Ашерон
Шрифт:
Она улыбнулась, когда нашла его губы.
— Поцелуй меня. Поцелуй меня и покажи мне, что мы друзья.
Это была нелепая идея, и все же он сделал все, что она сказала. Друзья. Они вдвоем. Ему хотелось рассмеяться от этой мысли. Вместо этого он закрыл глаза и вдохнул ее запах. Ее руки были просто восхитительны в его волосах. И когда они целовались, он хотел этой дружбы с таким отчаянием, что оно причиняло ему боль. Ашерон только надеялся, что он достоин этой дружбы.
Глава 32
13
— Что ты делаешь?
Ашерон открыл глаза и увидел Артемиду, которая стояла на балконе в нескольких футах от него. Было очень холодно, но он все равно продолжал сидеть на перилах, прислонившись к колонне, и слушал бурлящее море.
— Я хотел подышать свежим воздухом. А что ты делаешь?
Она оттянула вниз губу и сгримасничала.
— Мне было скучно.
Подобный ответ позабавил его.
— Как богу может быть скучно?
Она пожала плечами.
— Мне нечем заняться. Мой брат развлекается с твоей сестрой. Зевс держит совет, и меня туда никогда не приглашают. Аид с Персефоной. Мои кори купаются и резвятся друг с другом, игнорируя меня. Так что мне скучно. Я подумала, может быть, ты знаешь, чем мы могли бы заняться вместе.
Ашерон устало вздохнул. Он думал, знал, что она задумала, но все равно задал риторический вопрос.
— Могу ли я, по крайней мере, зайти внутрь, где тепло, прежде чем сниму свою одежду?
Она нахмурилась.
— Этим что ли люди занимаются, когда им скучно?
— Это то, что они делают со мной.
— И тебе нравится?
— Нет, — ответил он честно.
— О, — она задумалась на секунду перед тем, как продолжить, — тогда что ты сделаешь, чтобы развлечь себя?
— Я хожу на спектакли.
Она подошла к нему, скрестив руки.
— Это те придуманные истории, когда люди притворяются другими людьми?
Он кивнул. На ее лице читалось непонимание.
— И это нравится тебе больше, чем находиться голым?
Он никогда не думал об этом в этом ключе, но…
— Да. Когда я наблюдаю за игрой актеров, я забываю на некоторое время, кто я есть на самом деле.
Выражение ее лица стало еще более озадаченным.
— Ты хотел бы забыться?
— Да.
— И подобное положение вещей тебе не беспокоит?
— Нет.
Артемида постучала пальцами по своему плечу.
— Думаю, если бы я не была богиней, то тоже не хотела бы вспоминать каждый день то, кто я есть на самом деле. Теперь я понимаю, почему люди чувствуют подобное. Что ж, если сейчас идет представление, то мы можем на него пойти.
— Каждый день в городе показывают одно представление.
— Тогда и мы пойдем, — решительно произнесла она.
В ответ он фыркнул, желая, чтобы все действительно было так же просто, как она думает.
— Я не могу пойти.
— Почему?
Он посмотрел на дверь спальни, которая была заперта с тех пор, как его бросили здесь гнить. Точнее, со вчерашнего дня.
— Моих предыдущих охранников казнили за то, что они позволили мне уйти. Новые довольно осторожны. Когда я попытался поговорить
с ними, они обнажили мечи и бросили меня обратно в комнату, после чего заперли дверь.Она пожала плечами.
— Это не проблема для меня. Я могу привести тебя в город.
Ашерон опустил ногу с перил, и в нем загорелась надежда. Он ненавидел быть запертым, словно загнанное животное. Но он именно таким и был. Все, о чем он мечтал в течение этих двух дней, так это вырваться отсюда хотя бы на короткое время. Но было лишь два пути из этой ловушки: через двери за спиной Артемиды или через балкон, который нависал в сотне метрах над скалами.
— Ты серьезно?
Она кивнула головой.
— Если ты хочешь пойти, то да.
Что-то в его груди ответило на ее призыв. Он мог бы ее расцеловать.
— Я только возьму плащ.
Артемида последовала за своим новым другом в комнату и увидела, как он вытащил из-под соломенного матраса плащ.
— Почему ты держишь плащ под матрасом?
Он встряхнул его и ответил:
— Я прячу плащ для того, чтобы слуги не сожгли его.
— Почему?
Он посмотрел на нее пустым взглядом.
— Я же сказал тебе, что не должен покидать это место.
Но она все равно не понимала. Почему его заперли в этой маленькой комнате?
— Ты совершил какое-то преступление, вот почему ты сидишь в этой тюрьме?
— Моим единственным преступлением было то, что я родился у родителей, которым я был совсем не нужен. Мой отец не хотел, чтобы кто-либо знал, что у его первенца дефект, поэтому я здесь, и останусь здесь до тех пор, пока не умру от старости.
Странная боль появилась у нее в животе от этих слов, ей стало жалко его. Были времена, когда и она чувствовала себя словно в тюрьме, хотя еще никто не лишал ее свободы намеренно. Она посмотрела на его мускулистые ноги.
— Так вот почему у тебя нет обуви.
Он кивнул, обернул плащ вокруг тела и надел капюшон.
— Я готов.
— А как же обувь?
Ее вопрос его озадачил.
— У меня ее и не было. Я же сказал, мне запрещено покидать комнату.
Подумав, она вспомнила, что в ее храме на нем тоже не было обуви.
— Но ногам, наверное, холодно?
— Я привык.
Она пожала пальцы в своих туфлях, представив, каково это ходить босиком зимой. Покачав головой, она создала пару теплых кожаных туфель на его ногах.
— Так намного лучше.
Ашерон с удивлением посмотрел вниз и увидел на своих ногах темно-коричневые ботинки с меховой подкладкой. Было так странно ощущать их на своей коже. Но они были невероятно теплыми и мягкими.
— Спасибо.
Она улыбнулась ему так, словно тоже радовалось внезапно приобретенной обуви.
— Всегда, пожалуйста.
Следующее, что он понял, так это то, что они оказались в центре города. Ашерон с изумлением смотрел, как они вот просто так стояли там. И никто из оживленной толпы, казалось, не заметил того факта, что они появились из-ниоткуда. Он сразу натянул капюшон как можно ниже, чтобы таким образом защититься от глаз окружающих.