Ашу Сирай

— Я не боюсь! Просто… Ты не оставляешь мне выбора! — сердито покосилась я на него. — Это не честно!

— У тебя всегда есть выбор. Но ты предпочитаешь не помнить об этом.

Джастер смотрел холодно и сурово, сразу напомнив вчерашний разговор на берегу моря.

— Из тени видно многое, что не доступно, пока ты на виду. Я пойду, переоденусь, а ты подумай.

Он развернулся и пошёл в сторону ближайших развалин, ведя Огонька в поводу, и в самом деле оставляя меня размышлять в одиночестве.

Я же мучилась в сомнениях. С одной стороны, Джастер прав. В этой одежде меня никто не посмеет даже пальцем тронуть. И я смогу увидеть то, чего никогда не увижу и не узнаю без Шута.

«Я везде за своего сойду…»

Да, он это мог. Джастер без труда становился наёмником, менестрелем, слугой и управляющим при госпоже ведьме. С его-то даром и силой он не чурался гнуть спину и называть меня «госпожой», не теряя достоинства и чести при этом. Даже с Холиссой он повёл себя так, как должен был повести любой бродячий шут и менестрель на его месте, хотя легко бы смог противостоять её проклятиям. Но он ничем себя не выдал. И сумел простить мне все глупости, которые я из-за этого натворила.

Из тени многое видно… Поэтому он так любит прикидываться безобидным шутом и трубадуром, которого никто не воспринимает всерьёз?

Но что же он видит из этой «тени», чего не вижу я, оставаясь «госпожой ведьмой»?

Мужчина с тёмным даром, из забытого народа, из края, куда пришёлся удар богов, наёмник, менестрель, мастер смерти…

Это только то, что он захотел мне показать. Сколько ещё загадок он скрывает в этой своей тени?

Навряд ли я когда-то это узнаю, да и, положа руку на сердце, не уверена, что хочу знать. Мне без того тайн и забот хватает.

С другой… Вести себя так, словно не имею права на собственную жизнь… Как живая кукла…

Смогу ли я справится с такой задачей?

Молчать и говорить только «да, господин… нет, господин…»

И носить такую одежду, в которой всё равно, что без неё…

Я коротко покосилась на брошенную у ног одежду, в один миг ставшую не просто знаком несвободной женщины, но и пугающим предупреждением о страшной участи, и кивнула сама себе.

Джастер прав. Никто не захочет рисковать своей душой ради «бездушной» игрушки.

И он всегда будет рядом для моей же безопасности. Так чего я испугалась, глупая?! Джастер будет рядом! И сколько всего нового и удивительного я увижу рядом с ним…

Только… Ох, Янига… трудно же тебе придётся. Это тебе не травницу деревенскую в простом платье изображать.

Молчать, ходить за ним следом и ничего не делать…

Очень надеюсь, что именно так всё и будет.

Великие боги, во что я опять ввязываюсь?!

Вздохнув, я решительно начала расшнуровывать потрёпанный корсет.

Я успела надеть штаны и рубашку, удивляясь необыкновенной прозрачности ткани и стараясь не думать о том, как неприлично выгляжу, когда из-за угла развалин показалась высокая фигура.

Забыв обо всём, я ахнула. Таким Шута я ещё не видела. Точнее, видела один раз, в Чернецах, глубокой ночью, когда он был далеко, и мне было не до его наряда.

Зато сейчас я могла рассмотреть всё в деталях.

На плечах — всё тот же плащ. Под ним чёрная мантия, расшитая по подолу и обшлагам серебром и перехваченная широким поясом с серебряными накладками. На поясе кинжал и Живой меч. На груди, на серебряной цепочке, золотой месяц рогами вниз. У седла Огонька красовался сучковатый посох тёмного дерева с прозрачным кристальным навершием.

Я не понимала, как ему это удалось, но Шут в этом наряде был красив и грозен одновременно.

Джастер спокойно и неторопливо шёл ко мне. Капюшон плаща скрыл в тени верхнюю часть лица, оставив на свету только губы и гладкий, как у юноши, подбородок, но я всей кожей чувствовала его взгляд, ставший из внимательного очень горячим.

В ответ изнутри окатило жаркой волной, а колени дали предательскую слабину. Великие Боги! Он специально меня так одел, а я поверила в его сказочки…

— Не смотри на меня!

От внезапного смущения я отвернулась и постаралась прикрыться руками.

— Почему? — негромко и с заметной хрипотцой спросил Шут, вдруг оказавшись рядом. — Тебе очень идёт. Даже размер почти твой.

— Ты специально это сделал! — Я сердито развернулась, но не могла рассмотреть его лицо в магической тени. — Ты меня обманул!

— Зачем мне тебя обманывать, ведьма? — Джастер вдруг неприятно ухмыльнулся. — На твою наставницу это точно не налезло бы, а тебе даже чуть великовато. Вот, видишь? — Он беззастенчиво подёргал вырез, едва прикрывавший мою грудь.

Я открыла было рот, чтобы по привычке возмутиться, как вдруг с удивлением поняла, что возмущения внутри нет. Даже мимолётная обида мелькнула и пропала, как тень от облачка. Ну что я, в самом деле, разве его не знаю?

Вон и уголок губ едва заметно подрагивает, готовый как изогнуться в улыбку, так и скривится в неприятную усмешку.

Неймётся ему всё…

— Ты опять шутишь, да? Хочешь меня разозлить?

Шут улыбнулся и привлёк меня к себе, зарывшись лицом в волосы.

— Хотел убедиться, что ты действительно изменилась. А, дьявол! Больно же ведьма!

— Ты это заслужил! Это была плохая шутка!

— Ладно, ладно, не кипятись, Янига! — отступивший Джастер примиряюще выставил вперёд одну руку, второй потирая бок, в который я его ткнула кулаком. — Больше не буду так шутить. Как ты опять в это место попала-то? У тебя что, с прошлой жизни такой удар поставлен? И кто тебя этому научил, хотел бы я знать…

Я смерила его хмурым взглядом, но вид ворчавшего Шута, с досадливой гримасой потиравшего бок, куда однажды пришёлся мой памятный удар кинжалом, настолько не вязался с нарядом грозного мастера смерти, что мне стало смешно.

Какой же он иногда мальчишка…

— Тебе, правда, нравится?

Джастер перестал дурачиться, выпрямился и в один миг привлёк меня к себе, жарко прошептав почти в губы:

— Это красиво и соблазнительно, ведьма. Даже очень.

Великие боги, что он со мной делает…

— Джа…

Глубокий и неожиданно властный поцелуй пронзил меня насквозь и в один миг прогнал все мысли из головы. Всего лишь поцелуем он взял и овладел мной до самой глубины, заставляя трепетать и жаждать…