю неделю я присматривался к новой преподше, надеясь опровергнуть слова Тотела, но получалось как-то странно. Никакого особого внимания к себе я не обнаружил. Во всяком случае, разговаривали мы с ней как препод со студентом, не более. И только когда стал иногда смотреть боковым зрением, а Герда думала, что я её не вижу, несколько раз замечал её внимательный взгляд в мою сторону. Влюбилась? Но, вроде, влюблённые так не смотрят. Слишком уж внимательный взгляд, серьёзный. Чем я мог привлечь её внимание? Руку на занятиях не тяну, вопросов не задаю, заклинания рисую только те, что задавали. Задания в конце пары стараюсь сдавать в числе последних, так в чём её интерес ко мне? Ни хорошим, ни самым плохим студентом меня не назвать, я надёжно затихарился в середнячках, так в чём причина? Ради интереса пометил пластинки, на которых создавал заклинания. Сдавал их одним из первых, выходил их кабинета, а через некоторое время возвращался, словно что-то нужно спросить у Тотела (или в парте что-то забыл). И все три раза замечал свои пластинки лежащими в сторонке от остальных.