Ассоциация

Каким-то чудом не прозвучало ни одного выстрела, однако бой все равно был жестоким. Противники всеми силами старались изувечить друг друга. Барри с ужасом увидел, как однорукий доброволец пальцами ткнул в глаза старика в фермерском комбинезоне.

Где же помощники шерифа? Добровольцы явно брали верх, когда наконец подоспели блюстители порядка, с сиреной и мигалкой. Им пришлось вылезти из машин на приличном расстоянии от ворот: ближе дорогу перегораживали автомобили горожан. Металлические крыши и ветровые стекла отражали огни мигалок. Все вокруг залил неестественный, по-цирковому яркий свет. В мегафон загремел искаженный помехами голос:

– Разойдись! Разойдись!

Помощники шерифа с дубинками принялись разгонять толпу, хватая и арестовывая тех, кто не желал прекращать драку. Добровольцев задерживать никто не пытался. Молчаливые люди без рубашек, многие в крови и синяках, вновь построились и зашагали в глубь поселка.

Барри посмотрел на Хитмэна. В мерцающих красно-синих сполохах он увидел, что шериф улыбается.

Фрэнк незаметно втиснулся между Морин и Барри.

– Я слышал, ты хотел поиметь мою жену, – шепнул он.

– Элизабет Дайсон пожаловалась на тебя в правление, – произнес возле другого уха Нил Кэмпбелл. – Говорит, в день похорон Рэя ты принудил ее к оральному сексу.

– Вранье! – заорал Барри. – Вы оба лжете!

Мужчины загоготали и мгновенно исчезли в толпе.

Кто-то, проходя мимо, задел Барри плечом, и тут же его толкнули в спину. Вокруг творился хаос. Происходящее напомнило Барри финальную сцену фильма «День саранчи».

Хоть бы одно дружелюбное лицо увидеть – Майка или кого-нибудь из гостей Рэя. Но со всех сторон смотрели враждебно настроенные незнакомцы. Такое единодушие наводило на мысль, что это делается по чьему-то приказу.

– Подожди здесь, – сказал Барри жене и двинулся туда, где стояли члены правления.

Старики смотрели на него. Морщинистые лица сохраняли глубокую серьезность, хотя в глазах искрилось веселье.

Приблизившись, Барри понял, что дело не в освещении – старики действительно выглядели своеобразно. Лиз была права, тут что-то кроется.

– Вы, должно быть, Барри Уэлч, – проговорил председатель.

Барри наставил на него указательный палец и рявкнул:

– Не вздумайте со мной шутки шутить!

Джаспер Колхаун кивнул с легкой улыбкой.

Барри сильно толкнули в плечо. Он обернулся, но так и не смог разглядеть в толпе, кто на него налетел. А когда вновь повернулся к правлению, возле сосен никого не было.

Старики исчезли.

И сейчас же погас свет в будке охранника. Красно-синие мигалки удалялись одна за другой – сотрудники шерифа увозили арестованных. Правление словно растаяло в воздухе. Как они ухитрились? Трудно представить, чтобы эти напыщенные старцы удрали бегом через лес в развевающихся мантиях.

– За вами следят, – сказала какая-то женщина.

Барри узнал старушку из дома рядом с теннисным кортом. Он так и не понял, хотела она его по-дружески предостеречь или, наоборот, запугивала.

Барри вернулся к Морин, кипя от злости. На него косились хмуро и подозрительно.

Жена разговаривала с Майком и Тиной.

– Все в порядке? – спросил Майк.

Барри помотал головой.

– Что ты сделал? – спросила Морин. – Что ты им сказал?

– Это война, – ответил Барри.

Морин закончила печатать ответы на пять жалких имейлов, которые пришли на ее веб-страницу за последние три дня, причем прекрасно сознавала, что их авторы не заключат с ней контрактов. Печально видеть, что проект, на который потрачено столько времени и сил, не оправдывает ожиданий.

Спасибо, хоть калифорнийские клиенты ее не бросили.

Морин откинулась на спинку стула. Уходить от компьютера не хотелось. Здесь, по крайней мере, можно притвориться, что ты не жительница Бонита-Висты, а простой бухгалтер в самой обыкновенной фирме, и все, что происходит за стенами дома, тебя совершенно не касается.

Барри все еще злился и хорохорился, однако не мог скрыть тревоги.

– Может, все-таки пора признать поражение и вернуться в Калифорнию? – спросила Морин.

Вот этого не нужно было говорить.

– Кто даст мерзавцам отпор, если не мы? – спросил муж с пафосом. – Ты готова бросить Лиз и остальных запуганных жителей? Мы заботимся не только о себе! Нам дана возможность изменить мир к лучшему! Сделать что-то достойное!

Морин кивнула, успокаивающе подняв руки. Она понимала, что Барри нельзя загонять в угол. Если оставить ему лазейку, он, возможно, и сам поймет, что уехать – самое разумное решение. А изображать Дон Кихота можно и потом, издалека.

Морин погасила экран и выключила компьютер. Ее преследовало неприятное чувство, что они как будто заключили пусть и временный, но все-таки союз с ассоциацией. Она знала, что Барри это тоже беспокоит. По приказу правления кто-то травил собак в Корбане, еще и двое детей погибли. Шериф не пожелал начать расследование, поэтому родственники и друзья решили взять дело в свои руки. Устроили митинг, чтобы привлечь внимание к своей беде. Это справедливо, на стороне горожан нравственная правота, а они с Барри, как и другие жители Бонита-Висты, всего лишь заботятся о собственной безопасности и сохранности своих домов.

Они оправдывают себя тем, что самозащита – естественная человеческая реакция, однако сердце подсказывает совсем другое. Получается, что они, как последние эгоисты, больше заботятся о недвижимости, чем о жизни детей.

Они с Барри не хотели участвовать, их практически заставили, и тем не менее они пришли к воротам вместе со всеми. Сейчас Морин было стыдно. Следовало выступить против ассоциации или, по крайней мере, сохранить нейтралитет – остаться дома и пересидеть эти события. В крайнем случае заплатили бы штраф…

Удивительно, что их все еще обслуживают в городском супермаркете.

Вчера они впервые после митинга отправились за покупками в Корбан. Слегка трусили и даже пригласили Майка с Тиной и их друзей, Лу и Стейси, поехать вместе. Однако ни кассирша, ни двое других покупателей ничего не сказали. Барри и Морин закупили продуктов на две недели вперед.

Возможно, свою роль сыграл стоявший возле кассы помощник шерифа.

Хоть это и был всего лишь Уолли Аддисон.

Впрочем, на крайний случай они уже составили запасной план. Ближайший соседний город – Мьюл-Парк. До него, правда, сорок миль, но при необходимости можно за утро съездить туда и обратно и набрать запасов на целый месяц. Наверняка в Корбане затаили обиду на жителей Бонита-Висты и на попустительство шерифа. Рано или поздно недовольство найдет выход.