Артуриана

Король-рыбак задумался, а потом понял, что терять ему уже нечего, Элейн все равно не спасти, и сделал он знак рыцарю следовать за ним. Поднялись они по узкой лестнице в девичью башню, где находились покои больной.

Возле двери в комнату Элейн Король-рыбак остановился.

— Прошу тебя об одном, — произнес он, — Что бы ты ни увидел сейчас в этой комнате, ничему не удивляйся.

Ланселот в недоумении кивнул, слова старого короля обеспокоили его. Он сделал нетерпеливый жест, Король-рыбак распахнул дверь и пропустил рыцаря вперед.

С колотящимся от волнения сердцем сэр Ланселот вбежал в спальню девушки: та лежала на кровати в белой простой сорочке, едва прикрытая одеялом. Элейн была бледна и очень худа, разве такой он ее оставил! Нет, тогда она была цветущей и здоровой! Одного взгляда на девушку было достаточно, чтобы понять: недолго осталось ей на этой земле, Элейн умирала.

— Элейн, милая, — позвал Ланселот, опустившись на край кровати.

Девушка, услышав его голос, распахнула глаза, она, казалось, не верила в увиденное, а потом на ее губах мелькнула слабая улыбка.

— Это ты… — прошептала она. — Ты пришел! Правда, пришел! Отец не обманул меня!

— Это я, — кивнул Ланселот. — Я пришел. Хочу, чтобы ты выздоровела, Элейн, хочу, чтобы болезнь оставила тебя.

С этими словами он взял ее тонкую, почти прозрачную руку и запечатлел на ней поцелуй.

— Я умираю, — прошептала девушка. — Потому что не могу жить без тебя… Ты пришел, а потом снова уедешь, ты не останешься здесь со мной. А я этого не переживу. И все же, скажи, зачем ты пришел? Разве затем, чтобы увидеть меня? Разве потому, что скучал по мне?

Иногда лучше обмануть, но сэр Ланселот был честным рыцарем, он не признавал и малейшую ложь, а потому сказал правду:

— Я уехал, потому что отправился на поиски невидимого зайца, духа Броселианда. Искал, чтобы заяц назначил мне службу и позволил искупить мои грехи.

— И ты нашел его? — слабым голосом спросила девушка, и в ее взгляде мелькнуло любопытство.

— Да, нашел.

— Что он сказал?

— Он дал мне задачу. И моей задачей было вернуться в этот замок.

— Но зачем?

— Потому что заяц велел мне остаться. Остаться и посвятить жизнь тому, что найду здесь. Но нашел я лишь грусть и печаль. И не представляю, о чем говорил дух Броселианда. Не представляю, чему я могу посвятить тут свою жизнь! Ведь здесь нет места подвигам, сюда не заходят враги и разбойники, тут не летают драконы и не бродят дикие звери. Что за дело может быть в этом пустынном краю для рыцаря?!

— Там, — слабым голосом произнесла Элейн и, напрягая все силы, вытянула руку, указывая. — Там твое дело…

Удивленный, сэр Ланселот проследил взглядом за ее рукой и к своему изумлению в дальнем конце комнаты увидел колыбель. Он медленно поднялся и приблизился. В колыбели спал новорожденный младенец.

— Я назвала его Галахад, — прошептала Элейн. — Как его отца.

— Это… это мой сын? — рыцарь почувствовал, как забилось сердце. Он протянул руки и осторожно, опасаясь раздавить ребенка, такой он был крошечный, взял его из колыбели.

— Да, это твой сын, — ответила Элейн и улыбнулась. — И он вырастет величайшим из рыцарей!

Теперь Ланселот понимал, о чем говорил невидимый заяц и удивился, что дух Броселианда знает все обо всем. Возможно, маленький невзрачный зайчик заглядывал в чашу Грааля, возможно, ему повезло увидеть самого Создателя!

Но как бы то ни было, теперь Ланселот был твердо уверен, что не покинет отныне замок, ведь здесь находилось то, чему он посвятит жизнь.

— Ты не умрешь, Элейн, — сказал рыцарь, повернувшись к больной. — Ты будешь жить. А я буду жить с тобой. С тобой и с нашим сыном. Я останусь в этом замке столько, сколько потребуется. А если будет нужно — и до конца моих дней!

Едва услышав его слова, Элейн улыбнулась, радость вспыхнула в ее глазах, и она поняла, что должна жить ради того, чтобы были счастливы ее любимый человек и ее сын, и, конечно, старик отец, который так предано заботился о дочери все эти годы.

Глава 3. Галахад

И так остался сэр Ланселот в замке Короля-рыбака. Через некоторое время леди Элейн поправилась, и вместе они стали растить сына. Ланселот был счастлив в этом доме, он чувствовал благодарность невидимому зайцу, за то, что тот привел его к порогу замка.

И все-таки он мечтал о Камелоте, думал, как однажды, сын подрастет, поедет ко двору короля Артура и станет величайшим из рыцарей, которого только видел земной мир.

Элейн не разделяла взглядов Ланселота, она хотела, чтобы сын вырос сильным, отважным и благородным, но не думала, что ему нужно ехать в Камелот, ведь в городе с мальчиком может случиться все, что угодно.

Пока же Галахад рос под сенью Броселианда, слушал наставления деда, обучался боевым искусствам у своего отца, играл с матушкой, помогал ей ухаживать за розами. И Король-рыбак, с удивлением глядя на внука, понимал, что тот отличается от всех юношей, которых доводилось ему видеть прежде. Галахад рос удивительно чистым, светлым и неземным, как если бы он был не простым мужчиной, но высшим созданием, и дед ждал, что однажды именно Галахад станет тем, кто сумеет увидеть в чаше Грааля скрытое от глаз всех прочих людей.

Ребенок счастливо рос среди камышей, прозрачных рек и озер, вдали от всех, кроме своих родных и их старых слуг, — юный Галахад не видел более ни одной живой души.

Когда же мальчику исполнилось четырнадцать и он превратился из ребенка в подростка, но еще не стал взрослым мужчиной, его мать, прекрасная леди Элейн, слегла от тяжелой болезни, которую наслала на нее фея Моргана. Ревнивая чародейка узнала, где находится ее возлюбленный сэр Ланселот, узнала, что он добровольно согласился остаться с юной Элейн, в то время как отверг любовь самой Морганы. Тут же возненавидела она дочь Короля-рыбака и поклялась извести ту со света.

Король-рыбак был сильным чародеем, но куда ему тягаться с Морганой, что была сильнее, чем любая колдунья тех времен, даже чем сама Владычица озера, которая иногда навещала сына и пыталась спасти его спутницу, однако и леди Вивиана не могла помочь. Магия Феи Морганы слишком могущественна, никто не сумел бы уберечь несчастную Элейн!

Похоронив ту, что была его спутницей долгие годы, но так и не стала законной женой, ведь в лесах Броселианда никому нет дела до брачных обрядов и официальных церемоний, Ланселот долго был безутешен, как и старик-отец. А потом решил, наконец, что время пришло, и объявил Галахаду и Королю-рыбаку свою волю.