Артур Пеппер и загадочный браслет

Раздался шорох, и Артур обнаружил рядом с собой кареглазого джек-рассела. А также его хозяйку в пиджаке цвета хаки от «Барбур» и шелковом шейном платке с рисунком, которая внимательно рассматривала Артура.

— Я могу вам чем-то помочь? — осведомилась она.

— Нет, все в порядке, спасибо. — Артур старался держаться настолько беспечно, насколько это возможно для человека, который стоит, держась за прутья ограды.

Женщина не собиралась уходить:

— Что вы пытаетесь сделать?

Артур ответил прежде, чем успел как следует подумать:

— Ищу свою собаку. Возможно, она там, за оградой.

— Она перескочила через прутья высотой как минимум десять футов?

— Э-э… ну да. — Артур кивнул. Затем он подумал, что, если ничего не отвечать и не объяснять, женщина, возможно, уйдет. И включил «режим статуи».

Женщина поджала губы.

— Я буду гулять с собакой еще десять минут. Если я вас здесь застану, когда пойду обратно, я вызову полицию. Понятно?

— Понятно. — Артур потряс ногами, чтобы привести в порядок брюки, которые немного задрались во время его восхождения. — Уверяю вас, я не грабитель.

— Рада это слышать. Надеюсь, вы найдете свою собаку. У вас десять минут… — предупредила хозяйка джек-рассела.

Артур подождал, пока она удалится. Все сегодня шло наперекосяк. А если бы он остался дома, то сидел бы сейчас и читал «Дэйли мэйл». Но тут Артур вновь увидел ярко-синие брюки. Черт возьми, как же привлечь внимание этого человека? Он начал трясти прутья ограды, но они не поддавались. Тогда Артур стал кричать: «Лорд Грейсток! Лорд Грейсток! Лорд Грейсток!» Со стороны его поведение, наверное, выглядело идиотским: он орал, как фанат на рок-концерте. Но должно же было это сработать. Зря, что ли, он проделал такой путь? Ради этого путешествия Артур пренебрег голосом разума, который настойчиво советовал ему остаться дома и заниматься обычными делами. Теперь уехать отсюда, не получив ответа на свои вопросы, он не мог.

Скоро должна вернуться женщина с собакой. Действовать надо быстро. Отбросив сомнения, Артур ухватился за железную поперечину, которая шла поверх ограды. Он собрался с силами и перекинул через нее ногу, затем вторую, удивляясь собственным возможностям. Некоторое время Артур балансировал, подбадривая себя: «Давай, давай, Эдмунд Хиллари, Эверест должен быть покорен. Вперед, старина». И наконец прыгнул вниз. Штаниной он зацепился за геральдическую лилию, украшавшую верхушку прута, и приземлился на газон под звук разрывающейся материи. Левая штанина оказалась разорванной до самого пояса, и складывалось впечатление, что Артур был одет во что-то вроде традиционного наряда аборигенов Океании. Ладно, не страшно. Главное, он справился. Артур поднялся с земли и направился к особняку. Разорванная штанина не остановит его на пути к цели.

Мокрая трава блестела под ногами, капли воды переливались под теплыми солнечными лучами. Погода стояла чудесная. Артур облегченно вздохнул. Щебетали птицы, черно-белая бабочка-адмирал с красной полосой присела к нему на плечо. «Привет, — сказал ей Артур. — Я приехал, чтобы разузнать кое-что о моей жене». Провожая взглядом улетающую бабочку, Артур не заметил лежавший в траве у него на пути кирпич.

Он споткнулся о него и почувствовал, что подвернул лодыжку. Сделав еще шаг, Артур упал на спину. Попытался встать, но только беспомощно болтал в воздухе ногами и руками, как перевернутый жук. Артур предпринял еще одну попытку и застонал. От боли перехватило дыхание. Подумать только — героически преодолел высоченную ограду, а потом потерпел поражение от какого-то кирпича!

Артур опустил руки и ноги и уставился в небо. Оно было фарфорово-голубым, и по нему плыло облако, похожее на птеродактиля. Пролетел самолет, оставив за собой белый след. Две бабочки-капустницы у него на глазах скрылись в вышине. Предательский кирпич лежал рядом. Он был выщерблен по краям, будто его жевали.

Артур втянул живот и попытался сесть, но ничего не вышло. «Идиот», — со вздохом сказал он, обращаясь к самому себе. Придется теперь какое-то время поизображать статую, а потом еще раз попробовать подняться. Артур задумался о том, попадались ли ему когда-нибудь в парках Национального фонда лежачие статуи. Пожалуй, нет. Он поднял ногу и попробовал пошевелить пострадавшей лодыжкой. Та неприятно щелкнула. Ничего, на самом деле все не так плохо. До особняка ведь недалеко. Он почти достиг цели. Сейчас полежит еще несколько минут, потом перевернется на бок, а затем поднимется. Если не получится — двинется ползком.

Спустя несколько секунд Артур понял, что он на лужайке не один. Вначале он уловил, как колышется трава под чьими-то мягкими, но тяжелыми шагами. Вот кто-то коснулся его правой ноги. Собака? Белка? Артур попробовал повернуть голову, но резкая сильная боль помешала ему это сделать.

В следующий момент что-то заслонило небо. Что-то огромное, меховое, рыже-черно-белое.

О господи. Нет.

Над Артуром склонился тигр. Его пасть была настолько близко, что Артур ощущал смрадное дыхание. И запах мочи, который ни с чем не спутаешь. Что-то тяжелое легло ему на плечо, прижимая к земле. Лапа. Огромная лапа. Артур хотел закрыть глаза, но не мог, завороженный видом гигантского зверя.

У тигра были черные губы и усы, будто состоящие из вязальных спиц. С клыков прямо на ухо Артуру капала слюна. Попытаться вытереть ее он не решился. Это конец. Он покойник. От легкого поворота головы слюна с уха стекла на траву.

Когда Артур фантазировал о своей смерти (после кончины Мириам такое случалось нередко), самым удобным вариантом казалось просто заснуть и не проснуться, но только чтобы его сразу кто-нибудь обнаружил. Будет ужасно, если он успеет разложиться. Хорошо бы лежать с умиротворенным, а не перекошенным от боли лицом. Ведь обнаружит его, скорее всего, Люси — зачем ее расстраивать? Лучше было бы, конечно, знать о своей смерти заранее и иметь возможность подготовиться. Если, например, знать наверняка, что, скажем, через пятнадцать лет восьмого марта ляжешь спать и не проснешься, то за день до этого можно предупредить Терри. «Если завтра утром меня не увидите, смело взламывайте дверь. Я буду лежать в постели мертвый. Не бойтесь ломать — это точно случится».

Разумеется, он знал, что мужчины его возраста часто заболевают раком. Из одной телевизионной передачи Артур почерпнул сведения о том, как самостоятельно проверить, нет ли опухоли в простате. Вид волосатой мошонки на экране телевизора среди бела дня привел его в некоторое смятение. Он полез в брюки, и после небольшого исследования пришел к выводу, что рак простаты вряд ли станет причиной его смерти.

Но что его сожрет тигр — такого Артур и вообразить не мог. Он явственно увидел газетный заголовок: «Пенсионер не пережил встречи с тигром. На территории имения Грейсток найдена бедренная кость».

Такой смерти Артур себе не желал.

Тигр передвинул лапу ниже по его руке. Артуру оставалось только лежать, с ужасом ощущая, как когти впиваются в его кожу. Острая боль заставила его скосить глаза — на предплечье были четыре глубокие царапины. Из них сочилась кровь. Артуру казалось, что его душа покинула тело и наблюдает происходящее со стороны.

Однажды в какой-то книжке ему попался рисунок, на котором был изображен лев, склонившийся над человеком. Кто был автор — может быть, Анри Руссо? Сейчас Артур превратился в человека с картины. Он пытался вспомнить, выглядел ли тот напуганным. А кровь на нем была? Пока Артур неподвижно лежал на земле, он совершенно утратил чувство времени. Сколько минут он провел в таком положении? Или секунд? Или часов? Тигр пристально наблюдал за ним. Его холодные желтые глаза не мигали. Только двинься, будто говорил он. Дай мне повод, и увидишь, что будет.

Он вновь покосился на тигра. Тот с явным аппетитом посматривал на голую ногу Артура, в ушах которого будто наяву звучал голос Бернадетт. «Вот же старый осел. И зачем вы полезли через эту ограду?»

Внезапно у него над ухом раздался чей-то голос:

— Элси, фу! Назад! Хулиганка!

Тигрица, которую Артур принял за тигра, обернулась на крик. Затем опять повернулась к Артуру. Какое-то время они смотрели друг на друга. Тигрица не знала, как быть. В любой момент она могла проглотить Артура. Отличное дополнение к ее меню! Возможно, хрящей многовато, но это не беда.