Артур Пеппер и загадочный браслет

— Здравствуйте. Говорит Артур Пеппер.

— Папа, это я. Люси.

— А, привет, милая.

— Я у твоего дома, но тебя там нет.

— Я не знал, что ты придешь.

— Я… мне просто захотелось с тобой повидаться. Твой сосед, тот, который все время ухаживает за газоном, сказал, что видел тебя с чемоданом.

— Все правильно. Я решил побывать в имении Грейсток. Это в Бате, и там живут тигры.

— Я слышала о нем. Но, папа…

— Бернадетт и ее сын Натан собирались поехать в том направлении и предложили мне к ним присоединиться.

— А ты зачем туда поехал?

— Натан выбирает университет, в котором будет учиться. А я… ну, я подумал, что смена обстановки..

Люси прикрыла глаза. Отец даже чай не станет пить с ней, если это не было заранее запланировано, а тут вдруг отправляется куда-то с этой рыжей соседкой… Целый год он не выходил из дому. Люси чувствовала — что-то не ладно с этой поездкой, что-то он от нее скрывает.

— Странно — сорваться в такую даль ни с того ни с сего.

— Решил развеяться.

Вообще-то Люси переживала, что отец живет один. В газетах постоянно писали о доверчивых пенсионерах, ставших жертвами всяких мошенников. И теперь она даже не знала, что думать. Почему он согласился ехать с Бернадетт в Бат, в то время как ей самой не удавалось уговорить его выбраться в магазин, чтобы купить цветочные горшки? Люси старалась не выдать голосом тревоги.

— Когда ты возвращаешься?

— В котором часу мы вернемся, я не знаю. Я сейчас в пансионе, а в Грейсток поеду завтра. Мне сейчас надо идти, дорогая. Позвоню тебе, когда вернусь домой, ладно?

— Папа… — Телефон замолчал. Люси уставилась на экран.

Она собралась перезвонить, но задумалась о других странностях отца. Эта его маниакальная приверженность заведенному порядку. И еще он всегда носит эту ужасную коричневую безрукавку. И не звонит ей неделями. И разговаривает с папоротником.

До того как умерла мама, Люси никогда не думала о родителях как о стариках. А сейчас пришлось. Если отец не может больше жить один, придется, очевидно, нанимать кого-то. Сколько еще времени ему отпущено прожить в здравом уме?

У Люси во рту пересохло при мысли, что ей придется помогать отцу взбираться на второй этаж, кормить его с ложечки и водить в туалет. Вместо ребенка она будет заботиться об отце.

Постояв немного, Люси на ватных ногах пошла к калитке. Мало ей было всех остальных неприятностей, так теперь к ним добавилась надвигающаяся папина деменция.

Пансион

С первого этажа, где подавали завтрак, доносились соблазнительные запахи. Дома они с Мириам по утрам ели только овсянку. Если поджаривали тосты, то только с маргарином «Флора», ни в коем случае не со сливочным маслом «Анкор» или «Лурпак». Мириам считала, что Артур должен следить за уровнем холестерина, хотя врач, посмотрев анализы, сказал, что он низкий. По утрам Артур привык вдыхать запах свежих простыней, а не ароматы полноценного английского завтрака. Было ощущение праздника. Но Артур испытывал чувство вины из-за того, что Мириам не было рядом.

Несмотря на то что он спал в машине по пути в пансион, за всю ночь Артур ни разу не проснулся. Только утром его разбудили своими криками чайки.

После телефонного разговора с Люси вчера вечером Артур чувствовал себя усталым. Он постучался к Бернадетт и спросил, не обидится ли она, если он не пойдет с ней и Натаном ужинать. Он хочет пораньше лечь спать, а увидятся они уже завтра утром. Бернадетт кивнула, но посмотрела на Артура чрезвычайно укоризненно.

Артур принял душ, побрился, оделся и отправился на завтрак. Там все было очень симпатично — на столах лежали желтые виниловые скатерти и стояли искусственные нарциссы из шелка, а по стенам были развешаны открытки с морскими видами в рамочках. Бернадетт и Натан уже сидели у окна за столом на четверых.

— Доброе утро, — сказал Артур.

— Доброе, — выдавил из себя Натан, ковыряя ножом цветы.

— Доброе утро, Артур, — произнесла Бернадетт, кладя ладонь на руку сына. — Как спали?

— Как убитый. А вы?

— Не очень. Проснулась часа в три, в голове начали крутиться всякие мысли, и уже не смогла заснуть.

Артур собрался поинтересоваться у Бернадетт, о чем были мысли, но тут подошла молодая официантка в узкой черной юбке и желтой блузке и предложила на выбор чай или кофе. На одном запястье у нее был вытатуирован якорь, на другом — роза. Артуру эта молодежная мода не нравилась. Он не понимал, зачем такая красивая девушка хочет походить на матроса. Но, поразмыслив, он сам себя отругал за стариковскую ворчливость. Мириам всегда призывала его смотреть на жизнь шире.

— У вас очень милые татуировки, — сообщил Артур официантке.

Та смущенно улыбнулась в ответ, как будто знала, что ее татуировки выглядят так, словно сделаны ребенком, дорвавшимся до иголки и чернил. Артур попросил чай и полный английский завтрак, только без жареных помидоров.

Он и Бернадетт одновременно встали из-за стола и направились к стойке с хлопьями и молоком. Артур выбрал рисовые, а Бернадетт взяла две упаковки зерновых.

— Одной всегда мало, — сказала она.

Они завтракали в молчании. Натан, похоже, собирался заснуть прямо за столом — голову опустил так, что челка норовила залезть в тарелку.

Когда с хлопьями было покончено, официантка убрала посуду и принесла их заказ.

— Эти сосиски выглядят аппетитно, — сообщил Артур Натану, пытаясь завязать разговор.

— Ну.

— Ты хотел сказать, что они и в самом деле выглядят аппетитно, — вмешалась Бернадетт.

Натан никак не отреагировал. Подцепив сосиску, он принялся есть ее прямо с вилки. Артур с трудом удержался от соблазна пнуть его ногой под столом. Он не сомневался в том, что Бернадетт учила сына пользоваться столовыми приборами.

— Сегодня мы познакомимся с первым университетом. Выглядит он многообещающе, — сказала Бернадетт. — Поедете с нами, Артур?

— Если вы не возражаете, я отправлюсь в Грейсток. Доеду на поезде до Бристоля, а там сделаю пересадку до Бата.

— Но посетителей точно пускают туда только по пятницам и субботам, а сегодня вторник.

— Мне не обязательно, чтобы имение было открыто. Я могу попросить, чтобы меня пустили.

— По-моему, лучше заранее позвонить..

Артур не собирался выслушивать поучения. Он уже настроил себя на выполнение поставленной задачи и отступать не собирался. Ничего не ответив Бернадетт, Артур принялся за бекон.

— А где мы вас потом подберем?

— Мне неудобно вас об этом просить. От имения я могу добраться домой самостоятельно.

Лицо Бернадетт вытянулось.

— Это невозможно. Это займет у вас бог знает сколько времени. А здесь у нас все было заказано только на одну ночь.

— Вы уже и так много для меня сделали, — твердо сказал Артур. — Я поеду в Грейсток, а там видно будет.

— Не совершайте опрометчивых поступков. Позвоните мне, когда закончите осмотр. Мы вас с радостью подвезем назад, но я хочу успеть вернуться к своим занятиям.