Ашер 4

Она была слабой и какой-то что ли приниженной. Отвращение и ярость, захватившие меня, отступили, на их место пришла жалость.

— Ты прав, — признала она тихим, дрожащим голосом. — Я не в том положении, чтобы указывать вам или просить о чем-то.

Такой неожиданно скромный комментарий убедил меня убрать оружие. Скажи эти слова кто-то другой — меня нисколько бы это не взволновало, но слышать их от этой некогда высокомерной, гордой женщины было странно.

Взглянул на своих жен, чтобы понять, что они думают об этой нежелательной посетительнице, вторгшейся в наш дом.

Рита, конечно, все еще была на взводе, она распушила хвост и раздраженно хлестала им из стороны в сторону. Руки были сложены на груди — всем своим телом она демонстрировала враждебность.

Рядом с ней стояла Шелли с таким же грозным выражением на личике, уперев руку в бок. Однако в ней, помимо отвращения и злости, читалась еще и та жалость, которую испытывал и я.

Итак, было принято решение хотя бы выслушать ее.

— Хорошо, мы тебя слушаем. Чего ты хочешь? — спросил, сразу переходя к делу.

— Может, пригласите меня перекусить? — спросила Энджи, зачем-то отряхивая свою одежду. Она была такой грязной, что это было бесполезно. — Я проделала большой путь из Бронзовой Гавани и очень устала.

Мы с женами обменялись раздраженными взглядами, но в конце концов приняли молчаливое решение выполнить просьбу женщины.

— Давайте пройдем на задний двор, там мы сможем немного отдохнуть и перекусить, обсудим все в спокойной обстановке, — предложила Шелли на правах давней хозяйки поместья. — О своем экипаже не волнуйтесь, наши слуги позаботятся о нем.

Все мы пошли за Шелли. Она провела нас через особняк к роскошному заднему двору, который запомнился мне еще с того раза, как впервые увидел Александрийское поместье.

За домом распростерлась территория, которая служила выходом к гавани. Там на якоре стояло судно феникса, Теплый ветер. Прямо на воде расположилась круглая белоснежная беседка с нефритовым куполом, к ней вел небольшой трап. Крышу поддерживали мраморные колонны, увитые плющом.

В центре стоял приземистый столик с графином и четырьмя хрустальными бокалами. Либо это какая-то магия, либо здесь кругом подслушивают шпионы и передают все слугам, чтобы они успели организовать комфорт еще до того, как получат приказание от хозяйки. Вокруг стола были разбросаны мягкие подушки. Уже начали сгущаться сумерки, поэтому было видно, как светится камень в форме цветка, спускающийся с потолка на золотой цепи.

— Могу я предложить вам и вашей гостье угощение? — вездесущая экономка как будто материализовалась из воздуха и заговорила, чем здорово меня напугала.

— Пока мы выпьем вина, а потом хотели бы успокаивающий чай и суп. Ничего готовить не нужно, Дороти, не беспокойся, принеси то, что есть, — распорядилась Шелли и взяла из рук помощницы кувшин с водой и миску с десятинными камнями.

— Да, госпожа, — она сделала реверанс и поспешила исполнять просьбу хозяйки.

Когда с формальностями было покончено, хотелось поторопиться и перейти уже наконец к делу. Думал рявкнуть на Энджи, чтобы она пришла в себя и начала говорить, но не стал, вспомнив, какой хитрой и изворотливой может быть эта женщина. В конце концов она постоянно манипулировала, чтобы продвигаться по социальной лестнице самой и продвигать мужа.

Если жизнь на Ашене меня чему-то и научила, так в первую очередь тому, что все козыри лучше держать при себе и не вскрывать их раньше времени. Особенно если имеешь дело с политикой.

Взглянул на жен. Они расположились по обе стороны от меня и были готовы поддержать любое настроение, которое задам этому разговору.

С бокалом очищенной воды откинулся на подушки и сделал маленький глоток, глядя в глаза Энджи.

Кажется, она ждала, что я начну этот разговор. Что ж, облегчать ей задачу никто не собирался.

Она старалась поддерживать зрительный контакт со мной, но продолжала упорно молчать. Молчание затянулось и в конце концов она заерзала на месте.

Градус неловкости снизила Дороти, она вернулась с сервировочной тележкой, заставленной маленькими мисочками, все они были не больше чайной пиалы и каждая из них накрыта такой же маленькой крышечкой.

— Сегодня наш повар готовил экзотические супы с пряностями с острова Наби, — сообщила она, расставляя перед каждым из них по три миски. — Вкуснее всего будет, если макать в суп хлеб с травами. Если вам понадобится что-то еще, позвоните в этот хрустальный колокольчик, к вам сразу же придет кто-то из слуг.

— Спасибо, Дороти, — она поставила на стол блюдо с подсушенным хлебом, нарезанным небольшими кубиками и тарелочку с маленькими шпажками.

С облегчением прервал зрительный контакт с Энджи, наколол хлеб на шпажку и макнул его в сливочно-белый суп. На вкус было похоже на что-то сырное с беконом, и как и многое на этом острове, блюдо было очень острым.

— Ты же хотела есть, — заметил, что женщина даже ничего не попробовала, хотя смотрела на дымящиеся тарелки так, будто умирала от голода.

Она подпрыгнула на месте и непонимающе уставилась на меня. Казалось, что на несколько минут она выпала из реальности.

Энджи поспешно схватила шпажку и занялась едой.

Она ела с таким аппетитом, что я невольно задумался, когда она вообще видела еду в последний раз? Но отправив в рот еще кусочек хлеба, вымоченного в пряном супе, прикрыл глаза от блаженства и забыл обо всем, кроме этого божественного вкуса. Несколько минут мы все молча наслаждались восхитительным ужином.

Допив прямо из чаши первый бульон, обратил внимание на второй, он был оранжевого цвета и пах почему-то фруктами. Когда вытащил кубик хлеба из этого супа, он стал кирпичного цвета, а попробовав на вкус, сильно удивился, потому что это было манго, хорошенько приправленное перцем.

— Итак, что бы ты хотела обсудить? — обратился к женщине, которая больше, вроде бы, не умирала с голоду.

Энджи отложила шпажку и промокнула губы матерчатой салфеткой.

— Я пришла, чтобы обратиться к тебе с просьбой, — она неловко откашлялась, но взгляд не отвела. Очевидно, ей тоже надоело танцевать вокруг цели своего визита, и она решила сразу перейти к делу.

— Просьба, а не требование? Это уже интересно, — приподнял бровь. Наверное, нехорошо издеваться над женщиной, которая находится в заведомо проигрышном положении, но она так меня бесила!

Макнул хлеб в последнюю чашку, содержимое коричневого цвета по консистенции было похоже на мягкую карамель, а на вкус, в сочетании с хлебом — на какой-то десерт, вроде шоколадного торта.

— Знаю, что отношения между нами никогда не были дружескими или хотя бы просто приятельскими, и хотела бы начать с того, что приношу глубокие извинения всем присутствующим за любую недоброжелательность, когда-либо выказанную мной в ваш адрес, — смиренно сказала Энджи.

— И по отношению к нашему сыну, — добавила Рита с легким рычанием в голосе. Вот уж от кого добиться прощения будет сложнее всего.